— Давай-ка я выскажусь, — девушка улыбнулась и опустила свою руку на плечо лучника, после вышла вперёд и заговорила на местном языке, почти как на родном: — Вы хорошо постарались и можете идти дальше, уже нельзя отступать назад, — пока она говорила, троица «дураков» разбиралась с Олминэ, но ей было не до этого. И да, попытки настроить эльфов пали прахом домашней пыли, ибо оратором от природы Масахиро не была. И всё же ей ничего не помешало заметить знакомые амулеты, очень схожие с теми, что используют её товарищи-оммёдзи. Она переглянулась с Нобунагой и только повертела головой, так как не могла объяснить эту… странность?
А дальше пошла такая проникновенная речь Тоёхисы, что сердце молодой оммёдзи забилось быстрее, а сама вспомнила свою семью и славных предков. Ох, как же нехорошо получилось! Наверное, от усталости за этот очень долгий день или от не очень приятного впечатления от слов Шимацу Хиро даже вспотела. Может, если бы Моккун не был так увлечен происходящим (а его очень легко заинтересовать, на самом деле), он бы успокоил девушку.
— Всё в порядке? — казалось, Насу-но только что валялся из-за чувства несправедливости Олминэ по отношению к себе, а сам лучник уже вовсю понимал и слушал эльфов благодаря валяющемся в углу комком амулету, да этим его внимание не ограничивается.
— Мда, всё нормально, спасибо, — девушка аж взбодрилась.
Что касается Олминэ, то можно сказать одно: смириться вовремя умеет. Хотя всем видом она не проявляла дружелюбия, а в своих мыслях и вовсе терзалась сомнениями, но девушка была даже рада. Ведь сам магистр говорил: «Скитальцы — наши друзья и моя „семья“ тоже». И она верила, потому смирилась с безумством «своих подопечных». Только всё равно ожидала подвоха, а его и в задумке нет! Зато более-менее дружеский настрой, по её скромному мнению, исходил от Хиро. В ней октябристка увидела магистра, только сейчас перед ней была девушка. И даже мужская одежда, подшитая под неё, почти точь-в-точь, как и у магистра, которые он хранит подальше от глаз лишних. И это немного пугало, особенно присутствие духа из другого мира. Ибо даже их магистр не смог призвать кого-либо из своих духов, а способность Хиро схватывать на лету подливала масла в огонь. Олминэ чувствует её мощь, она очень сильная, правда, представить это сложно. Октябристке ещё показалось что, при всей своей силе Хиро не является добросердечным оммёдзи. Осмыслив всю кашу в голове, обладательница пепельных волос успокоила наличием истины, в которой Хиро на фоне самураев выглядит слишком просто. Вот и напридумывала!
Масахиро восхищена зарождённым Тоёхисей духом свободы, её жаждой. Девушка даже прониклась теплой симпатией к эльфам, словно они были роднее остальных людей. Правда, здесь нечему удивляться, ведь и с миром духов точно так же. Обладательница загадочных фиолетовых волос — говорящий о многом, между прочим, цвет — переключилась на Оду и Шимацу, чьи отношения очень похожи на отношения между отцом и сыном. Ей хотелось высказаться на сей счёт, но мужчины уже начали свою перепалку на сию тему.
— Почему ты назначил меня командующим? Почему?! — сложно сказать, не доволен ли молодой самурай или же это нечто другое. — Ведь это ты должен им быть, нет? — из того, что ранее узнала Масахиро, она нашла более нормальное объяснение таким вопросам: как-никак, Нобунага великий полководец, а, скорее всего, Шимацу, будь первый в их мире, служил бы ему. Об этом на досуге размышлял и Насу-но, однако ничего не говорил да держал мысли при себе. А вообще, нет толку говорить о ясных как пень вещах. А демон-повелитель только радовался своим мыслям, которые Шимацу просто-напросто пресёк.
Конечно, великий Ода Нобунага понимал, что перед ним не его сын, которого он никогда не увидит, хотя бы потому что тот мёртв. И, кхм, старик принял эту новость так спокойно, как мог, но в душе бушевал ураган. С одной стороны, пустая голова-каштан, то бишь Тоё, мог бы и побаловать старика. С другой — кое-кто мог заиграться, а это очень и очень плохой конец. Привело это к тому, что Нобунага, словно дитё малое, отвернулся к стеночке и обиду кинул — чёртов манипулятор! А после в ответ поиздевался над чувствами Шимацу. Правда, это лишь укрепляет связь между ними, между всеми четверыми. Однако дошло до драки, в которой решил поучаствовать и Ёичи, человек в этом деле опытный. Слишком, хотя в большой семье и не такому научишься.
— Идиоты, — оммёдзи закатила глаза, приложив ладонь ко лбу, и покачала головой. Состояние: «Как вы мне дороги…» Она вовремя заметила нарастающий гнев эльфов, перед которыми эти трое распинались буквально минут пять назад. Моккун же разрывался между желанием разогреться и покритиковать, да решил взяться и утихомирить их. Стоило этим троим кинуться на друг друга, как зверёк кинулся под их ноги и увеличился в размере так, что те падали на спины. Масахиро уже обратилась к эльфам: — Простите их, пожалуйста, самураи неисправимы.
— Самураи? — в непонятках переспросил один молодой эльф, а о красоте сего уточнять не будем, одним словом, эльфы. Да и вообще речь не об этом.
— Воины, — криво улыбнулась девушка, — на досуге могу рассказать, если хотите, — неуверенная попытка стать ближе, так как нужно налаживать контакт с совершенно другой расой, и девушка хлопая в ладоши уже обращается к землякам: — Так, хватит баловаться, взрослые люди! Видимо, основная часть армии их лорда уже в пути, так что мыслите, — а сама, словно ни причем, подошла к Олмине, дабы заверить девушку в том, что в команду оная принята.
— А ты кто? — Шимацу посмотрел на эльфа, с которым объяснялась Хиро, и, само собой, ему хотелось узнать имя этого смельчака, ибо он и в прошлый раз «посещения» деревни заприметил его. Тот представился как Шара. (Минутка русских: «Значит шарит!») И он оказался старшим братом тех двоих эльфов, которые по доброте душевной помогли Масахиро с Тоё и по той же доброте были спасены ими. Ну это так, факт важный, но не очень.
А потом троица любителей чёрного юмора ярко расписали, что будет с деревней, когда прибудет остальная часть армии. «Умеют они подбодрить», - окинув неодобрительным взором светлых карих глаз, Масахиро заговорила с Олминэ, желая разузнать побольше про деятельность её организации, и договорилась о разговоре в более спокойное времечко. Октябристка не могла не отметить, какой сильный интерес у «скиталицы» к амулетам, на удивление всем, очень полезным бумажкам. А после девушки вместе посмеялись: лица удивленных возрастом эльфом мужчин многого стоили в эти секунды. Может, благодаря присутствию Хиро, единственной девушке в мужском коллективе, Олминэ ещё не скисла духовно. Но Нобунага со своими шаловливыми ручками и желанием поиздеваться уже порядком бесил, да октябристка держалась с гордостью, почти. Олминэ чутка рассказала про Ортэ, страну, в которой они сейчас прибывают, и это пошло на пользу даже оммёдзи, ибо та ничем до сего дня не интересовалась, кроме того, как покушать и спокойно поспать, а ещё помочь кому-нибудь за «спасибо» в кармане.
А Ода Нобунага разошёлся как только мог, в его не очень старой голове уже готовый план, идеальный и без малейших пробелов. Ошибаться, чтобы потом думать быстро и так же раздавать указы, в лом. Научился, пока чуть не сгорел. Так что последние три дня прошли с умом и в труде. Расписывать про пот с лица как водопад, которого не особо и было, не имеет смысла. Ибо у тяжелой работы всегда имеется и такой результат, а может и похуже что. Но самое неприятное было убирать трупы в яму с дерьмом. Мда, эльфы не в курсах, естественно, но Хиро этого никогда не забудет, а ещё не забудет, что с некоего перепуга Нобунага перед ней извинился за это, а вот «Сисьмину» не удостоил сего, но за него сделал Шимацу.
Впрочем, девушкам было не до извинений. Сам процесс вызывал отвращение. Следуя своей философии, которая знакома и Масахиро, чему она очень удивилась, Тоёхиса отрубил каждому голову, а после закопал оные. Олминэ же ещё больше заинтересовалась в личности молодой оммёдзи, которая предложила использовать амулеты, чтобы перенести трупы. Не самое приятное зрелище для глаз, но это было весьма интересно; одновременно трупа два-три словно летели по воздуху, облепленные талисманами, ещё два катились по земле, а когда останавливались, их пинал вперёд порог из земли. Но и после этого труд дам не был окончен.
