Её миссия появилась давно и никуда не исчезала, она всегда была рядом с ней. Просто Гуся, как обычно это и бывает, её не замечала – она суетилась, сомневалась, страдала – всё, что угодно, кроме… А сегодня легко. Сегодня, всё то, что бросало ей вызов раньше, сделало её, создало ту самую, которая теперь может изменить мир. По своим силам и убеждениям. Изменить не в попытках исправить, не потому, что тебя не устраивает этот. Совсем не так. Принимая мир целиком, со всеми несправедливостями и неровностями, со всем его разнообразием, появляется возможность. Возможность быть и создавать. Она, свободная и самостоятельная девушка, вот-вот поможет если не захватить, то построить, построить новый мир. А пока совсем не обязательно всё понимать.

Дорога впереди, позади следы, лишь момент и ты.

– Спасибо, обновлено до последней версии, счастливого пути! – задорно сказала система привычным голосом. Гуся пристегнулась и положила руки на руль. Как же это удобно…

На дисплее светилось оповещение вычета за воду, яблоки и круассан из автомата. Придорожное кафе-закусочная и магазин в одном лице, утратили тут то самое лицо, повсеместно, уже несколько циклов тому. Как сезоны, в этой полосе, утратили различия по погоде и представляли собой цикл из нескольких лет. Природа, наряду с человечеством, обрела баланс. Исчезли зимы и лета. Если днём стояла невыносимая жара, то ночью обязательно падал снег.

Большая парковка у огромной стены-автомата. И кажется, эта стена единственное, что сегодня мешает сформулировать новое течение, создать новую философию. В стене есть практически всё, что может понадобиться. Въезжая на парковку, машина сама оповещает автомат о том, кто приехал и о состоянии дел. Выходя из машины человек подтверждает личность своими биометрическими данными, просто выбирает то, что ему необходимо, забирает и уезжает. Цифры снимаются с баланса. Нет счетов, нет валют, есть только всегда положительный баланс. Отрицательного не существует потому, что отрицательного не может быть, при сегодняшнем уровне развития и при сегодняшнем единении. Четвёртое измерение уже давно слилось с остальными и стало одним из базовых, благодаря чему, жизнь и приобрела такие ясные очертания.

Следующая остановка у бесплатного пункта зарядки. Уже совсем скоро. Машинка беззвучно выкрутилась на автостраду и предложила позавтракать, пока автопилот донесёт её до места. Гуся вежливо отказала и взяла управление. Автострада приглашала к этому своей шириной и пустотой, сравнительно с городскими дорогами. Основная часть машин мчалась под землёй.

Оставляя позади съезд в подземный скоростной тоннель, где ручное управление невозможно, Гуся решила потратить чуть больше времени на дорогу, чтобы насладиться видом и ощущением полёта в пространстве, чтобы лучше настроиться перед холмом, ведь это её первый раз.

Жрец уже ждал.

Традиции вернулись на плоскость в новом виде. Омнизм трансформировался в жречество, обретая новых практикующих, обретая служителей жизни. Появилось согласие. После освобождения от различий и обретения обществом честности перед собой, после утраты принадлежности к религиозным и политическим течениям, появились жрецы, появились ангелы на земле.

Благодаря тому, что всё измерение, в котором живут люди поднялось на новый уровень, недоступная ранее высота сознания стала чуточку ближе.

Влюблённое в Гусю пространство разлеглось зелёными волнами в горизонт. Лес никогда ещё так не светился и не пульсировал, а поля не были такими гладкими и мягкими.

Ощущение слишком отчетливой, почти навязчивой реальности. Гуся въезжала в своё предназначение на машине. Отрывки вещего сна, теперь, синхронизировались с действительностью. Преодолевая отметку в пространстве, в физическом измерении, её сознание выходило на новый уровень, к новой вибрации. Протолкнуться. Проскользнуть. Проникнуть туда, где тебе ещё шире и свободней. Расслабиться.

Тело дрогнуло. Уши отложило, хотя до этого не было ощущения заложенности. Дыхание выровнялось и удлинилось, а задержки перед вдохом стали дольше. Момент трансформации входил в новую стадию. Гуся скоро станет монолитом.

На протяжении нескольких недель, по утрам, перед тем как проснуться, она видела моменты встречи со своим жрецом. Из них, вот-вот, соберётся общая картина. Мягкие, глубокие, молчаливые, секундные кусочки, наполненные лёгкой сказкой и камнями одновременно.

Ландшафт изменился. На какое-то мгновение стало слишком тихо, слишком пусто и одиноко, но лишь для того, чтобы обрести себя.

Она закрыла дверь, условно… а дверь в машину закрылась сама, если не сказать, что машина прикрыла за ней дверь. На сиденье светился биометрический браслет, за ненадобностью оставленный без тела. Рядом лежал пустой чехол от линзы для нового зрения. Теперь Гуся сможет видеть, сможет видеть в другом измерении.

Линза, без сантиментов, жгла роговицу, меняя цвет глаза навсегда. Если она готова, то линза приживится, если нет, то носитель слепнет, становится органическим придатком, и со временем отходит к земле.

– Закрой второй глаз!

Гуся не видела, кто говорит и даже не понимала откуда звук. Разноцветные волны били её бесконечным океаном. Завораживающе… Она стала тонуть, сознание потемнело. Гуся запаниковала и завертелась на месте.

– Дыши.

Оказывается, волны звука тоже видно, и их можно чувствовать…

Гуся дышала, и когда казалось уже пришла в себя, у неё закружилась голова и она окончательно потерялась в пространстве.

Падая на землю и зажимая глаз без линзы обеими руками, чтобы случайно его не открыть, девушка почувствовала, как кто-то придержал её за плечи.

– Не балуйся. Можешь убрать руки, твой второй глаз уже выделил жидкость и слипся. Сядь и расслабь тело.

– Жрец, это ты? Ой, простите, я не хотела… Это Вы?

– Молчи и слушай мой голос.

– Хорошо! Ой… молчу.

Поляна аккуратно уложенного газона растворилась, исчезло небо. Но Гуся этого не замечала, боль отвлекла её.

Гуся пыталась сонастроиться с новым потоком, с этой новой информацией, с волнами…

– Не уходи далеко. Продолжай держаться за личность, иначе, ты растворишься в калейдоскопе… С каждым выдохом приходи в себя, отталкиваясь от этой пульсации… Теперь нащупай красный свет, внимание на эту волну, среди прочих.

Перед ней расходились мириады волн и потоков, образуя бесконечные живые узоры, но она вернулась, сконцентрировалась на красном. Волна стала отчетливее и гуще, стала единственной, стремясь заполнить собой всё кругом. Гуся почувствовала её своим телом, физически, и сама заполнилась этой волной.

– Иди дальше, пульс тебя приведёт…

В красном потоке появился оранжевый оттенок. Гуся переместила внимание на него, и скоро цвет стал жёлтым. Слабая неяркая волна, постепенно явилась сплошной. Гуся снова наполнилась содержанием и, вслед за этим, прошла изумрудную, голубую, и сине-фиолетовую пульсацию, на выходе из которой оказалась в кромешной тьме. В чёрном.

Вся концепция мира рухнула. Ничего из того, что она знала раньше, не имело и малейшего веса. Не было и её самой. Личность, на тонкой струне, была где-то очень далеко.

– Представь, как тело задерживает дыхание, после выдоха, и не дыши, пока не почувствуешь, как бьётся твоё сердце. Потом выходи на свет…

Из ничего ничего не рождается. Свет не мог появится просто так, значит это всё, эта тьма, была не пустой, а наоборот, самой полной, самой настоящей и чистой жизнью.

Дыхание всего сущего и музыка вечного в тишине.

Гуся увидела вспышку, далёкую, на расстоянии жизни от неё. Маленькая точка света вспыхнула и исчезла, затем снова, но уже ярче и отчетливее, пока не явилась пульсом, до тех пор, пока не стала сердцебиением и формой. Гуся втянула свежий прохладный воздух носом, приходя в сознание, приходя в себя.

Глаза открыты, но всё равно темно. И это уже другая темнота. Темнота сквозь свет. Темнота ночного неба, затянутого облаками. Темнота места, наполненного изобилием жизни, наполненного звуками и запахами. Темнота, как форма жизни.