Я не думал, что такое возможно.
Кажется, я полностью, со всеми потрохами принадлежу этой маленькой, зубастой, злой, но просто охуенной девочке, которая сейчас обхватывает мою шею руками, не спешит отпустить, притягивает к себе и шепчет на ухо:
— Я убью тебя, «Корлеоне». Есть пистолет?
Хрипло смеюсь ей в шею.
— Ты меня уже убила. Когда сбежала, маленькая дурочка.
— Я снова убегу.
— Я тебя все равно найду. Так что можешь даже не пытаться.
— Ты — деспот.
— Да. А ты — взбалмошная идиотка.
Ася рычит и елозит подо мной, как гусеница. Но я придавливаю её хрупкое тельце к кровати так, что вырываться бесполезно.
— Нет, девочка. Ни сегодня, ни завтра, ни через год я тебя не выпущу. — Смотрю ей в глаза и вижу, что она верит мне. — Ты — моя.
Снова целую её. Может мне не стоит разбрасываться такими высокопарными фразами, но сейчас я абсолютно уверен в том, что говорю. Я хочу, чтобы она всегда была рядом, каждый день, каждую минуту чтобы я знал, где она, и что с ней происходит.
— Иди сюда. — Я переваливаюсь на бок и подтягиваю малышку к себе. Зарываюсь носом в её кудряшки. Она молчит, но дышит ровно, и через несколько минут начинает мерно посапывать. Я еще немного прихожу в себя от понимания того, что же со мной происходит. Потом вслед за Асей проваливаюсь в сон.
Глава 25
Ася
***
Впервые за несколько месяцев просыпаюсь в хорошем настроении, сама не знаю почему. Хотя, конечно, знаю…
Я вытягиваюсь на огромной постели, как кошка, чуть не мурлыкая от приятной неги, и не спешу покидать мягкое ложе, подробно рассматривая спальню «Корлеоне». Не смотря на то, что секс у нас был не один раз, здесь я впервые. И вообще, только сейчас вдруг осознаю — вчера у нас был первый за все это время секс в кровати. И он, должна сказать, ооочень отличался от предыдущих. Максим был абсолютно другим вчера вечером, без дикого необузданного напора, размеренный и нежный. Даже не знаю, как на это реагировать, но мне понравилось, однозначно.
Любой девочке хочется время от времени чувствовать себя «девочкой», даже такой, как я. Но вот «Корлеоне»…
На него это совсем не похоже. Бушующий огонь в крови, страсть, смешанные с перчинкой эгоизма и собственничества — вот достоверный образ моего любимого монстра. Настойчивый, не терпящий отказа, грубый и горячий. И я готова принимать его таким. Ни капли меньше. И, скорее всего, вчера он был в каком-то помешательстве, другого объяснения я не нахожу.
На тумбочке рядом с кроватью нахожу свой телефон, в котором читаю сообщение:
«Доброе утро, малышка. До вечера меня не будет, займи себя чем-нибудь. Ужин в восемь.»
Лаконично и по делу. Но чёееерт…
Это второе сообщение от него в моей жизни, и счастью моему нет предела.
Не думайте, что я вдруг впала в розовую эйфорию, забыла, как меня использовали, и стала вдруг размазней.
Да блин, я размазней и была. Всегда рядом с ним.
Я выхожу из спальни «Корлеоне», как воровка (вот ирония — я ведь она и есть» — на цыпочках, боясь, что меня кто-нибудь заметит. Я ведь не вобла какая-нибудь, на каждом углу орать не стану, что снова переспала с самым лучшим мужчиной на свете.
Ой, девочка, тебе вообще башню снесло…
Целый день не знаю чем себя занять. Завтракаю плотно, слоняюсь по дому, читаю в зимнем саду, первый раз после долгого перерыва. Ловлю себя на том, что очень жду вечера.
Где-то часам к пяти мысли черной тучей занимают мой воспаленный мозг и я уже не так положительно настроена на ужин.
Все, что происходило со мной последние несколько месяцев, зависело только от «Корлеоне».
То, что меня чуть не изнасиловал Антон, что предполагалось изначально, ведь весь мой флирт к этому вел. Мне не интересна его судьба. Что с ним сейчас, как он живет. Может бомжует на вокзале или пьет коктейль из кокоса на Багамах. Я просто вычеркнула из своей жизни этот эпизод. Хотя и вижу часто в ночных кошмарах. Не хочу мести. Не хочу о нем знать. Хочу, чтобы этого человека не было. Совсем.
Далее, Слава.
Куда он делся после моего второго похищения? Вот об этом я бы хотела узнать. Где он? Почему нас нашли? Мы ведь прятались тщательно… Мой телефон был у него. А сейчас у меня. Это настораживает. Чувствую, что переживаю за него.
Олеся.
Эта модельной внешности глиста до сих пор девушка Максима? Они ведь пожениться собирались? Так почему вместо того, чтобы строгать детишек на радость предкам, он привел Меня в свою кровать? Мог бы трахать прямо в подвале, она бы и не узнала, раз уж так ему хотелось…
Все это никак не складывается у меня в общую картинку. Хочется задать миллион вопросов, получить ответы. А пока моя голова разрывается на кусочки, иду в свою комнату и выбираю самый сногсшибательный комплект белья с чулками и поясом, надеваю сверху черное обтягивающее платье и лодочки на шпильке, надеясь, что за ужином больше придется сидеть. Распускаю кудряшки. Максиму нравится. Он любит зарываться в них. Немного замазываю синяки под глазами. Что-то они стали еще темнее, или мне кажется…
Спускаюсь вниз ровно в восемь. Не успеваю преодолеть три ступеньки, как сердце резко ухает в пятки. Легкие сковывает, не могу дышать.
Внизу оживленная беседа.
Я знаю все эти голоса.
Слышу каждый по отдельности.
Вместе. Глухим сумбуром.
Смех.
Сквозь гулкие удары пульса в ушах.
Нет, я не ослышалась.
Стою напротив большого стола.
Как я оказалась здесь?
Когда успела дойти?
Мои любимые семейные посиделки.
Амалия.
Олеся.
Антон.
Максим.
И еще какой-то напомаженный хлыщ.
К горлу подступает тошнота.
Несколько секунд стою неподвижно, а потом перед глазами все плывет… стол двигается… стены кружатся… чувствую холод на голом плече… проваливаюсь в темноту…
Максим
***
— Какого черта вы все приперлись?
— Милый, ты что, забыл? Сегодня же полгода…
— Я помню. И что?
***
Такое разве можно забыть? С утра, оставив малышку голенькую, сладкую в моей постели, я первым делом купил цветы и поехал к отцу.
Полгода.
Как будто целая жизнь.
Я уже нахожу в своей шевелюре седые волосы.
Почему-то сегодня не хочется жаловаться. Наоборот, даже. Хочу поблагодарить его за то, что открыл мне глаза. Пусть и только после своей смерти. Я ошибался во многом. Видел искренность там, где её отродясь не было. А там, где огромным транспорантом развевалась правда, я упорно разглядывал фальшь. Что ж… Это очень хороший урок, папа. Я сделал выводы. Теперь все на своих местах. Больше не лгу себе и окружающим. Больше не пускаю пыль в глаза. Веду себя так, как и подобает с людьми — как они заслуживают.
— Убирайтесь все вон. — Стараюсь не закипать, когда Олеся виснет на моей шее, как водоросль.
Амалия явно не воспринимает мои слова всерьез.
— Максик! Нельзя тебе в этот день оставаться одному. Лучше в кругу семьи, ведь мы близкие люди.
— Хороша семейка. У меня другие планы.
— Ой, не выдумывай. Мы не могли допустить, чтобы ты опять напился до поросячего визга. Перестань крючиться, лучше давай накроем на стол и помянем Колю, как подобает.
— Дорогой, познакомься, — это мой жених, Франсуа. — Олеся тычет мне в плечо, вынуждая обернуться на сухой камыш с подходящим именем. Нет, это все какой-то бред…
Моё терпение на исходе.
В последнюю очередь в мое жилище заваливается Антон. Ну это уже ни в какие рамки…
— Какого хрена…
— Погоди, не ори. Разговор есть. Я ненадолго.
Он смотрит на меня прямо, не отворачиваясь, и я, почему-то впускаю всю эту шайку в свой дом, все ещё не отойдя от шока.
Нахожусь в прострации, когда все усаживаются за моим столом, который накрыт на две персоны, вдруг опоминаюсь.
Ася! Черт…
Поздно.
