– Тринадцать, – уточнил Драко, не задумываясь.

– О, даже так, – Блейз не смог скрыть удивления. – А теперь напряги свой мозг, Драко, и подумай, почему ниразу сюда не пришел Теодор, ведь тут его обожаемая Грейнджер?

– А он ее искал? – Встречный вопрос.

– Я шесть раз лично ловил его на полпути.

– Спасибо.

– Просто кончайте это уже, – устало подвел итог мулат.

– Именно этим я и собираюсь заняться на днях.

Немного подумав, Блейз кивнул, а потом просто ушел, молча.

Драко был удивлен, когда на следующий день в палате появилась Джинни Уизли. Его даже Паркинсон не навестила, но Уизли пришла.

– А ты что тут забыла? – Малфой еще издалека смерил ее холодным взглядом, заставляя замереть.

– Гермиона по уши завалена своими обязанностями старосты, и я пришла узнать, как долго твоя аристократическая задница будет тут прохлаждаться, – отчеканила Уизли. Сразу было видно, что репетировала она это долго.

– Не твоего ума дела, рыжая, – фыркнул слизеринец.– Проваливай.

– Это тебе, – она протянула коробку конфет.

– оставь себе. Не думаю, что тебя в жизни балуют.

– Мы не бедные! – Вспылила девушка.

– Но нуждающиеся, – лениво настаивал Драко на своем.

О да! Джинни Уизли нуждалась, но не в деньгах, а в признании. А для признания ей нужна была маленькая месть.

– Это от Лаванды.

– Почему она сама не принесла?

– Не знала, как ты отреагируешь, вот и попросила меня.

– И ты так глупо проговорилась? – Прищурился парень.

– Ой, все, – отмахнулась Джинни. – Делай с этим, что хочешь, – она швырнула коробку на его кровать. – Мне все равно, что могла я сделала.

Мозг парня стал работать активнее, пытаясь сложить пазл, который не укладывался. Он чуял тут подвох, но ниточка понимания ускользала от него. Он пошел во-банк.

– А знаешь, Уизли, – растягивал он гласные в своей излюбленной манере. – Не думаю, что это была Лаванда, – действительно, Лаванда была глупой, но не трусихой. Он пригляделся к Джинни, чтобы подтвердить свои догадки. – Она бы подарила банальные сердечки, а это, – он взял в руки коробку с конфетами, – осознанный выбор. Хороший. Швейцарский, наверно? – Он перевернул коробку. – Бельгийский, – парень одобрительно улыбнулся. – Знаешь, мне все равно, от кого они и точно ли для меня, я оставлю их себе, – улыбнулся он.

Джинни была не готова к подобному, поэтому ответила ему растерянной улыбкой. Улыбка Малфоя стала еще шире.

– Не удивлюсь, если ты потратила все свои карманные на этот милый презент.

– Это не от меня, – недовольно прошипела Джинни. Недовольно, но не обиженно.

– Правда? – Он маленькими шагами приближался к ней. – Жаль, – промолвил он. – Даже обидно. – Джинни не сделала ни шагу назад, только задержала дыхание.

Он был выше нее, поэтому она запрокинула голову. Еще одна дурочка, которая смотрит на него с обожанием. Нет, эта смотрела иначе. С легкой заинтересованностью. Ее губы немного дрогнули, когда она поймала на себе его оценивающий взгляд, а потом приглашающе приоткрылись для него. Его взгляд был таким многообещающим, что девушка прикрыла глаза. Приятная нега разлилась по ее телу, когда она почувствовала его дыхание на своих губах. Джинни облизнула губы, готовясь к поцелую и не веря, что все вот так просто.

– Ты тупа или думаешь, что я не знаю об амортенции? – ядовитый шепот ей на ухо, который безжалостно ее выдергивает.

– Откуда ты?..

– Еще одна жалкая попыткая, Уизли, и я всей твоей семейке скормлю эти конфеты. Уверен, они не откажутся пожрать на халяву, – он увидел слезы унижения, бегущие по ее лицу и улыбнулся. – И с огромным удовольствием посмотрю, как тебя пустят по кругу. У вас же, Уизли, одна вещь на всех, да?

Она не ответила, просто вырвалась и убежала под его самодовольный смех. Эхо его голоса упорно летело заа ней вслед.

Но смех смехом, но заданий действительно скопилось много, и Драко сел за уроки, удобно разместившись с книгами на кровати. Мадам Помфри обещала выписать его завтра днем, поэтому он с удвоенными усилиями занимался, чтобы в предстоящие выходные не отвлекаться ни на что, наверстывая упущенное. Он не знал, сколько времени он провел, не меняя позы, но когда он оторвался, чтобы размять затекшую шею, он встретился с ее глазами.

– Как давно ты здесь? – Глупая улыбка растекалась по лицу.

– Кажется, четыре главы назад, – улыбнулась она в ответ.

– Я проебал время зря в таком случае, – он коснулся ее руки, и она не одернула. Это ли не счастье?

– Мне пора.

– Уже?

– Я обещала помочь Джинни с докладом и завтра последний день.

– Ну как обычно, – грустно усмехнулся парень.

– Ну да, – в тон ему согласилась гриффиндорка.

– Побудь со мной, – просит он, а она вздрагивает. Малфой никогда не просит, но сейчас он говорит, – пожалуйста.

– Пять минут, – соглашается она, зная, что уже согласилась на пятнадцать.

– У меня и конфетки есть, – он материализует коробку, словно из воздуха.

– Но я не хочу, – отмахивается Гермиона.

– Но мы это уже проходили, – улыбается он, срывая целлофан.

– Захочу, да? – Понимающе рассмеялась Гермиона и отправила конфету в рот. – Вкусно.

– А то, – хмыкнул Малфой.

– А ты почему не ешь? – В рот отправилась вторая.

– Ну знаешь ли, мне моя улыбка дороже. – улыбнулся он во все тридцать два зуба.

– Вот мои родители дантисты, – поделилась гермиона, – ну зубы лечат людям, – пояснила она. – Так вот, как дочь дантистов, смело заявляю, что можно иногда себя побаловать, – Гермиона уже расправилась с третьей.

– Учту, – согласился Драко, пытаясь рассчитать, примерно какая порция любовного напитка была в конфетах, и как быстро Грейнджер накроет.

– О, мне пора, – опомнилась гриффиндорка. Я должна встретиться с Джинни через пять минут.

– В девять, да? – Так глупо уточнил он.

– Очевидно же.

– А может, задержишься? – Предлагает он, хотя знает наперед ее отрицательный ответ.

– Задержалась пятнадцать минут назад.

– А как же поцеловать перед сном? – Обиженно произносит слизеринец, вызывая у Гермионы смешок.

– А еще что тебе сделать?

– Ну ты можешь мне отсосать, – предлагает он ей второй вариант. звучит грубо, но Грейнджер и не такое от него слышала.

– Ты же знаешь, что нет, – качает она головой.

– Ты не пробовала, Грейнджер, вдруг тебе понравится, – он встает и обходит ее, оказываясь за ее спиной.

– Мне это не понравится, – упрямо повторяет она.

– Ты многое теряешь, Грейнджер, – влажный шепот ее на ухо. – Это такая власть над партнером, – он сжимает ее под ребрами, а затем его руки плавно скользят ниже, к бедрам. – Беззащитность, Грейнджер, и доверие.

– Все равно нет, – голос немного дрогнул, когда он уткнулся в ее плечо. – Я никогда не встану на колени перед тобой, – повторяет она его слова, что навсегда отпечатались в ее мозгу.

– Грейнджер, даже если ты встанешь на колени, покорным буду я, – ладони бережно сжали упругие ягодицы.

– Нет.

– Жаль, – он убрал от не одну руку, но тут же нырнул ее под блузку.

– Малфой, нет, – прерывисто просит девушка.

– Грейнджер, да, – пальцы ласково кружат по нежной кожи груди.

– Малфой! – легкая паника слышится в ее голосе, – нас же могут…

– Заметить, да? – Ловкие пальцы стали играть с соском. – Признай, Грейнджер, что ты мечтаешь об этом втайне.

– О чем? – Она закусила указательный палец, чтобы ни один стон не сорвался с губ.

– О том, чтобы сделать это не только в башне старост.

– Нет.

– Тогда о том, чтобы о нас узнали.

– Ни за что, – отчаянно трясет она головой.

– Грейнджер, если бы мы были смелее и не зависели от окружающих, как думаешь, я бы хорошо смотрелся за гриффиндорским столом? А то я был там один раз, но так и не понял, – он услышал ее всхлип. – Потому что ты бы прекрасно смотрелась рядом со мной за слизеринским, – большой палец очертил сосок. – А знаешь, где ты смотришься лучше всего? – Он резко развернул ее. Она растерянно на него смотрела, глубоко вдыхая воздух, которого стало катастрофически не хватать. – Подо мной, – ее глаза широко распахивается. – На мне, – его глаза темнеют. – Но я никому не позволю на это смотреть, – он мог ей еще много чего сказать, но желание наконец-то ее поцеловать стало невыносимым.