Теперь Луне больше не нужно было носить ожерелье из пивных пробок, шокируя этим некоторых людей. Новое ожерелье выглядело гораздо привлекательнее и было куда более действенным.
Северус, увидав его, потребовал немедленно дать ожерелье ему на проверку, долго шептал над ним, поводя волшебной палочкой в разных направлениях и даже капнул на него какое-то зелье из призванного с помощью Акцио флакона. После чего с кривой ухмылочкой вернул ей ожерелье, сказав, что оно безопасно и что теперь она точно защищена от всех злобных существ и вредителей магического мира. Луна поняла, что это сарказм, однако не обиделась. И не потеряла веру в чудесные свойства папиного подарка.
Тем более что вслед за этим Северус извлёк из кармана очень красивый гранёный флакон синего цвета с золотистой пробкой. К пробке крепился шнурок, очевидно, для того, чтобы можно было носить флакон на шее. Северус протянул ей этот флакон со словами:
— Я тоже поздравляю вас, мисс Лавгуд.
Луна догадывалась, каких усилий ему стоило выдавить из себя эти слова. Если уж он «поздравлял» кого-то, то только с огромной долей сарказма и ядовитым злорадством. «Поздравляю, Лонгботтом, ваше варево вновь самое отвратительное в классе». Снейп не умел поздравлять «от души», поэтому сейчас испытывал огромное смущение — чувство, давно и прочно вычеркнутое им из жизни. Обычно в неловких ситуациях он начинал злиться на того, кто заставил его испытать эту неловкость. Но злиться на Луну он не мог, поэтому прикрывался обычной холодной сдержанностью.
Луна всё это поняла. Её лицо просияло, глаза окатили Снейпа таким теплом, что его смущение сразу куда-то исчезло, уступив место обычному трепетному чувству, названия которому он до сих пор не знал, но которое всегда испытывал, встречая её полный нежности взгляд.
— Спасибо, господин профессор, — замирая от восторга, произнесла Луна. Голос её прерывался, отчего волнение Снейпа лишь увеличилось. — А что там внутри?
— Вы считаете, что сам флакон не имеет никакой ценности? — наконец-то Снейп смог найти способ защиты, ступив на привычную почву презрительных поддёвок и саркастических замечаний. Но Луну было не так-то просто сбить с толку. Её невозмутимость всегда поражала Снейпа. Девчонка вовсе не обиделась и не разочаровалась. Её глаза продолжали по-прежнему сиять благодарным блеском.
— Конечно, имеет, — легко согласилась Луна. — Он такой красивый!
— Тем более что внутри у него довольно ценное вещество, — Снейп понял, что ему так и не удастся нарушить непоколебимую уверенность Луны в том, что любой его подарок будет для неё значимым и необходимым.
— А что там? — Луна с интересом повертела флакон перед глазами, не решаясь открыть.
— Зелье противостояния Веритасеруму, — небрежно произнёс Снейп, будто пытаясь уменьшить ценность своего подарка.
Глаза Луны распахнулись ещё шире:
— А разве такое зелье существует?
— Как видите, — Снейп поджал губы. Она что же, сомневается в подлинности его подарка?
— Просто я никогда не слышала о таком, — виновато произнесла Луна, продолжая с интересом рассматривать флакон.
— Неудивительно, — усмехнулся Снейп. — Я не афишировал эту свою разработку.
Поднятый на него взгляд Луны окатил Снейпа восторгом, который сполна вознаградил его за подарок.
— Господин профессор… вы… вы… — Луна не могла подобрать слов. — Вы подарили мне зелье, о котором никто, кроме вас, не знает?
— Представьте себе, — уголок рта Снейпа пополз вверх. — И, надеюсь, не узнает от вас.
— Конечно не узнают! — воскликнула Луна. — Спасибо, господин профессор!
Угадав её порыв броситься к нему на шею, Снейп заговорил холодно и отстранённо:
— Советую вам носить этот флакон при себе постоянно. Если у вас возникнет подозрение, что кто-то подмешал вам Веритасерум (а вы ведь помните признаки, по которым это можно определить, не так ли?)
Луна кивнула. Они с Северусом долго изучали, что чувствует человек, принявший Сыворотку правды и какие существуют приёмы сопротивления её воздействию. А оказалось, что всё гораздо проще. Можно выпить подаренное зелье — и никакой Веритасерум будет не страшен.
— Так вот. Если вы заподозрите, что кто-то подмешал или собрался подмешать вам Сыворотку правды, попытайтесь незаметно извлечь флакон, быстро открыть его (не бойтесь резких движений, жидкость из него не прольётся) и капните на язык буквально одну каплю. Вкус её вы сразу почувствуете — ошибиться будет невозможно. Время действия — час.
Луна понимающе кивнула.
— И учтите, Лавгуд, — Снейп посуровел. — Зелье действует лишь в совокупности с приёмами противостояния Веритасеруму, которые мы с вами изучали. Так что не расслабляйтесь.
— Хорошо, господин профессор. Спасибо!
Конечно, Луна не знала, что Снейп слукавил. Зелье действовало надёжно и безотказно, не требуя применения никаких дополнительных мер. Но почему бы не подстраховаться и не усилить её защиту, если кому-то вздумается применить к ней Сыворотку правды? Пускай не забывает полученные в ходе тренировок навыки. Никогда не знаешь, что из них может пригодиться.
Занятая воспоминаниями, Луна медленно брела по коридору с мечтательной улыбкой на губах и взглядом, погружённым в себя. Мысли о Северусе так захватили её, что Луна не заметила идущего навстречу Дамблдора, который приветливо улыбался ей. Чуть не столкнувшись с директором, Луна пришла в себя и улыбнулась в ответ.
— Добрый день, господин директор.
— Добрый день, мисс Лавгуд. Как хорошо, что я встретил вас. Мне как раз нужно было поговорить с вами. Не уделите ли вы мне несколько минут?
— Хорошо, господин директор, — с удивлением произнесла Луна.
Дамблдор хочет поговорить с ней? О чём? Луна встревожилась, внешне оставаясь по-прежнему невозмутимой. Сердце сжалось и ухнуло вниз. Ничего хорошего от предстоящего разговора Луна не ждала. Какие у директора могут быть вопросы к ней? Только касающиеся её отношений с Северусом. Неужели он что-то знает? Неужели Гарри не сдержал слово и рассказал ему? Луна похолодела.
— В таком случае пойдёмте в мой кабинет, мисс Лавгуд. Не бойтесь, я вас надолго не задержу.
Дамблдор быстрым шагом пошёл по пустынному коридору. Луна обречённо последовала за ним. Почему в коридоре так пусто? В этот час тут должно быть полно народу. Северус… Пожалуйста, Северус! Мне нужно, чтобы ты увидел меня и понял, что случилось! Луна всей душой молила его попасться ей на глаза, не веря, что он услышит, почувствует её мольбы. Вот они уже оказались в холле. Вот Дамблдор начал медленно подниматься по ступеням мраморной лестницы, ведущей в его кабинет. Стоя у её подножия, Луна в последний раз обернулась, торопливо окидывая взглядом холл. Северуса там не было. Зато она заметила среди немногочисленных студентов Рона и Гермиону, мирно беседовавших у колонны. Рон что-то оживлённо рассказывал, Гермиона улыбалась. Луна встретилась с ней взглядом, помахала рукой и стала медленно подниматься по лестнице, ведущей в директорский кабинет. Гермиона махнула ей в ответ и проводила взглядом до тех пор, пока Луна не скрылась из вида.
Глядя на спину поднимающегося по лестнице Дамблдора, Луна дрожащими руками вытащила из-под мантии синий флакон, непослушными пальцами вынула пробку и, стряхнув в рот каплю его содержимого, торопливо закрыла флакон и спрятала его у себя на груди.
Снейп был прав — не почувствовать это зелье у себя на языке было невозможно. Во рту у Луны запекло так, словно она разжевала стручок перца чили. На глаза навернулись слёзы, которые Луна поспешно вытерла рукавом мантии, входя в дверь директорского кабинета, которую гостеприимно распахнул перед ней Дамблдор.
Снейп возвращался к себе в подземелья. Уроки закончились. Снейп решил отложить проверку домашних заданий на вечер. Сейчас ему нужно было срочно попасть к себе в лабораторию — там его ждало наполовину сваренное зелье, применяемое при сотрясении головного мозга, которое Поппи слёзно умоляла приготовить для больничного крыла. Все его запасы ушли на лечение Поттера, хоть Снейп и сомневался в необходимости применения этого зелья ввиду отсутствия у Поттера мозгов. «Нечему там сотрясаться», — полушутя-полувсерьёз думал он, пока колдомедик жаловалась ему на отсутствие запасов столь необходимого снадобья. И хотя обязанности по приготовлению лекарств для больничного крыла, теоретически, лежали на преподавателе зельеварения, на деле Снейп продолжал по-прежнему готовить их сам. Слагхорн был слишком ленив для такой работы, к тому же считал заниматься ею ниже своего достоинства. Впрочем, Снейпа такое положение дел устраивало. Зельеварение оставалось его коньком, несмотря на то, что он всегда стремился преподавать Защиту от Тёмных Искусств.
