Этот вечер Снейп провёл в своей комнате. Чем ближе стрелки подходили к восьми часам, тем сильнее охватывало его беспокойство. Он не находил себе места, не мог сосредоточиться ни на одном занятии. Снейп расхаживал по гостиной-кабинету, пытаясь унять вихрь бессвязных мыслей, проносившихся в голове и собрать их в нечто стройное и логичное. Но это ему не удавалось – тиканье часов назойливо отдавалось в мозгу, напоминая о том, что пора, пора идти в класс, куда вот-вот придёт Лавгуд. Постучит в дверь и не услышит привычного «Войдите». Что она подумает? Будет ли скучать?

Снейп остановился посреди комнаты. «Ну и идиот!» – поразился он. Что за дикие мысли лезут ему в голову? Какое ему дело до того, что подумает Лавгуд? Тем более будет ли она скучать по нему? Он ведь предупреждал её, что у него бывают неотложные дела и что в такие дни их занятия не состоятся. С чего бы ей скучать? Решит, что он занят и отправится к себе. Неужели просто отправится к себе? От этой мысли ему сделалось тошно. Неужели она спокойно примет то, что для него, Снейпа, оказалось почти непосильной жертвой? Вот сейчас он бродит по комнате, точно зверь по клетке, едва сдерживаясь, чтобы не бежать в класс Защиты от Тёмной Магии, а она спокойно уйдёт оттуда с этой своей дурацкой безмятежной улыбочкой на губах, убедившись, что там никого нет? Снейп тихо застонал.

Без пяти восемь. Ещё есть время. Беги. Она подождёт, не уйдёт сразу. «Не смей!» – тут же приказал он. Решение принято. До завтра – никаких свиданий.

Несколько кругов по комнате. Часы пробили восемь. Снейп рухнул в кресло, стиснул кулаки и вцепился в них зубами, безжалостно подавляя рвущийся из груди стон. Мерлин всемогущий, да что же это? Разве он мог предположить, что это его решение окажется настолько мучительным? Снейп почувствовал, что где-то внутри его тела зарождается физическая боль и желание – как тогда, когда его ломало после стакана собственного зелья. Неужели снова?

Он выскочил в коридор и ворвался в гостиную. Обвёл её взглядом в поисках старост. Как назло… Хотя, нет. Вон Малфой что-то пишет, сидя за столом спиной к двери.

- Мистер Малфой.

Кажется, он сумел придать своему голосу обычную бесстрастность. Драко поднял голову и с явным неудовольствием посмотрел на него.

- Что произошло сегодня после обеда между второкурсниками?

- Драка, сэр, – неохотно отозвался Малфой.

- Почему я узнаю об этом не от вас?

Тень презрительного нетерпения пробежала по бледному лицу Малфоя. Ему плевать на какие-то детские разборки, как и на свои обязанности старосты. Снейп понимал состояние парня. Но сейчас ему необходимо было отвлечься. Любой ценой.

К тому же Малфой взял себя в руки и удержался от грубости.

- Я думал, Стреттон или Стоундж доложат вам об этом. Событие незначительное, и они сами разобрались.

- И тем не менее. От старост я жду информации обо всём, что происходит на факультете.

- Да, сэр.

В голосе Малфоя сквозило явное: «Да отстанешь ты наконец?» Но Снейп так просто не сдавался.

- Где Паркинсон? – спросил он.

- Не знаю.

Говорить было не о чем. Действительно, Драко не обязан знать, где в данный момент находится Паркинсон. Снейп ретировался. Сидеть в собственном жилище не было сил. Страх перед ломкой гнал Снейпа из дома. Чтобы не оказаться вдруг у кабинета Защиты от Тёмных Искусств, Снейп вышел из замка в холод и мрак ноябрьской ночи. Ветер рвал полы мантии и сыпал в лицо мелкими острыми снежинками, которые невозможно было разглядеть в окружающем мраке.

Снейп быстро зашагал во тьму. Холодно. Мерзко. Неуютно. Но это как раз то, что ему сейчас необходимо. Он прислушался к себе. Не ощутив признаков ломки, он удовлетворённо хмыкнул. С телесными проявлениями он справился. А вот что делать с душевными? Душа продолжала скулить в тоске по несостоявшемуся свиданию. Снейп ни на минуту не переставал думать о девчонке – представлять её лицо, глаза, голос, весь её странный и непривычный внутренний мир, вести с ней непрерывный мысленный диалог, ощущать смутное беспокойство и тосковать. Ни быстрая ходьба, ни отвратительная погода не могли заглушить тоску и отвлечь Снейпа от этих мыслей.

Снейп очнулся от раздумий, когда огни замка скрылись из виду. Нет, он решительно сходит с ума. Так ведь можно забрести невесть куда, абсолютно не осознавая, что делаешь. Этого можно ожидать от Лавгуд. Но он? Действительно заразился от неё, слишком часто посещая её сознание? Вот где он сейчас? Снейп вынул из кармана волшебную палочку и тихо произнёс:

- Люмос.

Синеватый рассеянный свет выхватил из тьмы несколько голых деревьев чахлого подлеска, промёрзшую, устеленную слоем мелкой снежной крупы землю под ногами и едва различимый проход между деревьями. Снейп без труда узнал это место. Ноги сами принесли его к фестральей поляне. Он вздохнул. Угощения для крылатых коней у него не было. Снейп развернулся, собираясь уйти. За спиной у него послышалось радостное ржание и топот копыт по мёрзлой земле. Снейп обернулся. Смерть радостно нёсся ему навстречу, приподняв кожистые крылья, чтобы не волочить их по земле.

Поравнявшись со Снейпом, фестрал всхрапнул и положил голову ему на плечо. Снейп обнял коня за шею и запустил озябшие пальцы в его клочковатую гриву.

- Ну, здравствуй, – в голосе Снейпа явственно слышалась непривычная и несвойственная ему нежность, о существовании которой в себе он и сам не подозревал. – Рад?

Фестрал поднял голову, снова всхрапнул, нашёл ухо Снейпа своими мягкими бархатистыми губами и слегка пожевал его.

- Голодный? А у меня ничего нет, – виновато сказал Снейп, поглаживая холку друга.

Смерть потёрся мордой о его плечо, словно говоря: «Ничего. Хорошо, что пришёл. Я рад».

- Она приходит к вам? Кормит? – спросил Снейп.

Фестрал приподнял голову и кивнул несколько раз, издавая тихое ржание. Снейп продолжал гладить коня, представляя маленькие девичьи руки, обнимавшие фестрала там, где сейчас его ладони скользили по чёрной бархатистой коже. Было чувство, что он обнимает её, гладит её руки, запускает пальцы в волосы…

Снейп постепенно успокаивался. Давящая тоска трансформировалась в привычное беспокойство, никогда не отпускавшее его ни на минуту. С этим беспокойством он давно свыкся, с ним можно было жить. Сознание прояснилось. Вернулась способность чувствовать, а с нею пришло ощущение пронизывающего холода. Будто поняв это, Смерть тихонько заржал и, отстранившись от Снейпа, слегка толкнул его мордой, побуждая покинуть поляну.

- Да, – сказал Снейп и, потрепав ему на прощание гриву, развернулся и быстро пошёл обратно, на ходу накладывая на себя Согревающие чары.

Он победил. Он смог не поддаться своим желаниям и прожить этот вечер без встречи с Лавгуд. При этом не выпил зелье и избежал ломки. И даже привёл в относительный порядок душевное состояние. Значит, это возможно, и в дальнейшем он сможет держать себя в руках.

Значит ли это, что ему можно полностью отменить занятия с Лавгуд? Эта мысль вызвала у Снейпа панический страх и конвульсивные содрогания всего тела. Отменить? Совсем? Не-е-е-ет! Пережить день без неё – это ещё куда ни шло. Но перестать видеться с ней наедине… К Снейпу чуть было не вернулось состояние ломки, но он вовремя взял себя в руки и быстро отказался от этой мысли. Решено, занятия он будет продолжать. Но вот в каком формате?

Снейп неслышно распахнул входную дверь замка и бесшумной тенью проскользнул внутрь. Привычный сырой полумрак подземелий показался тёплым и уютным по сравнению с бушевавшей снаружи непогодой. Голова была на удивление ясной, мозг работал чётко и быстро.

Снейп вошёл к себе, небрежно сбросил мантию и опустился в кресло, вытянув ноги к камину. Итак, что мы имеем? Лавгуд абсолютно не удаётся закрывать от него сознание. И он обязательно счёл бы её неспособной к окклюменции, если бы не одно «но» – его сознание так же беззащитно перед её вторжением, а считать себя слабым окклюментом он не мог. Возможно, у девчонки достаточно неплохо получается ставить окклюментные щиты – Снейп видел, что она старается в этом подражать ему. Но проверить их эффективность для него не представляется возможным. Если бы с ней занимался какой-нибудь другой легилимент, он, возможно, сумел бы оценить прочность её защиты. Однако, за неимением такой возможности, заниматься с девчонкой придётся ему самому.