В моем голосе не было нарочитой учтивости, которую каждый из них привык от меня слышать. Таркин и Вариан замерли в проходе, две пары светлых глаза смотрели на меня с осторожностью, будто впервые увидели во мне нечто опасное. Но если Таркин не знал, кто нарушил покой его двора, то Вариан уже пообщался и, скорее всего, понимал, по чью душу явился Варис.
— Я думаю, Таркин, госпоже Двора весны стоит пройти с нами.
Я ощутила недовольство Тамлина, он узнал запах, и одну он меня точно никуда не отпустит. Вариан тоже это понял и теперь выжидающе смотрел на ничего не знающего Таркина. Страх струящийся по моим венам подстегнул меня действовать:
— Давайте я развею весь морок загадочности, — вобрав в легкие больше воздуха, я попыталась унять свои чувства. — Древнейший портал, который не работал множество сотен лет, выплюнул вам крылатого здоровяка с черными волосами, который весьма недвусмысленно изъявил желание встретиться со мной. Я все описала точно, Вариан?
— Если ты — принцесса Ефрада Фейт, то все в точности, как ты описала, — Вариан был не очень доволен сменой моего тона и то, что я рассказала при правителях других дворов.
— С каждой минутой все интереснее, — хохотнул Рисанд. — Продолжайте.
Решение, что делать дальше целиком лежало на Таркине. Мы находились на территории его двора и если не хотели начать войну, должны будем прислушаться к любому его решению.
— Я не вправе требовать от тебя объяснений, Фейт. Зато вправе поступить с нарушителем своих границ так, как посчитаю нужным, — заговорил Таркин, заводя руки за спину. — И если ты хочешь его увидеть, я прошу тебя рассказать свою историю и то, во что может быть втянут мой двор.
Предложение было честным, и Таркину свою историю я бы рассказала весьма охотно, но присутствие Двора ночи заставляло сомневаться. Но появление Вариса не было случайностью, и я сомневалась, что он пришел сюда спустя три года, чтобы закончить начатое в Ефраде. Тогда какая у него могла быть причина?
— Я родом с острова посреди океана — Ефрада. Мой отец больше трех сотен лет был королем — любимцем народа, бравым воином Легиона. В Ефраде главным достоянием считались крылатые фейри, служившие в лучшем военном отряде — Легионе. Не так давно, соседствующее подводное королевство — Оксус, объявило нам войну. Их правитель — Элладан, гонимый желанием найти источник могущественной силы, поверил в детскую сказку. Которая говорила о том, что крылья за спинами воинов Легиона содержат в себя колоссальный источник силы, но завладеть им можно только в случае, если воин добровольно их тебе отдаст. Но подобное никогда не могло бы произойти, так как каждый воин давал клятву биться до последнего, а приносить в жертву крылья считалось большим, чем предательством. В последней битве Элладан убил моего отца и, переманив генерала разведки на свою сторону, попытался убить моего брата. А потом вошел со своим войском в столицу, собираясь убить и меня, как последнюю наследницу, и посадить на престол предателя-генерала, чтобы тот предоставил Элладану доступ к крыльям. Но Элладан оказался любителем игр, и когда я предложила ему сиюминутно забрать мои крылья и забыть об Ефраде, он согласился, — потупив глаза в пол, я продолжила. — Варис — тот, кто сидит у вас в темнице, был генералом Легион. И после того, что я совершила, он решился соблюсти все традиции и потребовал моей смерти. Так как мое предательство стояло выше принадлежности к королевской семье, которую Легион клялся защищать. Мой брат был коронован, а меня бросили в темницу, где я находилась между жизнью и смертью. И лишь благодаря маленькой группе заговорщиков, я осталась жива, так как они практически силой отправили меня во Двор весны вместе с моей истиной парой.
В столовой стояла тишина, разбавляемая голосами и музыкой, доносившимися из города.
— Поэтому я понятия не имею, зачем Варис явился сюда. Быть может он хочет закончить начатое дело и все-таки дотащить меня до плахи, либо же есть проблемы посерьезнее исполнения закостенелых традиций. Так или иначе, Таркин, я не буду влиять на твое решение в отношения Вариса, лишь прошу дать мне пару минут с ним. И, быть может, мне понадобиться помощь Рисанда, если он не откажет.
— Здорово! — зло ухмыльнулась Крессэда. — Может, позовём оставшихся четырех верховных правителей Притиании, чтобы и они присоединились к нам на допросе нарушителя наших границ?
— Рисанда я бы попросила лишь подтвердить правдивость слов Вариса, если он не пришел сюда за моей головой. В Ефраде не учат защищать свой разум, и любой димантии сможет легко считать все с Вариса. Если у вас есть кто-то другой на примете…
Усталый выдох Таркина поставил точку в разговоре.
Замерев перед плотными двустворчатыми дверями из темного камня, я пыталась унять внутреннюю дрожь. Тамлин стоял рядом со мной, сжимая мою руку, а Рисанд был немного позади, сохраняя непривычное для него молчание.
Таркин, стоящий с Варианом перед нами, дотронулся до двери ладонью, камень вздрогнул и плавно разъехался в разные стороны, открывая узкий тускло освещенный коридор с камерами.
Вариан пошел первым. Остановились мы практически в самом конце прохода у единственной камеры, где под потолком парил крошечный фейский огонь. В камере стояла лишь почерневшая от времени и влажности деревянная скамья, в остальном это были голые каменные стены и затянутый пылью пол.
Темная широкоплечая фигура Вариса стояла в углу. Заметив наше приближение, он подался на свет. От былого спокойного и уверенного генерала осталось мало что. Бледное осунувшееся от усталости и переживаний лицо, впавшие черные глаза будто посерели, а когда-то короткие блестящие волосы отрасли и потускнели. Обычно начищенный золотой доспех был исцарапаны и где-то на броне отсутствовали некоторые части. Не скрытые завесой крылья были плотно сложены, но даже в темноте я заметила несколько свежих шрамов и кусков с вырванными перьями.
— Не думал, что мне позволят тебя увидеть, — голос его звучал глухо и надломлено, он смотрел только на меня.
Страх, испытанный мной ранее исчез. Вариас не пришел сюда меня убить, и мысли его читать мне для этого не надо. В Ефраде происходит что-то поистине ужасное.
— Наша встреча ограничена по времени, поэтому говори, зачем явился сюда, — мой голос звучал намеренно холодно.
— Твой брат тяжело болен, как и многие жители Ефрада. Легион предал короля и готовит восстание. Вся земля и вода отравлена болезнью. Скорее всего — это дело рук Элладана, — Варис завел руки за спину и опустил голову.
Он говорил лишь сухие факты, но от каждого слова ужас забирался мне под кожу. Я обернулась к Рисанду, надеясь, что он скажет, что это ложь. Но тот осторожно протянул к моему разуму черную тень, спрашивая разрешения показать, что он увидел в голове Вариса. И я убрала стену, позволяя его магии проникнуть в меня.
В Ефраде должно было быть лето, но часть деревьев и лугов, самая ближняя к берегу, была лишена любой зелени. По иссушенной рыжей земле ползли черные жилы, а деревья смотрели вытянутыми корягами в сереющее небо. С каждым днем земля заражалась все больше, деревни покидались, фейри умирали в страшных агониях. Все сосредоточие выживших было в Арсе. Ученые и лекари из последних сил бились в надежде найти лекарство, но все безуспешно.
Вынырнув из потока воспоминаний, я вперилась глазами в Вариса:
— И зачем ты пришел сюда?
— Твой брат начал терять власть не только из-за болезни, но и из-за политики в отношении Легиона. И если король не переживет болезнь, ты — следующая в наследовании силы и престола. Возможно, вернись ты сейчас в Ефрад, что-то изменится. Тебе удастся успокоить народ, возможно, твои новые знакомые могли бы помочь в исследовании болезни.
— Однозначно все примут меня — предательницу с распростёртыми объятьями, — сдержав смешок, я обошла стоящего перед клеткой Вариана и ухватилась пальцами за решетку. — Что смогу сделать я, чего не смог сделать действующий король со всем его огромным магическим могуществом и генерал Легиона?
