Перестав прислушиваться к происходящему за трапезным столом, Курт вернулся к мыслям о Карине. Ему все также искренне было непонятно ее поведение. Как так вышло, что она сначала предложила ему совместные миссии, а потом исчезла в глубинах космоса? Причем для выполнения задания, к которому ее специально готовили! Если она все знала, то к чему был весь этот вздор о том, что он станет чем-то вроде ее наставника? А в том случае, если она была с ним честна, то ситуация выглядит совсем уж странно…

Воспоминая обо всех последних встречах и разговорах со сводной сестрой, Курт не сразу осознал, что разговоры внутри комнаты стихли.

Повернув голову к решетке, он понял, что за столом больше никого нет. Комната пуста. На столе лежит недоеденный кролик. А вокруг стульев с высокими спинками, стоящих по обе стороны стола, расхаживает горделивая пава.

Боясь поверить удаче, Курт сверился с наладонником. Тот подтвердил везение. И гости замка, и правитель, и прислуга находились в парке. А значит, у него было, как минимум, десять минут, чтобы выполнить свою задачу.

Быстренько заменив птиц, он изъял из головы кролика передатчик. Тот был полностью исправен и, как ни в чем ни бывало, радостно откликался на призывы сканеров наладонника.

Решив, что разберется с причиной сбоя позже, Курт перехватил спящую, оригинальную паву поудобней и заполз в вентиляцию.

*

Благополучно добравшись до корабля, Курт поместил птицу в соседнюю с кроликом клетку. Зыркнув на незваную соседку блестящим глазом, кроль повернулся к ней своим объемным, пушистым задом и продолжил хрумкать сочной морковкой.

Сев в кресло пилота, Курт собирался было связаться с Пальмирро, но увидел новое видеосообщение на бортовом мониторе. Оно было от Карины.

Взволнованно загрузив ролик, Курт увидел изображение испуганной и оглядывающейся по сторонам сводной сестры. Из-под волос у нее стекало несколько струек крови. Говорила она шепотом в динамик наладонника:

– Курт, мы ошиблись. Все ошиблись. Все пошло не так. Все вообще не так. То, что нам говорили – ложь. Вся наша группа, за исключением меня, погибла. Да и я вряд ли долго здесь протяну. Мне очень хочется крикнуть: «СПАСИ МЕНЯ КУРТ!». Но ты не успеешь. Никто не успеет. Прощай, Курт. Не спрашивай, где я сейчас нахожусь, и не пытайся отыскать мое тело. Судьба, что будет тебе здесь уготована… – она издала тяжелый, протяжный вздох. – Ты не заслуживаешь такого. Оставайся на своих спокойных планетах. И помни: ты лучший. Ты лучше всех и всегда был лучше всех. Будь счастлив…

Ошарашено глядя на экран монитора, Курт снова и снова прокручивал сообщение. Но понятней ему не стало. Знал он только две вещи. Первое: у Карины проблемы, и второе: он, в силу своего характера, не может оставаться в стороне.

Пытаясь унять нервную дрожь в руках, оперативник приказал бортовому компьютеру определить точку, откуда получено сообщение. Но тут его ждала неудача.

Послание было отправлено по закрытому каналу, и компьютеру удалось определить лишь галактику, откуда бы отправлен видеоролик. Отыскать Карину на основании таких данных было бы аналогично попыткам найти какую-то вполне определенную ракушку на дне морского океана. Не прибегая к помощи техники. И точно зная лишь то, что она где-то там точно имеется.

Чувствуя, как от волнения у него трясутся руки, Курт переслал родителям сообщение и тут же с ними связался.

К его удивлению, те оказались слишком спокойными. Особенно странным было равнодушие отчима, для которого Карина была родной дочерью.

– Нам кажется, ты не правильно понял сообщение, – довольно буднично отозвалась мама, – да и Карина излишне эмоциональная девочка.

– Мы бы знали, если бы что-то случилось, – произнес отец.

– Ты будешь к ужину? – как ни в чем не бывало, поинтересовалась мама, – ты ведь все закончил?

– Я? Возможно. Если успею, – ошарашено пробормотал сын.

Завершив разговор с родителями, Курт позвонил по видеочату Груму.

Друг ответил сразу. Он был явно рад звонку. Открытая улыбка буквально заполняла весь экран монитора.

– Грум, скажи, ты уже оставил Пальмирро?

– Отлет запланирован через десять дней.

– Это превосходно! – обрадовался Курт.

– Что-то случилось? – улыбка исчезла с лица рыжеволосого великана.

– Не то, чтобы… Дождись меня, я скоро.

– Не сойду с этого места! – ударив себя кулаком в грудь, пообещал Грум.

*

Курт обнаружил Грума дремлющим на широкой, парящей на высоте тридцати сантиметров над полом, кровати. Мягко пружиня, ложе создавало эффект медленно покачивающейся колыбели.

Вокруг кровати сновали невысокие роботы-уборщики, ведя войну с малейшими признаками пыли. Грум, несмотря на показную расхлябанность, отличался повышенной чувствительностью к грязи. Его коробило воспользоваться раковиной, если на металлической части сантехники был хотя бы малейший намек на водно-соляной налет.

Пол в пещере Грума был блестящ и чист настолько, что с него можно было без опаски есть. Если, конечно, желающего таким образом подкрепиться, не пугала перспективу получить, выбивающую дух, затрещину от хозяина жилища.

Столь щепетильное отношение к домашней чистоте изрядно действовало на нервы всем, кроме Курта. Поэтому лишний раз заявляться в его пещеру не торопились даже родственники. И, судя по Груму, он был совершенно не расстроен этим фактом.

Терпеливо дождавшись, когда приученные к чистоплюйству роботы вычистят до первозданной чистоты его одежду и обувь, оперативник подошел к порогу спальни и позвал друга.

Придирчиво окинув взглядом внешность Курта, Грум спрыгнул с кровати и, сунув ноги в великанские шлепки, притопал в гостиную.

Зная потребности своего хозяина и его гостя, домашние роботы расставили на парящем в воздухе столике, точнее на крышке от него, все необходимое для дневного чаепития.

– Опять будешь кривить нос от чая и требовать кофе? – добродушно поинтересовался Грум.

– Мне ничего не надо, – покачав головой, пробормотал Курт.

– Та-а-ак, – протяжно произнес друг, беря с тарелки, щедро смазанный джемом тост, – такое у нас впервые. Рассказывай, что там у тебя стряслось.

Курт молча протянул ему наладонник с видеороликом. И когда друг внимательно ознакомился с содержанием послания, сказал:

– Я сообщил родителям, но их реакция была более, чем странной. Они сказали, что Карина ничего не поняла. Что я ничего не понял. И вообще, мне не стоит обращать внимание на подобную ерунду.

– Понятно.

– Что именно тебе понятно?

Разжевав кусок тоста, Грум поднял на друга глаза:

– То, что либо они совершенно определенно думают именно так, как сказали, либо совершенно определенно так не думают. Было ли в их словах что-то необычное? То, чего они раньше не говорили?

– Да, вроде нет, – Курт пожал плечами.

– Может тогда в жестах? Во взглядах?

– Да в том-то и дело! Их реакция была банальной настолько, словно я им сказал, что Карина изучает аналитики в башне Знаний.

– Тогда… Ее отец, твой отчим, ведь один из Вершителей. Он, наверняка, был бы в курсе, если бы с его дочерью случилось что-то плохое. Что? Ты не согласен? – поинтересовался Грум, отметив излишнюю задумчивость на лице друга.

– Честно? Я не знаю. Единственное, что я хочу – это помочь Карине.

– Насколько я помню из послания, она просила ничего не предпринимать. И, более того, была уверенна, что ты не сможешь ей помочь.

– И что ты предлагаешь? Все оставить, как есть? Бросить Карину на произвол судьбы? Сделать вид, что послания не было?! – с вызовом поинтересовался Курт.

– Хорошо. Допустим, я предложу тебе отыскать Карину. Дальше что? Ты сам говоришь, что проследить точку отправки сообщения невозможно. Ты знаешь лишь галактику.

– Я надеялся, что ты мне поможешь.

– Какую именно помощь ты рассчитываешь от меня получить?

– Твой отец – один из Вершителей.

– Твой тоже.

– Я ему не родня и не могу рассчитывать на такие уж теплые отеческие чувства. Пусть он всегда и утверждает обратное, – вздохнул Курт.