Отец в это время лежал в комнате у себя и всё слушал, но никогда не приходил, и слава Богу.– чай, даже сильно горячий Хохол пил очень быстро, будто у него на языке и на нёбе фольга была приклеена. Поэт долго отпивал, мелкими глоточками.-Мать могла придти и в третий раз, когда я уже разогревал оставленный ею для меня ужин на сковороде. Еда не лезла в горло, а она продолжала в том же духе. Про нашу породу, про наследственность- хотя у меня в роду по отцовской линии, первый наркоман это-я, про шизофрению и тунеядство. Я молчал, понимал, маме нужно выговориться, иначе она не уснёт. Да и что было говорить в ответ. Оправдываться, обманывать, смысла не было. Я даже перестал пить пиво, перед тем как придти домой. Перегар выручал первое время, а потом, мама стала более опытной. Помогли советы сестры, как меня распознавать, в каком я состоянии. Так происходило каждый вечер. А в один день мать вышла из автобуса, и увидела меня. Я выходил из аптеки( стекляшка), так мы её называли." Ключи, давай сюда!"-и забрала мои ключи от квартиры. Она много ещё чего сказала в тот момент, но обида и жалость к себе оглушили меня. Я шёл с Гриней и ненавидел себя и его, и весь мир. Главное то, что я не пошёл вслед за матерью, не извинялся, не каялся. "Ничего, переночуешь у меня."-Гриня, даже обрадовался. Он любил, когда я у него оставался ночевать. Но остаться у него означало тоже самое- встреча с его мамой, и такой же немой укор в её взгляде. Если бы у меня гноилось всё тело, и я был бы поражён какой-нибудь проказой, и то было бы легче, и отношение ко мне было бы другое, а так…
Поэт боялся ставить свою кружку с чаем на матрас, неровная поверхность, плюс факт случайности, и хлопот не оберёшься. Но когда смотрел, как Хохол спокойно ставит свою кружку, и ведёт себя свободно и легко, убеждался, что и в этом нужен опыт. Хохол замолчал, а Поэт настолько проникся в его настроение, что не посмел бы нарушить молчание, воспитание поэтическое не позволяло. Хохол не играл в саможалость, это было настоящее отчаяние…
– Шёл дождь, по улице стремительным потоком, словно горная река, текла вода цвета глины. Во дворе безлюдно, иногда появлялся человек, он бежал, склонив голову, в укрытие.-Поэт удивился совпадению, за решёткой тоже начался дождь, и понял, что Хохол сейчас смотрит не в зарешёченное окно тюрьмы, а в окно детства." Эх, жалко, что я не художник, нарисовать бы его глаза."-подумал Поэт.– И почему люди боятся дождя? Странно.., мне нравится сильный ливень, когда фасады домов, промокают как картонные коробки. Холмик с тропинкой к моему подъезду. Зимой, в детстве, мы заливали тропинку водой, и получался каток. Сейчас детвора этого не повторяет. Я заметил, что, если всё передаётся из поколения поколению, значит, моё поколение упустило это. Я видел детей во дворе, двое пацанят встретились возле пятого подъезда, обменялись дисками и разошлись, деловые партнёры, в рот компот! Неужели их детство лучше чем моё? А впрочем, какая разница. Тополя, абрикосовое дерево напротив окна, ближе к седьмому дому, трансформаторная будка, возле будки скамейка. Между будкой и красным пятым домом, проулок, в котором исчезал и появлялся я. Когда я выходил утром трезвый, мне грезилось, что на меня точно, кто-то из соседей смотрит в окно. Оглядывался, пробегал глазами по окнам, никого не замечал, сейчас то, я понимаю, что это были мои галлюцинации.
– У меня тоже такое часто бывает, если я нахожусь в общественном месте, даже в вагоне метро, мне обязательно кажется, что на меня смотрит, если не весь вагон, то половина пассажиров точно, но я это приписывал к тому, что я поэт.
– Это не потому что, ты поэт, потому что такой же как и я больной. Плюс самооценка страдает, то мнишь себя молодым богом, то ничтожеством, мразью конченной…Если прислониться правой щекой к стеклу в окне, видно "новую" дорогу. Дорога, действительно, когда-то была новой. Сто метров асфальта от угла дома, вели к автобусной остановке. Если моя семья ждала гостей, я часто выглядывал, не идут ли к нам по новой дороге. Финишная прямая для гостей. Третий дом, стоял справа, бывшее общежитие, его фасад промокал больше всех, серые плиты рыдали во время дождя…
Вечерняя проверка по камерам, прервала столь душевную беседу Хохла и Поэта. Семь человек вышли на продол, их пересчитали, они зашли обратно. Все что происходило внешнее вокруг, с того момента как Хохол попросил Поэта написать о нём, перестало для Хохла существовать, а Поэт только и стал ждать удобного случая, чтобы лечь на своё лежбище и продолжать писать о своём не выдуманном, а реальном герое. С другими ребятами Хохол общался только по необходимости. Занимался тюремными делами, чтобы не бандерложить, не быть амёбой. Отсылал тюремную почту из камеры в камеру, жил жизнью тюрьмы, но Поэт заметил, что он делал это автоматически как робот. Иногда ему нравилось самому написать соседям, написать красочно, на жаргоне, чтобы поставить оппонентов в тупик, или писал попрошайки-просил чай и сигареты.
– Я профессиональный попрошайка.– смеялся Хохол.– Здесь по-другому никак, не попросишь сам, тебе никто не предложит.
Хохол в тюрьме многому научился. Пускать сигаретный дым кольцами, жонглировать тремя хлебными шариками, делать клейстер, игральные карты из газеты и альбомных листов. Распускать свитера, носки и прочие, вязанные вещи на нитки, и плести из них верёвки. Научился стричь ногти и кутикулы лезвием. Делать хлебные дрожжи и брагу, гнать самогон. Ремонтировать испорченные кипятильники. Плести коврики из конфетных фантиков, лепить из хлеба чётки, шахматы, розы. Научился мастерить колющие машинки, и бить наколки. Рисовать портреты. Научился играть в карты, но больше любил нарды. Самой же главной его гордостью было умение жить с людьми в четырёх стенах. Причём жить дружно без ссор. Не мешать другим, и не оставаться равнодушным к происходящему вокруг него. "Главное, не разочароваться в нашей жизни",-говорил он. "Иначе, пиши пропало!"
Хохол не считал себя неудачником, но и понимал, что он не везунчик." Я никогда не находил деньги, не выигрывал крупные суммы, потому что у меня нет хватки, понимаешь, нет этой хищной хватки, я добрый, это мой дефект характера. Но не принимай, доброту за слабость, люди ошибаются в этом. Даже тренер, после соревнований говорил: "Костя, добрый парень!"-Хотя я побеждал. Мне не везёт в любви, девушки меня бросают. В общем нету фарта, как в п… зубов."-отпивал два глотка чифира, и передавал кружку дальше по кругу, приветливо улыбаясь.
Хохол производил впечатление весёлого человека, но бесшабашного. Такой рубаха-парень, гадит и член стоит. Видно было с первого взгляда, что он не глупый, а если что-то и рассказывал, то исходя только из жизненного опыта. К тюремным байкам он относился сатирически. Разговоры по существу воспринимал на должном уровне. Мог помочь дельным советом. При случае подсказать молодому и неопытному арестанту. Про Хохла говорили:" Хохол бродяжной пацан, камерный тип."– ему, конечно, льстили такие слова, но разум не затуманивали.
Научился засыпать при любом шуме: телевизоре, радио, громкого разговора и бесконечной суеты.
– Но зачем мне всё это нужно на свободе, зачем мне такие знания?! Цивилизация идёт вперёд, а моё развитие остаётся на месте. Дальше любви к чтению русской классики, и познания в автобиографиях избранных мною поэтов, близких по духу, мой разум не поднялся. Я и поэтов, и писателей всегда выбираю по одному критерию, сидели они в тюрьме или нет, если нет, интерес к нему пропадает. Я зародыш СССР, выкидыш восьмидесятых. Отрок девяностых и обычный уголовник двухтысячных. Мне дороже шахматная доска, чем все изобретения Стива Джобса вместе взятые. Я всё детство, пробегал с палкой в руке, изображая её в качестве пистолета.-говорил Хохол в порывах эмоционального приступа. Он не любил всё, чего не знал, в чём не разбирался, о чём не имел представления.
