====== Нежданное письмо ======

На завтра в полдень вся троица покинула больничный отсек. Замок был пуст. Наступившая жара совпала с окончанием экзаменов, и все, кто мог, отправились в Хогсмид насладиться всевозможными удовольствиями. Ни Рона, ни Гермиону, ни Лиссу Хогсмид не привлекал и они вместе с Гарри бродили вокруг замка, обсуждая удивительные события минувшей ночи и гадая, где теперь могут быть Сириус и Клювокрыл. Сидя у озера и наблюдая, как гигантский кальмар лениво вздымает над водой щупальца, Гарри на какой-то миг утерял нить беседы — он загляделся на другой берег. Ему почудился мчащийся прямо на него олень, как прошлой ночью…

На друзей упала тень, и, подняв глаза, они увидели Хагрида — лесничий вытирал от пота изрядно опухшую физиономию носовым платком размером с хорошую скатерть и лучезарно улыбался.

— Ну, понимаю… нечего радоваться… как всё вышло ночью, — загудел он. — Ну то есть, что Блэк опять сбежал, и всё такое. Но угадайте-ка что?

— Что? — наперебой закричали все, изображая любопытство.

— Клювик! Он сбежал! Он на свободе! Я того… всю ночь праздновал…

— Как замечательно! — воскликнула Гермиона, метнув на Рона, готового расхохотаться, укоризненный взгляд.

— Я, видно, не привязал его как следует… — Хагрид сияющим взглядом озирал луга. — Я вот только беспокоился… утром… н-ну… вдруг он где встретил профессора Люпина, но Люпин… говорит, никогда… то есть не ел никого в эту ночь…

— Что-что? — растерянно спросил Гарри.

— Да вы чё, не слыхали? — посерьезнел Хагрид. Он понизил голос, хотя вокруг не было ни души. — Ну, Снегг, значит… всем слизеринцам сказал… решил, верно, пусть все знают… Что профессор Люпин, он, вишь, того — оборотень. Ну его и носило по полям… прошлой-то ночью. Теперь он, понятное дело, это… собирает вещи.

— Собирает вещи? — встревожился Гарри. — Почему?

— Почему, почему… — удивился Хагрид столь странному вопросу. — Он перво-наперво нынче же утром… отказался от должности. Не могу, грит, подвергать риску, ежели… ну, еще раз такое выйдет.

Лисса на миг окаменела. Она хотела попрощаться.

Дверь в кабинет Люпина была приотворена. Он уже упаковал почти все вещи. Возле потрепанного чемодана стоял пустой бак, где когда-то сидел гриндилоу, чемодан был открыт и почти заполнен. Люпин склонился над чем-то у себя на столе и на стук поднял взгляд.

— Я видел, что ты идёшь, — улыбнулся Люпин, указав на пергамент, который разглядывал. Это была Карта Мародёров.

— Мы сейчас говорили с Хагридом, — началая Лисса. — Он сказал, что вы уволились. Ведь это неправда?

— Боюсь, что правда, — ответил Люпин, выдвигая ящики стола и выгружая содержимое.

— Но почему? Министерство магии уверено, что вы помогали Сириусу?

Люпин подошёл к двери и закрыл её.

— Нет. Профессор Дамблдор сумел убедить Фаджа, что я хотел спасти вам жизнь. — Он вздохнул. — Но для Северуса это была последняя капля. Думаю, особенно сильно его задела потеря ордена Мерлина. Вот он и… хм… как бы случайно… проговорился сегодня за завтраком, что я — оборотень.

— Но вы ведь не из-за этого уезжаете?

Люпин горько усмехнулся.

— Завтра в это время прилетят совы с письмами от родителей. Они не захотят, чтобы оборотень учил их детей. И после минувшей ночи я разделяю их точку зрения. Я мог укусить любого из вас… это не должно повториться!

— Но вы замечательный, самый лучший преподаватель защиты от тёмных искусств! Не уезжайте!

Люпин покачал головой и ничего не ответил. Лисса искала слова, способные уговорить его остаться. Но Люпин её опередил:

— У тебя редкий дар, Лисса. Я догадался как только тебя увидел. То как ты на меня смотрела. Мне знаком этот взгляд.

— Я вас не понимаю.

— Ты смотришь в глаза людям и видишь, что у них в душе, так? Именно поэтому ты поверила Сириусу.

— Откуда вы знаете?

— Одна моя знакомая могла так-же. Не знаю, говорил ли тебе Сириус, но ты очень похожа на мать Гарри.

— Что?

— Те же рыжие волосы, зелёные глаза, которые смотрят прямо в душу, — он улыбнулся, — но вот только не характер. Нет… Характер у тебя скорее как у… — Люпин замялся. Эта догадка веселила его.

— Профессор, я…

— О, Гарри идёт. Думаю, он тоже хочет поговорить.

— Тогда мне, наверное, лучше уйти. Вы дороги ему. Так же как и Сириус.

— А ты старше своих лет. Намного.

— Да, мне говорили.

— Ну что же. До свидания. Надеюсь ещё свидимся.

Лисса кивнула и направилась к двери. У самого проёма она остановилась.

— Вы не договорили. Мой характер. Вы сказали, он как у… Как у кого, профессор?

Люпин снова улыбнулся.

— Как у Сириуса Блэка.

Лисса не успела ничего сказать. В дверях появился Гарри. Она ушла, терзаемая раздумьями о словах Люпина.

Когда на следующее утро „Хогвартс-Экспресс“ отошёл от станции, Гермиона поведала друзьям неожиданную новость.

— У меня сегодня был разговор с профессором МакГонагалл… перед самым завтраком. Я решила бросить изучение маглов.

— Ты же сдала этот экзамен с невероятно высоким баллом! — не поверил своим ушам Рон.

— Да, — вздохнула Гермиона. — Но ещё одного такого года мне не выдержать. С этим Маховиком Времени я чуть с ума не сошла… короче, я сдаюсь. Без прорицания и маглов я опять буду учиться по обычному расписанию.

— До сих пор не могу смириться с мыслью, что ты не рассказала нам про этот Маховик, — обиженно пробурчал Рон. — Мы ведь твои лучшие друзья…

— Но я дала слово не говорить никому, — сказала Гермиона.

Гарри наблюдал, как башни Хогвартса постепенно скрываются за горой. Он увидит их опять лишь через два долгих месяца…

— Не вешай нос, Гарри! — Лисса с участием посмотрела на него.

— Я не вешаю, — поспешно отозвался тот. — Просто задумался о каникулах.

— Я тоже о них думаю, — заметил Рон. — Гарри, ты обязательно приедешь к нам. Я договорюсь с мамой и папой и позвоню тебе — теперь я знаю, как пользоваться фелетоном…

— Телефоном, Рон, — поправила его Гермиона. — Вот тебе бы не помешало заняться изучением маглов на четвёртом курсе.

Рон только отмахнулся.

— Этим летом чемпионат мира по квиддичу! Что скажешь, Гарри? Приедешь к нам, обязательно туда отправимся! Папа нам запросто достанет билеты.

Эти слова сразу же подняли настроение Гарри!

— Уверен, что Дурсли меня отпустят. Да ещё обрадуются. Наверное, не забыли, как я надул тетушку Мардж.

Приободрившись, Гарри даже пострелял с друзьями хлопушками. А когда появилась ведьмочка с чайным столиком на колёсах, он заказал плотный обед — правда без всякого шоколада. Но только после полудня начались события, которые окончательно рассеяли мрачные мысли всех.

— Гарри, — вдруг сказала Гермиона, глядя поверх его плеча, — что там такое у тебя за окном?

Обернувшись, Гарри посмотрел наружу. За стеклом металось что-то маленькое и серое. Он встал, присмотрелся — крошечная сова несла два письма, которые были чересчур велики для неё. Она была так мала, что едва справлялась с воздушным потоком, обтекающим вагон. Гарри быстро опустил раму, высунул руку и поймал малютку — по ощущению она напоминала пушистый снитч; мальчик осторожно внёс её внутрь. Уронив письмо на сиденье Гарри, сова весело запорхала по купе, явно довольная, что выполнила поручение. Величественная Букля неодобрительно щелкнула клювом. Живоглот привстал, следя за гостьей хищными жёлтыми глазами. Заметив это, Рон осторожно поймал сову и Живоглот остался ни с чем. Гарри подобрал письма, одно было адресовано ему. Другое Лиссе. Он отдал ей письмо, вскрыл свое и ахнул:

— От Сириуса!

— Что? — в один голос воскликнули Рон и Гермиона. — Читай вслух!

— «Дорогой Гарри!

Надеюсь, ты получишь это письмо ещё до того, как встретишься с дядей и тётей. Не знаю, как они относятся к совиной почте.

Мы с Клювокрылом в надёжном месте. Не хочу говорить где — на случай, если письмо попадёт не в те руки. Эта сова — не самый лучший почтальон. Но я не смог здесь найти ничего лучшего, и вдобавок, она, похоже, искала работу.