Всю последнюю ночь молодой человек не мог уснуть, ворочаясь с бока на бок, терзаемый страшной мыслью: а что, если он все-таки ошибся и не он партнёр мужчины, ведь на его замечание бывший профессор знакомым жестом скривил губы и спросил: «Вы так уверены в этом, Поттер?». Прямых доказательств партнёрства нет, а косвенные в виде квиддичного поля и схожих вкусов могут быть обманчивы, не один только Гарри Поттер любит ловить снитч и читать о приключениях Шерлока Холмса. Ну а то, что он постоянно попадает именно к Снейпу, тоже может быть ошибкой, особенно с его — то везучестью, и однажды, прибыв сюда в очередной раз, он может наткнуться на настоящего партнёра Северуса. При мысли об этом тупая игла прошила желудок и осталась там: сама мысль что кто-то другой будет общаться со Снейпом, рассказывать о своих делах, засыпать и просыпаться рядом, сидеть у камина, гулять с Артуром и жить в комнате с зелёным ковриком, была настолько невыносимой, что заснуть больше не удавалось. Так что спозаранку Гарри наколдовал себе метлу и эльфийское вино, посмотрелся в зеркало, спросившее: «Уже поднялся, симпатяга?», и отправился развеяться.

Прыгнув на последнюю модель Нимбуса и оттолкнувшись ногами от земли, он позабыл обо всех заботах, слушая знакомый с детства свист ветра в ушах и ощущая себя свободным, как птица.

Три раза поймав снитч и потренировав финт Вронского, Гарри улёгся отдыхать на пледе, попивая вино прямо из бутылки и смотря на небо, сегодня безоблачное, немного розовато-синее, и на загадочные зелёные холмы, за которые ему так и не удавалось попасть.

Внезапно чья-то тень заслонила солнце и прохладный бархатный голос произнёс: «Пьёте с самого утра, Поттер? Главные Авроры — алкоголики не приветствуются в Великобритании».

— Пойдите к Мордреду, профессор, а ещё лучше к своему партнеру и командуйте там, — произнеся эту небольшую речь, Гарри наколдовал себе кубинскую сигару и засунул в рот, прикуривая, — как видите я ещё и курю с утра.

— Знаете в чем ваша основная беда, Поттер? Никак не можете заткнуться, что в школе, что сейчас — ваш язык работает быстрее, чем ваш мозг.

— Зато вы у нас загадка от начала и до конца, только и можете что шипеть, плеваться ядом и …

Закончить свою мысль Гарри не дали: его заткнули самым непостижимым образом — узкие губы профессора накрыли его собственные, а язык проник внутрь и переплелся с его. На затылок легла рука, притягивая ближе, и начала легонько его поглаживать, заставляя кровь Гарри закипеть в венах. Юноша настолько растерялся, что ответил только спустя несколько секунд — жадно и грубо, ну так и в поцелуе Снейпа не было ничего нежного: это было нервно, горячо и напористо, словно в любой момент Гарри могли отобрать у него и он не смог бы продолжить начатое. Аромат трав и хвои проникал в ноздри и кружил голову, а приятное тепло прижавшегося тела заставляло желание и сладкое волнение скручиваться в животе спиралями. По ощущениям Гарри целовались они довольно долго, а затем все продолжилось прикосновениями — странными, дикими: их щеки, лбы, носы, губы и волосы терлись друг о друга в каком-то безумном танце, и снова прервались поцелуем. Гарри издал стон, про себя умоляя чтобы это продолжалось вечно.

Снейп первым разорвал поцелуй, и, не глядя на юношу, опустился рядом на плед:

— Наколдуйте мне тоже сигару.

— Это же ужасная, дурная привычка, профессор, — не смог удержаться от сарказма Гарри, — не советую приучаться.

— Не волнуйтесь так, Поттер, я уже умер, хотя ваша забота очень трогательна.

Они полежали некоторое время молча, куря и раздумывая каждый о своём.

— Зачем вы это сделали? — Гарри заговорил первым. — Странный способ заткнуть неприятного собеседника.

— Никто не хотел вас затыкать.

— Тогда зачем?

— Затем, что я хотел это сделать.

— Может уже объяснитесь? Я не требую от вас признаний в неземной любви, но хотелось бы понять многие вещи, в том числе ваше странное поведение.

— Дайте мне руку, — узкая длинная ладонь появилась перед юношей, — лучше я дам вам почувствовать.

Гарри схватился за руку Снейпа, тёплую и сухую, и чуть не задохнулся от обрушившихся на него эмоций: огромная волна словно захлестнула его, сначала заставляя забиться в рыданиях от чувства вины, такого же тяжелого, как кусок отколовшейся скалы; затем трястись от ненависти и непонимания, мерзнуть под холодной струей страха и ужаса, затем ощущать как щемящее чувство жалости и сочувствия сменилось раздражением и злостью, которым, в свою очередь, на смену пришли чувства, похожие на нежность и что-то горячее, ослепляющее, что-то, что постоянно грело сердце.

— Это то, что я ощущаю к вам, Поттер. Все эти эмоции — для вас, — Гарри вынырнул из этого урагана чувств и вслушивался в слова, продолжая держать Снейпа за руку, — вы скажете что невозможно испытывать это все к одному человеку. Но оказалось, что возможно. Пожалуй, единственное что я к вам никогда не испытывал — это равнодушие. Как только вы пришли в Хогвартс нелепым очкастым ребёнком, худым и задёрганным, но с внешностью Джеймса Поттера и его дерзким взглядом, я возненавидел вас, хотя вы ничем этого не заслужили. Год за годом я одновременно ненавидел вас, жалел, испытывал чувство вины перед вами, а на последнем году обучения, когда вы искали крестражи, ещё и сочувствовал, уже зная какая участь вам уготована. Если вас это утешит, могу сказать что и про свою участь я тоже догадывался.

Снейп помолчал и продолжил:

— Вся моя жизнь была посвящена искуплению вины перед вашей матерью и спасению вашей жизни. Я не жил, а существовал. Когда я умер и попал сюда, я обрадовался: наконец я мог жить без хозяев, распоряжавшихся мной по своему усмотрению, мог работать, заниматься любимым делом. Я узнал, что мой партнёр — тот, кто примет и поймёт меня, проживёт свою земную жизнь и прибудет сюда. Я не догадывался кто этот человек — думаю, логика здесь проста: если я об этом узнаю, вольно или невольно я буду тянуть душу этого мага. Как, впрочем, и получилось.

Гарри повернул голову и всмотрелся в Снейпа, отметив, как плохо выглядит мужчина: темные тени обрамляли запавшие глаза, скорбные складки залегли у рта, а глаза потухли, выдавая огромную усталость. Между тем тот продолжал, видимо решившись высказать все:

— И тут появились вы: девятнадцатилетний Поттер в очередной раз во что-то вляпался и прибыл раздражать своего бывшего профессора; здесь первое подозрение закралось мне в душу, но я отбросил его как несущественное. Именно после вашего появления я и прочёл книгу Огюста Ставицкого и она заставила меня крепко задуматься. Во второе и третье ваши посещения подозрение переросло в уверенность, учитывая нашу взаимную тягу друг к другу, квиддич, этот дом, сделанный в точности под ваш вкус и многие другие признаки. Я был взбешён: кольца для квиддича были сняты, а из дома выкинуто все, что напоминало о вас. Но на следующее утро все появилось снова, словно напоминая мне, что я не волен распоряжаться такими вещами.

— А затем вы начали появляться в моих снах.

— Поверьте, я не прилагал для этого никаких усилий, но постепенно и сам начал ощущать ваше присутствие. Я начал следить за вашей жизнью, всю энергию тратя на то, чтобы приглядывать по мере возможности: в вашу семейную жизнь я не вмешивался, но вот служебные дела… Я старался, чтобы вы не замечали меня.

— Я видел вас пару раз, вы предупреждали меня об опасности.

— Да, в тех случаях я специально направлял все силы для этого, — мужчина устало повернул голову, и Гарри, несмотря на обиду, все ещё кипевшую в нем, захотелось его утешить, — неожиданно для меня наша связь стала двухсторонней, и вы стали приходить ко мне, проводить здесь время, и хотя вы не могли меня слышать, я ощущал вас ментально, да и вы меня, думаю, тоже. При этом моя зависимость от вас прогрессировала, я уже не мог обходиться без вашего ежедневного присутствия. Думаю догадываетесь, с каким трудом я это выносил.

— Но когда я первый раз проснулся рядом с вами, вы чуть не убили меня…