Родители, оплакивающие своих потерянных детей были счастливы, что они нашлись, что живы и здоровы. Мы объясняли, что повреждённые родовые каналы восстановятся и это известие добавляло радости родителям.

Казалось все хорошо, но как только заходила речь о Клятве верности, некоторые роды отказывались её давать. И вот тут начиналась даже не политика, а чистая торговля: выгода, выгода и еще раз выгода. Каждый хотел урвать для себя пожирнее и послаще кусок, в обмен на Клятву. Этот торг сильно выматывал в эмоциональном плане, вскрывая жадность и алчность. Но были и те, которые в категорической форме отказывались приносить клятву. Вот этих Эдхар сразу заносил в свой список предполагаемых заговорщиков.

Но не все проходило гладко как хотелось бы.

Было двое детей, судьба которых меня волновала больше всего. Сумасшедшему магистру удалось невозможное. Перемещение душ из одного тела в другое.

Хуже всего было то, что ребёнок, истинный наследник Рода, сохранил память, а душа другого, вошедшего в его тело – нет. И всё это усугублялось тем, что это был старинный, богатый Род, который всегда был в оппозиции к нашему. Переговоры по этому ребенку мы оттягивали, но и до него дошла очередь.

У вошедшего мужчины были пепельные волосы и серые глаза, сверкающие металлом. Весь разговор, который я уже неоднократно проводил с другими, начался даже более спокойно. Он воспринимал всё как должное: и перенос душ, и память одного, и беспамятство другого. Как правило, после всех объяснений отцы желали видеть своих детей. А этот попросил показать ему обоих. Мы переглянулись с Эдхаром. Это было неожиданно. Брат позвал мальчишек. Они были совершенно разные: один как пепел, а другой огонь. И этот яркий огонёк рванул к мужчине с криком: «Папа!». Тот же брезгливо наморщил нос и резко махнул рукой, запрещая подходить к себе. Мальчишка, словно натолкнувшись на стену, остановился, смотря непонимающими глазами на отца. А тот, спокойно показав пальцем на светлого спросил: «Так значит, он ничего не помнит и у него повреждён родовой канал, который восстановится?». Мы ничего не понимая, подтвердили. И тогда прозвучали чудовищные слова:

– Я беру его.

– Папа, а я?

– А кто ты? В нашем Роду никогда не было ни чёрных, ни красных. И не будет. Мы соблюдаем чистоту крови и гордимся этим! – подошёл к светловолосому ребёнку и взял его за руку, – Вот мой сын. Тар Каности, я сделал свой выбор и хотел бы скорее обрадовать свою жену. Вы позволите нам удалиться?

– Вы уверены? – холодно спросил я.

– Абсолютно. – Во всём его облике сквозило удовлетворение от сделанного выбора.

– Да, вы свободны. Можете идти. Вас проводят к порталу.

Он поклонился и вышел из кабинета с гордо поднятой головой, ведя за руку пепельноволосого мальчишку.

А его сын с криком: «Папа», – бросился за ним. Хорошо Эдхар стоял возле дверей и успел перехватить парня. Тот кричал, плакал и брыкался, а брат бережно прижимал к себе мальчишку. Я отвернулся к окну, не в силах видеть боль ребенка от предательства родного человека. Было желание догнать это шактиево отродье и хотя бы набить ему морду. От этого руки сами собой сжимались в кулаки, а скулы сводило судорогой и никак не получалось взять эмоции под контроль.

У нас оставались ещё два брата близнеца. Главой их Рода была высокородная тари. Один из мальчишек являлся наследником. И мы с братом расслабились, ожидая её приход. Но вместо неё вошёл управляющий и с поклоном подал поднос, на котором лежало письмо. Вскрыв его и пробежав глазами, Эдхар передал его мне. Тари  писала, что у них в роду были дети близнецы. Но они умерли некоторое время назад. Дети имели предрасположенность к тёмному дару. Поэтому род безгранично рад, что избавился от прОклятых, отверженных детей. Тари  писала, что её абсолютно не интересует судьба, якобы их выживших мальчиков. «Мёртвые не возвращаются» и много словесной шелухи, украшающей столь чудовищный отказ матери от своих детей.

Действительно, эти дети были странными. Они всегда держались за руки и было похоже, что общаются между собой мысленно. У магистра их дар был отмечен как Некромантия. Как такие дети могли появиться в Роду Света непонятно. Но ведь если Ушедшие дали именно таких детей, значит для чего-то это было нужно. Что же, мы воспитаем и вырастим их достойными тарами.

Этот тяжелый день, наконец, подошел к концу. Вечером у меня болела голова и хотелось на ком-нибудь сорвать злость, но я, как всегда, загнал эмоции глубоко в себя.

Теперь осталось только трое тяжёлых деток. Они шли на поправку, но пока Кавертиш не разрешал отпускать их. Родители одного из них уже с нетерпением ждали, когда смогут забрать парнишку домой. Они сами обратились в Канцелярию с запросом. Всё-таки мы не смогли предотвратить утечку информации.

Вторым был безродный мальчишка. Родителей у него не было, поэтому он сразу попадал к нам. И девочка. Я выходил из палаты, после того как в очередной раз навещал их, когда она догнала меня и попросила о разговоре. Кавертиша не оказалось на месте, поэтому я беззастенчиво занял его кабинет. Оказывается она уже знала, что оставленных родителями детей мы будем принимать в свой род. Поэтому просила не возвращать её назад. Я был  чрезвычайно удивлён. Да, мы еще не сообщали её родителям, что она жива, но мне казалось, что проблем не должно было возникнуть.

Но, как оказалось, она уже была приёмной дочерью мелкого помещика. И счастья от того, что её приняли в семью, она не испытывала. В Род её не приняли и постоянно ставили в укор смерть её родителей. Тяжело было слушать её рассказ. А ещё тяжелее видеть, как смотрят на тебя с надеждой грустные глаза ребёнка. Я не смог ей отказать. Эта девочка будет у меня в Роду. А для той семьи – она умерла.

Вот и собрались все наши детки, которые должны войти в наш Род: пять мальчиков и одна девочка. Комнаты для них приготовили ещё тогда, когда Книга Рода показала кого она ждёт. Во дворце, в своём личном крыле, весь третий этаж был освобождён только для них и их наставников. Я не хотел далеко удалять детей от себя, чтобы иметь возможность чаще видеться с ними. Воспитатели готовы принять их. Пора детей переводить во дворец.

Я проснулась в великолепном настроении и счастливая, лежала в постели и улыбалась, ощущая себя ребенком, у которого сегодня день рождения и он точно знает, что ему подарят волшебные подарки, так необходимые всем в детстве. Сегодня проведут обряд и я стану полноправным членом Рода. Мальчишки во всех подробностях просветили меня как всё будет происходить. Лирен заказала платье, которое, наверное, уже доставили. Как же хорошо жить на свете, когда тебя любят, ты ещё ребёнок и вся жизнь впереди! Мне казалось, что солнце светит ярче и небо голубее, и птицы веселее поют, да и цветы пахнут сильнее.

Стукнула входная дверь и послышались шаги. Приоткрыв глаза, увидела Хизру. Она принесла домашнее платье.

– Тари, доброе утро, – милая улыбка осветила ее лицо, – вставайте. Скоро будет завтрак. Надо собраться.

– Доброе, Хизра, – с удовольствием потянувшись, встала.

Быстро приведя себя в порядок, вышла из ванны. Служанка помогла надеть платье и заплела красивую пышную косу. Довольная своим внешним видом, покрутилась перед зеркалом и побежала на завтрак.

Не успела появиться в столовой и поздороваться, как за мной, чуть не сбив, влетели братья. Они уже были взъерошенные и возбуждённые. Потолкавшись в дверях и чуть приведя себя в порядок, поздоровались и сели за стол. Я с любопытством смотрела на них, интересно же, откуда они такие, но в то же время отдавала должное тем блюдам, которые стояли на столе. Мне очень нравилось, как здесь готовят, но уже соскучилась по утренним блинчикам со сметаной, творогом, вареньем, рыбкой или мясной начинкой. Надо будет как-нибудь наведаться на кухню и поближе познакомиться с поваром.