Мы подходили все ближе к этой паре. Я с той же улыбкой смотрела на них, когда Эдхар сказал, что это мои родители и я растерялась. Продолжая улыбаться, начала понимать, что из вежливой она превратилась в жалкую. А женщина потянулась к моей щеке, рукой затянутой в перчатку.

Меня передернуло от неправильности происходящего и я отпрянула. Нет! Нельзя! Не она! И бросившись к Лирен с криком: «Мама!» – обхватила её ноги и платье. Накрывший ужас от осознания  происходящего, перерос в настоящую истерику. При попытках оторвать меня от Лирен по телу прокатывали волны боли, словно оно горело в огне. Ничего не понимая и не соображая я из последних сил цеплялась за родного в этом мире человека, за ту, от которой шла любовь, ища в ней защиты и спасения.

Кому-то все-таки удалось отцепить меня от Лирен и поднять на руки. Я отбивалась, вырывалась и кричала, срывая голос, но чужие руки держали крепко. Постепенно стало доходить, что это Лихар и он старается меня успокоить. Теперь  уже я вцепилась в него мёртвой хваткой и только лихорадочно повторяла, всхлипывая: «Папа, не отдавай меня им!».

Целитель явился через несколько минут. Я успел обрисовать ему ситуацию, когда портал открылся и из него вышел брат с разгневанным королём Фолидана и повисшей на его руке, рыдающей королеве. Валионор бросился к тари, а я и брат встали перед раздраженным правителем. Спасибо родителям, что они вдалбливали в нас уроки политики и дипломатические хитрости. Да и Валионор помог, в нужный момент сказав, что королева носит под сердцем сына и сейчас ей не следует волноваться, благополучие наследника на много важнее. Удивительным образом эта новость быстро успокоила правящую чету. Так же мы пытались им объяснить, что ребенок потерял память и на неё сейчас не надо давить.

В поместье к Залихару был отправлен Кавертиш. Вернувшись, он сообщил неутешительные новости для родителей. У Алиниэль пошла привязка к Залихару и Пелиэрен Им Каности. И на данный момент она практически сформирована. Не было надежды, что выжженные родовые каналы восстановятся. И если сейчас их вновь выжечь – неизвестно к каким последствиям это может привести. Вплоть до смертельного исхода девочки. И не лучше ли родителям знать, что их чадо живо, здорово и растёт в любви и ласке? Тем более, что у них скоро будет наследник.

Политика не только грязное, подлое дело, но ещё и продажное. Всё можно купить и продать и у всего есть своя цена. И если одна из сторон чувствует свою вину, то она обязательно останется в минусе. Но лучше неудачно сторговаться, чем хорошо открывать военные действия.

Пока королеву отпаивали успокоительными и всячески ублажали, мы с Эдхаром начали торги с правителем Фолидана.

– В связи с новыми данными, которыми мы теперь владеем, мы не считаем возможным возвращать девочку вам. Это плохо скажется на ребенке. Как уже говорил наш целитель, возможный смертельный исход никого не устроит. Алиниэль будет принята в наш род и воспитана согласно её статусу, – сразу озвучил нашу позицию в этом вопросе.

Тар Тэриэль Меридо – сильный и хитрый правитель, сидел напротив меня, задумчиво рассматривая темно золотистое вино в своем бокале. Он не торопился с ответом. Еще в поместье Эдхара он, скорее всего, уже понял, что дочери не увидит. А сейчас просто просчитывал все варианты контрибуции, которые может взять с нас.

– Ну вы же понимаете, это ваша вина в том, что произошло, – я не ошибся в своих предположениях. Ну что же, начнем торги.

– Нашей вины в произошедшем нет. Да, мы просмотрели преступника в своей стране, но ваша дочь жива, здорова и находится в прекрасной семье. Требования, выставленные вами в ноте, нами выполнены, – сразу отмел его измышления.

– Но мы не получили дочь! – тут он прав, ну что ж, пора переходить к цене вопроса.

– Мы готовы пойти на некоторые уступки в торговых отношениях наших стран, – лёгкая, благосклонная улыбка промелькнула на его губах и я продолжил…

Алина обошлась нам дорого. Были снижены цены на некоторые виды редких минералов, поставляемых в Фолидан и снижена пошлина на ввозимые товары к нам. Но это не играло никакой роли. Счастье Лихара и Лирен, а также жизнь Алиниэль, не оценивались в деньгах, поэтому мы совершенно не жалели о всех уступках на которые нам пришлось пойти, чтобы семья чувствовала себя защищенной.  

Это был очень тяжёлый день. Я так уставал только после смерти родителей, когда мы зачищали заговорщиков, и я вникал в дела страны.

Вечером мы всей нашей измученной компанией завалились в поместье Лихара. Закрылись с ним в его кабинете и открыли первую бутылку драконьего самогона.

Прошло уже три дня с того памятного момента как к нам приезжали мои «родители». В тот день меня несколько раз осматривали целители. А я всё цеплялась то за Лирен, то за Лихара, не в состоянии успокоиться. Это была странная реакция, которую я не понимала и ничем, и никак не могла объяснить свое поведение.

У Лирен тогда тоже началась истерика и она кричала, что не отдаст меня никому. Лихар молчал, скрежетал зубами, а глаза были влажными. Вокруг нас носилась прислуга и какие-то люди. Всё это отпечатывалось в моей голове какими-то кусками, фрагментами. Вот у Лихара побледнели и напряглись скулы, вот Лирен пьет успокоительное и жидкость расплескивается в трясущихся руках, вот служанка тайком утирает глаза, вот целитель объясняет Лихару, что не может успокоить меня, потому что моя энергетика закуклилась и не дает проникнуть постороннему влиянию.

Весь этот бедлам закончился только после того, как пришедший Эдхар поклялся, что меня никто не заберёт из семьи. Я доверяла ему и его слова постепенно дошли до моего сознания.

Я сидела между своими приёмными родителями, крепко вцепившись в них руками. А целитель, которого я, кажется, раньше видела, объяснял им что-то про выжженные родовые каналы и привязки. Для себя я перевела это так...

В моём мире такой магической связи между родственниками, когда ты ощущаешь их на уровне чувств, нет. А здесь это есть. И когда умирает кто-то из рода все сразу это чувствуют. Каналы вообще тонкая материя и с такими повреждениями как у меня, они не восстанавливаются. И человек становится изгоем при живых родных. В моём же случае произошла замена одной души на другую. Энергетика тела поменялась. Семья Пелиэрен и Залихара Им Каности своим теплом согрела мою душу, и она потянулась к ним. Видимо, это и дало толчок к регенерации каналов с привязкой к новой семье. Так как это происходит на тонком плане и постепенно, на это никто не обратил внимание. И только когда пошла бурная реакция на попытку забрать меня из дома, это стало очевидным. Проблемы могли начаться, если бы не смогли договориться с правящей четой Меридо. И как же замечательно, что они ждали наследника и отказались от меня!

Сегодня в поместье должны были прибыть Намир и Филес. Мне очень хотелось познакомиться с ними.

Я, подпрыгивая, бежала по залам в гостиную, где мама любила вышивать. Две мои косы весело били меня по спине. День был жаркий и лёгкое лазоревое, чуть ниже колен платье, превращало меня в мультяшную принцессу. От этой мысли я хихикала, сильнее прижимая к себе зайца. Жизнь была прекрасна!

Ворвавшись в комнату, увидела рядом с мамой двух мальчишек и затормозила. Они были почти одного роста. Тот, что пониже, худенький с соломенными, растрёпанными волосами и веснушками на носу, обернулся ко мне. Лирен, заметив меня сказала: «Мальчики, познакомьтесь с вашей сестрой Алиниэль». Я подошла и с интересом взглянула на второго.

Стройный, с гордой осанкой мальчишка, хмуро смотрел на меня своими тёмными глазами. Лирен продолжила: