Когда мы открывали Супергоспиталь, сюда приехал мой отец. После открытия Супергоспиталя, проведенного премьер-министром Рао, Свами позвал моего отца и меня в комнату для интервью. Мой отец не был преданным, он просто приехал, потому что гордился тем, что я принял участие в открытии этого госпиталя. Он сказал: «Саи Баба, спасибо Тебе большое за то, что Ты так хорошо заботишься о моем сыне». А Саи Баба твердо ответил: «Это не твой сын, а Мой сын».

– Ты просил у Бабы осознания истины?

– По поводу эволюции и поиска Истины – важно просить об этом. Первый закон Бога состоит в том, что Он не будет вмешиваться в свободную волю человека. Он не будет заставлять тебя что-то делать. Ты можешь делать все что хочешь. Но если ты хочешь, чтобы Он пришел в твою жизнь и помог тебе, ты должен позвать Его. Как говорил Саи Баба, «Сделайте навстречу Мне один шаг, и Я сделаю сто шагов навстречу вам». Нужно просить, иначе у вас не будет этой возможности.

Все, что я делаю по поручению Саи Бабы, направлено на то, чтобы дать людям надежду. Когда Свами давал мне этот проект, Он сказал: «Тайгретт, помни, все это – Мои идеи, а не твои идеи». Он хотел, чтобы я все время помнил об этом, потому что до сих пор у меня очень большое эго.

– Давай начнем с ухода Саи Бабы. Как ты это пережил?

– За день до того, как Его повезли в госпиталь, Саи Баба мне приснился. Мне приснилось, что Он в госпитале. С Ним было много людей. Он материализовал огромную золотую цепь из индийских цветов, такую гирлянду, какие Ему обычно посвящали, но только очень большую, гигантскую. На ней висел крест. Я подумал: «Интересно, кому Он ее подарит?» Никому не подарил, надел Себе на шею. И через день мне сказали, что Саи Бабу отвезли в госпиталь. И потом получилось, что на Пасху Он ушел. Видимо, приснившийся мне крест – это к тому, что Его уход пришелся на Пасху. Обычно Он материализует всякие вещи, когда существуют проблемы.

– Да?

– Поверь, проблемы Он, видимо, взял себе. Я не знаю, какие это были проблемы. Наверное, людские беды. И я увидел их в виде этой гирлянды.

– А с тех пор Он тебе не снился?

– Нет. Но в момент, когда Он был в гробу, у меня был инсайт – я просто оказался в каком-то парке и как-то со стороны увидел эту сцену. Я посмотрел на все это, и мне это очень не понравилось.

– Давай вернемся к началу. Как ты про Него узнал?

– Узнал я очень смешно. Журналистка из «Плейбоя» брала у меня интервью. Она сказала, что собирается в Индию к Саи Бабе. А я уже к тому времени что-то слышал краем уха, но я не очень понимал, что там к чему. Мне говорили, что там какой-то Бог живет. Я познакомился с группой людей, которые ездили регулярно к Нему в Индию. Попросил их, чтобы в следующий раз они взяли меня с собой. Очень хотелось мне к Богу попасть. Мы поговорили, и они про меня благополучно забыли. Я позвонил им осенью и говорю: «Ну что? Вы когда-нибудь собираетесь куда-нибудь ехать?» Они говорят: «Да, собираемся. Через три дня». Я говорю: «Очень здорово. У нас только визу три дня делают». Они говорят: «Ну а мы-то тут при чем?» Я сказал: «Ладно, берите на меня билет». Пошел в посольство, попросил консула принять меня. И сказал ему, что мне надо к Саи Бабе, поэтому мне виза нужна срочно, прямо сегодня. Потому что сегодня мне надо сесть в поезд, чтобы послезавтра вылететь в Индию. Он сказал: «Хорошо. Раз к Саи Бабе, тогда будет тебе виза».

– Здорово. Это было в Минске?

– В Минске, да. В этот же день все устроилось. Я утром отдал документы, а в обед консул мне их отдал. Вечером я сел в поезд, приехал в Москву и оттуда с друзьями улетел в Индию.

Мы приехали в Вайфилд и на следующее утро пошли на даршан. Я сел очень далеко, я не знал ни про эти линии, ни про что вообще. Сел в конце зала, оттуда Саи был виден просто как оранжевая точка. Вышла оранжевая точка, и она мне доказала, что это – Бог.

– Каким образом? У тебя были какие-то внутренние ощущения? Или какой-то контакт?

– Выглядело это очень забавно. Когда я увидел это явление, то мой ум тут же начал его всячески сравнивать с чем-либо, попытался его как-то описать. Я видел, как мой ум пытается то явление, которое происходит, сравнить с чем-то и описать, чтобы ограничить какими-то рамками. Может быть, это природное явление – типа восходов, закатов? Может, это какое-то энергетическое явление? Может, это какие-то эмоции? Может быть, это какие-то мысли? Может быть, это какие-то процессы? Почему мой ум так лихорадочно бегал, сравнивая, как же это можно охарактеризовать и с чем же это можно сравнить? Потому что в присутствии этой оранжевой точки он просто стал терять себя. И в какой-то момент он просто развалился от своих усилий, и ничего так и не было найдено похожего. Мой ум никогда не испытывал такого, он никогда не соприкасался с этим, никогда не знал ничего подобного, и поэтому он развалился просто на кусочки. Сознанием было забавно наблюдать, что, когда ум не мог найти подходящей характеристики, он просто остановился, просто исчез. Через какое-то время он появился и вспомнил, что в нем существует полочка, которая называется «Бог». Такое слово непонятное… Такая концепция, такая идея, которая никоим образом, вообще-то, не могла и близко описать то, что происходило, и то, чем являлся Саи Баба. Но чтобы он мог хоть как-то это называть, он называл это «Бог».

– То есть тебе сразу было понятно, что ничего человеческого там и близко не было?

– Близким, человеческим там сразу и не пахло. Меня интересовал Бог, а не человеческое. Я хотел найти Бога и поэтому нашел то, что искал.

– И потом ты постепенно к Нему приближался? Или у вас сразу возник контакт?

– Как так – постепенно приближался? Странно. Это же был Бог, как к Нему можно приближаться?

– Ну ладно, оказался ты рядом с Ним. А дальше что было? Особенное что-то такое вспоминается?

– Все вспоминается. Просто я… Дальше процесс был очень простой. Все представления обо мне, о мире и обо всем на свете Саи Баба во мне просто потихонечку разрушал. И разрушил полностью все.

– Расскажи, как это было?

– Весь контакт с Ним сводится к преломлению. У тебя есть ощущение себя, есть ощущение мира, есть ощущение Бога. Пока есть такое заблуждение, то какой-то контакт происходит. А когда это заблуждение разваливается, то глупо придумывать ограничения, когда они уже развалились. Контакт с Бабой – это процесс уничтожения личности. Это можно рассказать по-разному.

– Расскажи, как можешь.

– Саи Баба был для меня конечной инстанцией, которая была, сколько бы я к ней ни обращался, всегда неизменной, всегда одинаковой. Она всегда была постоянной. Она всегда внушала мне доверие, спокойствие и уверенность в том, что она неизменна, постоянна. Все остальное на фоне ее менялось. То есть пространство Бабы – это было то, чему я мог доверять, то, что было для меня опорой.

– Ты как-то внутренне с Ним общался?

– Конечно. Он же никогда не менялся. Здесь важно, как человек себя самого оценивает. Когда ты себя оцениваешь как личность, то ты общаешься с Ним как с личностью. Если ты считаешь себя энергией, то ты общаешься с Ним как с энергией. Если считаешь себя неким существом – то общаешься с Ним как с существом. Когда ассоциируешь себя с сознанием, ты общаешься с Ним как с сознанием. Он отвечает в любом случае. Вопрос же не в том, как ты себе представляешь Бога. Вопрос только в том, как ты себя самого представляешь.