– Лезь давай, кому говорю! А то в лягушку превращу!

– Чем превратите? Палочка-то ваша – тю-тю, – Ганс многозначительно приподнял бровь.

– Ах ты… – начала-было тетка, но передумала. – Хорошо, давай так: ты достаешь палочку, а я исполняю твое желание.

– Три?

– Одно!!

– Любое?

Тетка окинула его мрачным взглядом и обреченно выдохнула:

– Любое.

Во взгляде явственно читалось “подавись”.

– Хорошо, – улыбнулся Ганс, протягивая ей руку. – Скрепим договор кровью?

– Вот еще, – скривилась ведьма. Плюнула на свою ладонь и ухватилась за руку Ганса.

Тот внутренне содрогнулся, почувствовав влагу, но виду не подал, надеясь вымыть руку в колодце.

– В общем так, – заявила тетка, разматывая веревку, которая служила ей поясом, – залезаешь в ведро. Спускаешься вниз. Находишь палочку и привязываешь ее к веревке. Дергаешь – и я ее достаю.

– А я?

– А ты вылезешь по веревке, к которой привязано ведро.

– Ну уж нет! – возмутился Ганс, обвязывая веревку вокруг себя. – Только вместе со мною!

– Да я тебя не удержу, ты ж вон какой бугай… И вообще, ты будешь в ведре, чего тебе бояться?

– Да мало ли что…

С “бугаем” Ганс даже спорить не стал, настолько это утверждение было глупым. Уличные ребята дразнили его “мелочью”, а матушка до самой смерти звала “мышонком”. За последние два года он, конечно, подрос, но мачехе и ее дочерям даже до плеч не доставал.

Предосторожность оказалась не лишней – ведро оборвалось почти сразу и спускаться пришлось “вручную”, под ругань держащей веревку тетки, упираясь в скользкие стенки босыми ногами. Колодец казался бесконечным, внутри было холодно и противно. Воды на дне оказалось почти по горло, так что за палочкой пришлось нырять. А потом, стуча зубами, выбираться наружу, цепляясь за камни едва ли не зубами. Если бы не поддержка сверху, сам бы Ганс ни за что не выбрался.

Когда он, перегнувшись через край, вывалился наружу и растянулся на траве, ему показалось, что он попал в рай. Недоставало только пения херувимов. Вместо небесных звуков над ухом прозвучал нетерпеливый возглас:

– Ну, давай сюда палочку!

– А желание? – не спеша разжимать руку, напомнил Ганс.

– Да помню я, помню! – тетка выдрала палочку из его пальцев, вытерла и любовно прижала к груди. – Ну, говори, чего ты там хотел? – нехотя проворчала она. – Денег? Славы?

– На бал хочу, – выпалил Ганс. – В красивой одежде. И чтобы принц в меня влюбился. И замуж взял.

– Э нет, – затрясла головой колдунья, – мы так не договаривались! Одно желание! Одно, а не четыре! Так что выбирай: “на бал”, “в одежде”, “влюбился” или “замуж”.

– А то, что мне нравятся мужчины, вас не смущает? – поинтересовался Ганс.

Ведьма драматически рассмеялась, испугав сидящих на дереве ворон.

– Милый, знаешь, сколько мне лет? – снисходительно произнесла она. – Впрочем, это не твое дело. Так вот, я успела повидать такое, что твои предпочтения даже не всколыхнули моего любопытства. А вот желание должно быть одно, и нечего мне зубы заговаривать. Ну? Что решил?

– Ладно, я согласен на бал, – обреченно выдохнул Ганс.

– Вот и чудненько. Через два дня приходи, возьму с собою в качестве сопровождающего.

И она потопала прочь, в гущу леса.

– Стойте! – Ганс тут же вскочил и бросился за нею. – Я не могу через два дня! Да и где я вас искать буду? И вообще… Я из дома ушел, не под кустом же мне все это время жить?

– А это уже не моя проблема.

– Да это вообще не проблема, я у вас поживу.

– У меня?! – ведьма остановилась и уставилась на Ганса немигающим взглядом.

– Да вы не беспокойтесь, я неприхотливый.

– Неприхотливый, говоришь? – недобрая улыбка скривила ведьмины губы. Ганс подумал, не сбежать ли пока не поздно, но мысль о ночевке под кустом не позволила. – Что ж, коли так, – улыбочка на лице тетки стала еще более зловещей, – тогда идем.

Дорога оказалась долгой. Они шли и шли, петляя между деревьями, огибая кусты. А когда вышли, наконец, на поляну, на которой стоял маленький невзрачный домишко с крышей, поросшей травой, Ганс остановился, упер руки в боки и мрачно, с вызовом произнес:

– Так это вы, тетушка, здесь живете?!

– Ну я, а что? – не ожидая такого напора, напряглась хозяйка хибары.

– Так значит это вы послали меня отвалить и сдохнуть?

– Что-о-о?! – ведьма уставилась на него, выпучив глаза. – Да я тебя сроду не видела!

– Вот именно! Вы даже дверь не открыли! Я пришел к вам за помощью, а вы… вы…, – Ганс всхлипнул и махнул рукой.

– А ну-ка, давай, рассказывай!

– Да что тут рассказывать! Матушка моя, когда умирала, сказала, чтобы я пошел к фее-крестной…

– Так это ты тот наглец, который меня через дверь обзывал! – взвилась ведьма, мгновенно теряя сочувствие.

– Я? Обзывал? – снова взвился Ганс. – Я только спросил, здесь ли живет фея-крестная…

– Сам ты фея!! И он еще говорит, что не обзывался! Ведьма я! Ведьма!! Так и заруби на своем конопатом носу…

– Мой нос не конопатый!

– Сейчас будет! – ведьма схватилась за волшебную палочку.

– Не надо! – торопливо произнес Ганс, разом позабыв о былом. – Мы просто друг друга не поняли. К тому же, это было давно. Давайте забудем старые обиды и будем жить дружно.

Ведьма смерила его взглядом, выдержала паузу и наконец, сунув палочку в карман, нехотя произнесла:

– Ладно.

Внутри ее дом оказался еще своеобразней.

– Силы небесные, – воскликнул Ганс, замерев на пороге, – ну у вас и свинарник!

– Не нравится – можешь прибраться. Ведро и тряпка вон там, – ведьма указала в угол, где виднелась покрытая паутиной кучка, – Вода в ручье за домом.

– Как скажете, – пожав плечами, ответил Ганс. И принялся за работу.

Он мыл, тер и то и дело менял воду. Бегать к ручью пришлось наверное раз двести. Никогда еще не приходилось ему так долго и тяжело работать. Даже дома, где кроме него жили еще четверо человек, никогда не было столько грязи, сколько могла собрать одна маленькая хрупкая женщина.

Когда он наконец закончил, сил не осталось совсем. Да еще и голод проснулся.

– Тетушка, я все, – произнес он, вытирая пот со лба. – Может вы меня чем-нибудь покормите?

– С удовольствием, – отозвалась ведьма, которая все это время с интересом наблюдала за происходящим. – Достань из подпола картошку, свари – и пообедаем. Надеюсь, готовить ты умеешь?

– Хорошо, – вздохнул Ганс и, собравшись с силами, направился к приветливо открытому ведьмой люку, ведущему в темноту… запнулся, упал… И так ему хорошо показалось лежать на полу, не двигаясь, что он прикрыл глаза и произнес: – А можно я чуть-чуть полежу, а потом встану и все сделаю. Можно?

– Можно, – смилостивилась ведьма.

Ганс тотчас закрыл глаза… И уснул.

Когда он проснулся, то обнаружил, что по-прежнему лежит на полу… заботливо прикрытый грязным половиком, а по дому разносится умопомрачительный запах вареного картофеля. На этот запах он и отправился.

– Горазд ты спать, парень, – беззлобно произнесла ведьма, доставая из печи исходящий паром чугунок. Следом на потемневший от времени стол брякнулись две тарелки. – Чем богаты… – протянула она Гансу его порцию.

– Ой, подождите, – Ганс бросился за своей котомкой, – у меня мяско вяленое есть. Будете? – и он выложил на стол свой стратегический запас.

Ведьма бросила на него странный взгляд, но отказываться не стала.

– Может у вас что-нибудь из овощей завалялось? – оглядев собранную снедь, поинтересовался он.

– Ну-у, не знаю… – ведьма задумалась, – поищи в огороде за домом, может что и выросло.

Ганс сорвался с места.

– А где он, ваш огород? – спросил он, заглядывая в окно спустя некоторое время?

– Ты в нем стоишь, – мрачно изрекла ведьма.