— Ты капец какой тяжелый, — пожаловался Хвост, — мы втроём еле тебя перетащили.
— Где ты был? — Донёсся металлический тон. Римус, с силой проведя ладонью по лицу, упёрся в сверлящего его с того же расстояния Блэка.
Ну, он явно не мог напиться, прогуливаясь по коридорам школы, так что подготовленная отмазка отпадает. Рассказать обо всех подробностях — тоже не вариант. «Всё что случилось в теплице, остаётся в теплице». Придётся прикрываться полуправдой, как и всегда.
— В гостиной Пуффендуя. Пересеклись возле кухни, и ребята позвали посидеть с ними. — Вроде прозвучало убедительно.
— Ого, и как у них…
— Ребята — это твой новый патлатый друг из Хогсмида? — Перебил Питера Сириус с разъедающей нутро ухмылкой, которую тут же захотелось стереть. Серьезно? Патлатый? И это говорит ему Блэк?
— Его имя Нейт. — Джеймс, вертевший головой между ними, обескураженно врезался в Римуса. Блядь, Сохатый, только молчи. — И знаешь, да, он и позвал. Проблемы?
— Ой, да водись с кем хочешь, — бросил Сириус и опять [опять!] хлопнул дверью. Римус ссутулился, уменьшившись вдвое, и разорвал пополам несчастный пирожок.
— Хвост, иди посмотри, как там Бродяга, — не спуская глаз с Римуса.
— Почему я?!
— Не дрейфь и топай, — пихнул его в плечо Джеймс, и как только скисший Питер вышел из спальни, тот опустился на кровать и выжидающе изогнул бровь. Римус вымученно улыбнулся поджатыми губами. — Значит, Нейт?
— Ничего такого, о чем ты подумал… — Брехня. И в мягком взгляде Джеймса читалось то же самое.
— Конечно. Я рад, что ты хорошо провёл время. Не обращай внимание на Сириуса, у него критические дни.
— Круглый год, — добавил Римус.
Только он не мог не заморачиваться. Как бы реакция Сириуса не бесила до хронической чесотки, она давала некую надежду — маленькую, но живучую, искусно уворачивающуюся от нацеленных доводов, что она не имеет права на жизнь.
— Хочешь, я поговорю с ним? — Участливо предложил Поттер.
— Нет, Сохатый, я сам разберусь.
— Как и всегда. Только сделайте так, чтобы от школы хоть что-нибудь осталось. — Джеймс встал, поправляя очки, и потянулся к поясу. — Чуть не забыл. Сорбиус!
Освежающий приятный бриз продул каждую клеточку его тела, снеся все последствия вечера. Физические. Римус поблагодарил Джеймса за то, что не приковал его к туалету на весь день, и расправившись с завтраком, он быстро принял душ и спустился в общую комнату.
Бессовестно выкинутая суббота вернулась загруженным в два раза воскресеньем, и потому внизу его ждали разложившиеся среди горы домашней работы прямо на ковре девчонки во главе с Поттером. Сириус развалился в кресле и нехарактерно поедал отобранное у Хвоста печенье, изучая затылок Марлин. Римус за неимением альтернативных вариантов присоединился к их кружку, нарочно сев рядом с Маккиннон, и теперь ощущал постороннее вмешательство на себе.
Теория Эванс явно давала сбой, хотя, по сути, они же с Сириусом не ссорились. Они словно просто разучились общаться друг с другом, обзаведясь грудой взаимных невысказанных претензий. И если свои Римус ещё мог оформить в голове и мало-мальски укрощать их, то предъявы Сириуса были покрыты непроницаемой пеленой. По большей части, ему казалось, что он вообще тут не при чем, и Блэк использует его в качестве самого доступного «слива» для скопившихся негативных эмоций, ибо разумных оснований для его поведения он не видел. Долбившуюся в закрытую на засов дверь мысль о ревности Римус, прилагая все усилия воли, игнорировал.
Римусу практически удалось отвлечься на подготовку к тесту по Зельеварению и составление карты Рукава Ориона, когда беспощадно скоротечно подошло время обеда. И тяжесть в животе едва ли имела что-то общее с голодом. Ему придётся встретиться с Беллом, и он никак не мог определиться, страшит его этот факт или по-хорошему волнует. Обострённые перед полнолунием все чувства только путали сознание, доводя его до апогея нервозности.
В итоге Римус, спрятав шею в плечи, вошёл в Большой зал, рассматривая полоски на квадратной плитке под ногами, но граница периферического зрения, как назло, всё равно охватывала пуффендуйский стол и жадно выискивала светлую макушку. Ладно, в конце концов, гораздо менее подозрительно будет спокойно осмотреть зал, чем воровато и постыдно прятаться. И уже на подходе к своему месту, Римус оторвал взгляд от пола, непринуждённо обводя окружающую обстановку, и сразу наткнулся на сидящего к нему лицом префекта.
Натаниэль выглядел так, будто слово похмелье ему вообще незнакомо, и обворожительно улыбался рядом сидящей девушке. Именно по её серому отёкшему лицу Римус понял, что дело не в спасительном заклинании. На нём был кашемировый свитшот василькового цвета, а снова идеально прямые волосы переливались под светом зачарованного потолка. И Римуса охватило фантомное ощущение скользящего сквозь пальцы атласа, когда он зарывался в них, прижимая к себе этого парня. Черт. Свинцовая тяжесть из желудка стрельнула вниз. Вдвойне чёрт! И только Римус собрался отвернуться, чтобы не провоцировать ещё больше всплывающих из памяти эпизодов, Нейт потянулся к кувшину и взглянул поверх руки прямо на него. Лишь на один неуловимый миг его глаза лукаво блеснули, мол, он тоже заметил Римуса и о да, у них есть общий секрет, но потом он как ни в чем не бывало вернулся к своему разговору.
И Римусу этого отблеска оказалось предостаточно, чтобы успокоиться. По крайней мере, он не один в этом дерьме. В самом интригующем и горячем дерьме, которое с ним случалось. Разумеется, вчера они оба потеряли голову и вели себя как обезумевшие дети, дорвавшиеся до запрещенного сладкого, и в таком состоянии даже толком не обсудили, что всё это значит. Но вроде как Нейт не обременял себя сожалениями, поэтому и ему стоит расслабиться и просто посмотреть, куда это приведет.
Римус привык не строить долгосрочных планов — не в мире, где его будущее либо ограниченно прутьями решётки, либо представляется бесконечными бегами от Отдела регулирования магических популяций. Но он уже был благодарен Беллу за возможность почувствовать себя неодиноким в своей ненормальности. Он показал ему, что в мире, в Хогвартсе, за соседним столом есть люди со схожими желаниями, и в них нет ничего предосудительного. Он принимал Римуса таким, какой он есть.
В отличие от Блэка, который осуждал его взглядом даже за то, как он держит вилку! Каждое звонкое цоканье языка на любую реплику Римуса подрывало внешне удерживаемое спокойствие и вызывало нервный тик верхнего века. Хвала Мерлину, даже обладающий железной выдержкой Поттер уже не смог закрывать глаза на эти приступы сучизма и погнал Сириуса выпускать пар на внеурочную тренировку, тем самым предотвратив неминуемый сокрушительный взрыв. Потому что Римус реально был на пределе, и впервые отработка у Слизня стала для него спасением.
К счастью, сегодня профессор, налив в уши нудных указаний и обозначив фронт работ на ближайшие три часа, свалил к себе, и Римус приступил к кропотливому перебору очередной сотни склянок с маленькими выцветшими от времени этикетками. Постепенно он поймал полное умиротворение, отдавшись механическому порядку действий, и потерял счет времени. В предыдущие разы ему могло казаться, что прошло часа два, хотя, по факту, раздражающая минутная стрелка сдвинулась на пару делений. И когда половина дела была позади, приближающееся эхо шагов вывело его из транса.
Ну, какого черта, Слизнорт? Сиди себе подбухивай в кабинете! Выходной. Ты заслужил!
Римус надавил пальцами на веки, предвещая головную боль, как дверь слегка отворилась, и в узкий проём пробрался кто-то точно не являющийся обладателем профессорских габаритов.
— Почему Сириус Блэк смотрит на меня так, будто я плюнул ему жвачкой в волосы?! — Разошёлся по коморке возмущенный шёпот, и Римус подскочил с табуретки, задев стол. Склянки опасно зашатались, но его внимание уже полностью поглотил озадаченно уставившийся на него Нейт.
Лучше б это был Слизнорт…
— Не парься, я не упоминал теплицы. Но мне пришлось объяснить, где я так напился, и сказать, что был в вашей гостиной. Сириус видел тебя вчера в Хогсмиде… ну, и… — Римус пожал плечами. Что «ну, и», он сам пока не догонял.
