Да, подарок Сириуса, конечно, имел совершенно иное значение для него. Ни большее, ни меньшее, он был совсем из другого разряда. И Римус до сих пор не мог перестать лыбиться, вспоминая и сам процесс «вручения» накануне, от которого все получили удовольствие [судя по умопомрачительно выгибающемуся в его руках телу и лишающим рассудка стонам], и обязательное ворчание Блэка после. «В рот я ебал ещё хоть раз на это соглашаться! — В другой раз будет легче. — Другого раза не будет!»

Другой раз был.

Но был ещё один подарок.

Неожиданный по всем параметрам, прилетевший словно Бомбардой в голову — по факту свалившийся в его тарелку во время обеда. Конверт с обозначенным косым росчерком пера адресом. Портсмут. Графство Гэмпшир. Римус тогда еле-еле проглотил поднявшийся к горлу тошнотворный ком, а обратившиеся к нему недоумённые и перепуганные взгляды наверняка отражали его собственный. Как и он, ребята бестолково пооткрывали рты и затем притворились, что ничего не было, когда конверт с уплотнением внутри исчез в кармане мантии.

В тот день он перекочевал в верхний ящик прикроватной тумбочки и укрылся подарком Марлин.

Каждый день Римус настраивался распечатать его. Он приходил в спальню, выдвигал ящик, смотрел на рисунок, а потом столько же минут пялился на потрепавшийся конверт — так и не в силах сломать печать. Римус даже не прощупывал пальцами вложенный внутрь предмет, держа его по краям кончиками пальцев. Держал, пялился и возвращал письмо на место в верхний ящик прикроватной тумбочки.

— Хочешь, я его открою?

Римус покачал головой, и Сириус больше не предлагал.

Однако сегодня он вдруг почувствовал, что готов. Прошло десять дней. И либо его успокаивало то, что никто не пришёл за ним в форме мракоборцев с приговором или не скрутил его, прогуливающегося и озирающегося, в Хогсмиде, а значит, вряд ли внутри пожелание побыстрее сгнить в Азкабане. Либо приближающееся полнолуние вконец лишило его страха и терпения.

Аккуратно положив на тумбочку рисунок, Римус достал письмо, и пальцы всё же закололо от онемения. Но застывшая кровь тут же забежала снова.

— Давай, просто вскрой, и в случае чего я сам спалю его, — подбодрил стоявший сзади на коленях пироман, разминая его плечи. Римус, будто для подзарядки, кротко коснулся ладони Сириуса, выдохнул и надломил печать ровно пополам, отгибая язычок конверта.

Оставив таинственный предмет пока что на дне, он подцепил вложенный лист размером с визитку. Ни оскорблений, ни угроз, ни поздравлений. Только две строчки, словно на большее количество строк отец не способен.

Я пообещал Ей не бросать начатое.

Это всё, что я могу для тебя сделать.

Римус повертел маленький клочок плотной бумаги и взглянул через плечо на хмурящегося Сириуса, тот кивнул на конверт. И Римус, помедлив, перевернул его, подставив ладонь, в которую вывалился маленький золотой ключ.

— Херасе… — ошарашенно выдал Блэк, рухнув рядом.

— Что это? — Непонимающе спросил он, вкладывая во взгляд, что если Сириус просто скажет «ключ», то в одночасье полетит с кровати. Блэк вернул лицу более-менее бесстрастное выражение.

— Это ключ от ячейки Гринготтса. — Римус, разрываясь между порывами вскинуть брови и прищуриться, прищурил один глаз и вскинул бровь над другим задёргавшимся. Сириус прочистил горло. — Серьезно. Мне такой же дядя завещал. Тебе семнадцать, ты можешь сам распоряжаться средствами.

— У меня есть какие-то средства? — Сириус всем своим видом показал, что вопрос мимо кассы, и Римус перечитал снова несчастные две строчки с наклонным размашистым почерком.

Я пообещал Ей не бросать начатое.

Допустим.

Допустим, Она уговорила отца откладывать сбережения — какие, блядь, сбережения в их плачущем бюджете? — и тот пообещал продолжать дело, относя в Гринготтс сдачу от покупок рома. Восемь лет. И ещё до Её ухода… это же…

— У меня есть какие-то средства… — всё ещё не врубаясь в суть происходящего, произнёс он.

— Получается так. Лунатик, — осторожно позвал его расфокусированный силуэт Блэка, наверное, спустя несколько минут, — предложение спалить конверт ещё в силе. Я и расплавить ключ могу. Или, если хочешь, могу сходить с тобой в банк. Что бы ты ни выбрал…

— А если это ловушка? — Сморгнул ступор Римус. — Меня сцепят ещё до того, как я перешагну порог.

— Гоблины не избирательны в своей клиентуре. Им плевать, чьё золотишко охранять, так что не думаю, — повёл плечом Блэк. — Может, это просто ключ от ячейки, в которой просто лежат накопленные для тебя родителями деньги.

— И отец просто отдал их мне, чтобы мне было на что жить, укрываясь от закона.

— Ага, — поджал губы Сириус, но чем дольше они смотрели друг на друга, тем сильнее уголки растягивались в улыбку. Как и у Римуса.

Похоже, курить косяк для успокоения нервишек было не так уж и уместно, и они взорвались смехом, хватаясь за животы, повторяя последние выводы и тыча друг в друга пальцами.

А когда спазмы закончились и дыхания выровнялись, два поочередных смешка подвели черту, и последовало не давящее долгое молчание. Сбитые с толку мысли не выстраивались в полноценные предложения. Единственное, что он слышал — эхо прочтённой голосом Лайелла фразы.

Это всё, что я могу для тебя сделать.

Что ж, если это не ловушка, то спасибо.

— Не жалеешь, что не узнал больше воспоминаний о Ней? — Перевернулся на бок Сириус.

— А ты позволил бы мне встретиться с Нейтом, чтобы он попутно увидел всё, что я с тобой вытворял? — Повернулся навстречу Римус и тут же получил в бубен. Несильно, так что можно было не мстить. — Вот и не спрашивай.

Но Римус не жалел.

Того, что он узнал за один сеанс легилименции было достаточно, чтобы прочувствовать царящую дома атмосферу во времена его глубокого детства, и достаточно, чтобы понять — мама его любила. А то что она не могла на него смотреть… Римус наконец выбрал ответ из двух вариантов. Она боялась не его. Она боялась за него. И скорее всего, винила себя во всём случившимся. Наверное, от неё Римус и перенял эту привычку.

Возможно, если в подарке Лайелла не предусмотрено подвохов, когда-нибудь у Римуса получится понять и его.

— Так мне сходить с тобой? — Вытянул его наверх Сириус с хитрым прищуром.

— Кто ж тебя остановит, — отбил он, и тот, выдохнув, мол, задолбал, придвинулся поближе, параллельно утягивая его на себя за затылок, как в гостиной внизу послышались знакомые голоса, и Римус резко откатился. Сириус обреченно упал на подушку, уже шаря фишку. — Эй, брысь с моей постели, — закидывая конверт в ящик и накрывая рисунком.

— Не брыськай на меня, — послушно слез с кровати Блэк.

Как раз вовремя, потому что дверь вынесла перевозбужденная колонна горланящих разрушителей интимных моментов.

— …слышать ничего не хочу! — Всплеснула руками Эванс, и вонзившийся в него упрёк сдул расслабляющий эффект травки без следа. — Римус! Мы же договаривались, без пранков! — За её плечами нарисовались две раскаивающиеся мины.

— Староста он, — напомнил Римус, указав на наиболее подавленного мародёрского деятеля.

Маккиннон и Медоуз прокрались и устроились на кровати Питера с пакетиком чипсов. Приятного просмотра.

— Джеймс не раскалывается!

— А Лунатик вроде слабого звена, что ли? — Фыркнул Блэк, намереваясь стырить снек, но Марлин шлёпнула того по ладони.

— Почему эти двое подозрительно ошиваются у портрета Полной дамы? — Уткнула она руки в боки, проигнорировав, кстати, верное замечание Сириуса. — Я за версту чую, когда вы что-то замышляете!

Сохатый с выпученными глазами помотал головой за её спиной, и Лили, заметив смещение взгляда Римуса, молниеносно обернулась. Поттер уставился на ковёр.

— Лили, на самом деле, ты не хочешь ничего знать, — гипнотизирующим тоном.

— Это ещё почему?

— Потому что, когда то, что здесь не замышляется, случится, а оно случится, с тебя спросит Макгонагалл, и тогда тебе лучше ничего не знать, чтобы с тебя и спросить было нечего. А тот, с кого будет, что спросить, сам ответит за то, что здесь не замышляется.