Ритка после этой истории впала в умиление.

― Боже, как это романтично, ба!

― Ага. И оставшуюся неделю они прожили без инцидентов. «Жентальмен» стал вести себя как джентльмен, что положительно сказалось на его дисциплине и уважении к окружающим. Он и меня, бывало, до белого каления доводил, за что почти ежедневно палубы драял. А тут пришлось клининг нанимать, ну, не мне же весь дом убирать, правильно? С тех пор даже свистать всех наверх не приходилось, дисциплина стала железная. Конечно, Алан ещё позволял себе оспаривать мой авторитет, о чём моментально жалел.

— Да уж, знаем. Тебя потом не заткнёшь!

— Ну, как иначе. Нефиг бурю в стакане мутить.

Вот теперь разговор мог легко свернуть в рассказы о сложном и противоречивом характере бабки, с её хвалебными песнями самой же себе, и «пусть мне пришлось нелегко, но этот характер — всё, что во мне есть хорошего; да если б не он, меня бы в живых давно не было», и тому подобное. Пора вернуться в прежнее русло, мне нужно больше крупиц правды.

― Они ведь по-прежнему состояли в организации, да?

― Дети-то? Конечно. Если попал на баланс к подобной конторе — едва ли съедешь. Тебе просто никто не даст.

― А их мнением кто-то интересовался? Чего они сами хотели?

― Как сказать… Ванесса, что удивительно, оказалась хороша в актерской игре, у нас и этому обучали, крайне полезный навык. Её репрезентация была оригинальной, что одно время Ванесса на полном серьёзе хотела пойти учиться в театральную академию. А вот из Алана мог бы выйти хороший политик. Или мошенник, что, впрочем, одно и то же. Умел блестяще обводить всех вокруг пальца, что ему ещё спасибо за это говорили. Помню, однажды ввязался он в уличную банду, а я это дело умудрилась прошляпить. Когда опомнилась, он там чуть до правой руки не дорос. Пришлось выдернуть его и объяснить им обоим, что все свои блестящие таланты они смогут реализовать на шпионской работе, а эти их банды и театры ― проходняк, который рано или поздно закончится. Теперь я жалею об этом. Надо было дать ребятам шанс заниматься тем, к чему душа лежала, вместо службы, которая не всегда заканчивается отставкой с высокой пенсией и уважительным отношением. Но с вами я этой ошибки не допущу, девочки. По окончании школы вы имеете право заняться тем, чем сочтёте нужным, я не хочу, чтобы и вы однажды пропали на очередной миссии. Это мне не за что было цепляться, кроме работы, а у вас когда-нибудь будет семья, дети, вот это всё, понимаете? Вы не должны класть свою жизнь на годы службы, за которую вам скажут спасибо только в ваш 55-летний юбилей какие-то малознакомые дяди и тёти, а всё остальное время ваши труды и бессонные ночи будут засчитываться как само собой разумеющееся. На задания я вас больше не отправляю, только для зачётов по дисциплинам. Ну, и последнее. Ваше выпускное задание будет по-настоящему серьёзным, только вы и то, что имеется в вашей голове. После этого вы свободны как ветер, мои колобки!

― С… Спасибо, ба.

― Мы с мелкой ценим это. И тебя мы тоже ценим, потому что мы не твоя работа.

― И вам спасибо, рыжие. Я долгое время воспринимала вас как часть своей работы. А теперь понимаю, что вы мне гораздо ближе, чем то, ради чего я годами пыхтела, дабы всех уделать, — бабка прониклась этой идиллией и подняла фужер с ромом, — Из чистой вредности, девчата.

― Из чистой вредности.

― Из чистой вредности.

― Аминь.

Флоренс потравила ещё пару баек из отроческих казусов, пока мелкая не спросила:

― Кстати, ба, а какое первое задание было у наших родителей?

― О, это было что-то! Тогда мне не дали выбрать задание, хотя я уже имела на то право. Личная заинтересованность, понимаешь ли, оставили тупо следить за процессом. А это было целое расследование, и у каждого своё, но только на первый взгляд. Алану требовалось выйти на клан сектантов, поклонявшихся древнему богу страданий и приносивших человеческие жертвы. А Ванессе полагалось шпионить за известным врачом, которому на счёт приходили значительные средства от его нелегальной деятельности. В задачи Алана входило знакомство с одной из сектантов, войти в доверие и проникнуть в секту под видом нового адепта. По своду их правил, парень обязан был доказать свою преданность и девушка предложила ему принять участие в очередном жертвоприношении. Всего-то надо было поймать жертву, а затем искромсать её на алтаре. Ванесса, тем временем, вычислила, что у того врача имелась особая подопечная, страдавшая от стокгольмского синдрома. Дева оказалась его подопытной, ставил над ней как психологические, так и медицинские эксперименты. Средства же этому врачу поступали от неизвестной организации, которой, по иронии судьбы (по иронии организации, на самом деле) была та же сектантская тусовка. Как Несси узнает дальше, сам доктор тоже являлся членом этой секты и одним из тех уважаемых, кто проводил для них изощрённые обряды человеческих жертвоприношений. Ванесса выкрала эту подопытную из подвала «доктора», допросила и отвезла в контору, на сохранение. После допроса ей предстояло пробраться в обитель зла и сорвать их мероприятие, спасти следующую жертву. Алан же знакомится с одним из вышестоящих секты, и не упускает возможности показать себя, так что не оставляет никаких сомнений по поводу своей заинтересованности. Поэтому с ним поделились координатами заброшенного храма где-то в горах, где Алан обязан был присутствовать в ближайшее полнолуние, а так же доставить им жертву на подходе в зал. Как ему сообщили наши, жертвой должен стать член враждующей секты, который собирался сорвать их ритуал. И вот, когда диверсант появился на горизонте, храбрый Алан на него нападает, однако соперник нашего ниндзи оказался более, чем достойным. Ожесточённый бой шел сначала у храма, затем по дороге к залу — противник уверенно шёл вперёд. Алан сдавал позиции, думая: «Ого, какие навороченные бойцы у их конкурентов» но, на его счастье, враг был повержен обездвиживающим дротиком, что дало ему фору и подарило победу. Этот балбес без всяких разговоров относит парализованную жертву на алтарь, переодевается в новенькую мантию и встаёт в сатанинский кружок. Далее шли песнопения во славу бога страданий и прочая дребедень, потому у него было время заценить обстановку, количество присутствующих. Естественно, из ситуации надо было выйти на коне, как он привык делать, ему ведь казалось, что всё просчитано до мелочей. Думал: «Сейчас поучаствую в их мероприятии, наснимаю доказательств, скажу, что жертва непригодна и давайте в следующий раз, а я притащу вам даже две жертвы, так что божок будет счастлив. Как только начнут возмущаться, нажму кнопку вызова, подтянутся наши и повяжут их всех». Да не тут-то было! Алана вызывали на ковёр, дескать, как новичку, ему оказана великая честь самолично прикончить жертву, ибо доктор сегодня отсутствует. Вот и прижало нашего героя. В общем, вспомнил, что он — король импровизации, подходит, значит, с жертвенным клинком к алтарю, срывает с жертвы мешок, а там Ванесса лежит! Смотрит на него полными ужаса глазами и даже пикнуть не может! Конечно, ведь кто-то её обездвижил, а? Алан знал, что если сейчас бузить начнёт, его тоже подстрелят, и всё, миссия капут. Так что, снял он с себя капюшон, Ванесса его узнаёт, но легче от этого не становится. Алан швыряет слезоточивый газ в толпу сектантов, рвёт верёвки с Ванессы, хватает её и сматывается. Недалеко, правда, ушёл. Сатанистам надо было дать бой, пока те растеряны, но он не хотел бросать Несси, поэтому спрятались за какой-то скалой, пока оба не оклемаются. Какое же чувство вины он в тот день испытал! Он вот-вот мог зарезать её, сколько страху девочка натерпелась, и он это знал. Прощенья потом просил, как безумный, поведал, что это было задание, и он понятия не имел, что это она, и прочее. Ванесса почувствовала, что эффект яда стал сходить на нет, и говорит ему, что скоро присоединится, а ты давай, иди, делай что должен. В общем, после того задания, они надолго прокляли всю нашу организацию, долгое время отказывались возвращаться. Контора предполагала, что один из них вылетит, а сильнейший победит и войдёт в их элитный штат лучших агентов. По их понятиям, Алан задание прошёл, а Ванесса нет, раз проиграла в схватке с ним и оказалась на жертвенном алтаре. Но Алан, да и я, в том числе, послали их куда подальше за этот бред. Как только его ни уламывали вернуться, он твёрдо сказал, что могут на него не рассчитывать, если не примут Ванессу. Наша контора не склонна была терпеть ультиматумы от каких-то стажёров, ещё чего не хватало. Но я поручилась за них, как наставник, что готова первое время координировать их работу. В общем, скрипя зубами, комиссия приняла такое положение дел, иначе я пригрозила им свалить из их чёртовой дыры, сгнили бы там без меня. Кто б разгребал их дерьмо, когда на мне половина их деятельности висела?