— Там… Там корабль! — кричу Анне, которая бежала впереди. Чёрт, за пять лет пребывания здесь тётка не потеряла форму.

— Надо успеть до… Добежать… До леса, — кричит она в ответ и ускоряется.

Аллея. Длинная аллея. Мы бежим изо всех последних сил, на пределе возможностей. Я уже не чувствую ног и двигаюсь по инерции, но каждый миг хочется остановиться, отдышаться, пусть эти исчадья снесут меня всей гурьбой, навалятся и зажалят до смерти… От этой слабости меня хранил пример Анны, её жажда жизни и стремление дойти до конца несмотря ни на что, и вдруг становилось стыдно, что я ещё толком не нюхала пороху, а уже готова сдаться. Нельзя! Мы почти добрались! Мне почему-то вспомнился старый мультик, где герои владели стихиями так, что могли даже передвигаться с их помощью. Так чем я хуже? Самый момент попробовать. Правда, если не выйдет, задержка мне дорого обойдётся, но я решила рискнуть. Я позволяю огню вырваться наружу и направляю его назад, чтобы использовать, как реактивное топливо. О боже, получилось! Я… Ай! Разбираясь, как управлять полётом, я заметно отстала от своей боевой копии, но ситуация быстро выровнялась. Я лечу! Сама! Я могу, чёрт подери! А ещё я заметила, что корабль догонял нас, зависнув над фантомами. Ну нет, так дело не пойдёт. Я развернулась к врагам, продолжая мчаться на огненной тяге, и запустила по ним огнемётом, дабы избавиться хоть от части из них. Мощная энергия проходит по рукам, извергаясь из горящих ладоней, я словно богиня, карающая нечисть, жаль, неспособная дотянуться до их управленцев. Поглядывая на нло, меня подмывало забить на фантомов и хорошенько прожарить его, выволочь изнутри эту гадину, что собиралась меня уничтожить, чтоб они поняли, наконец, с кем связались, и…

— Ты молодец! — крикнула Анна, увидев, как я приспособилась, — Сейчас в парк, там будет сложнее!

— Что? Почему?

— Деревья! Щепки! Будем по очереди, прикрой меня!

Что она имела в виду? Как это — по очереди? Аллея закончилась, мы проскочили дорогу и Анна вбежала в лесную чащу. Теперь я сообразила, что следует задержать фантомов и дать ей время, чтобы сколько-то пробежать, затем ей придётся прикрывать меня.

Он

За окном свирепствуют фантомы, а здесь невероятно спокойно и всё как-то по-домашнему. Ещё бы обои поклеить, да шторки развешать. Перебежчики ведут себя буднично, общаются по бытовым вопросам без задушевных бесед и особых эмоций. А я попиваю чаёк в комнате Шакала, чинно сидя за столом, как болванчик. Тут и печеньки тебе, и котлетки, и матрас, чтоб сразу после обеда на боковую. Если б я только мог расслабиться, слыша нечеловеческие вопли за окном и зная, что Анна сейчас где-то там… И не могу отделаться от мысли, что должен вскочить, найти и вернуть сюда, где буду знать, что она в безопасности. Шакал сказал, что она всегда сбегает и всегда возвращается, Тая тому доказательство. Один вопрос — зачем? Что она там оставляет? И почему этот хмырь её не останавливает? Пока искал его по всему зданию, в одном из чьих-то разговоров мельком услышал, что в здании есть подвал, где постоянно мерцает свет и происходит какая-то возня. Туда почти никто не спускается, тоже неясно, почему. Вместо поисков Шакала я решил отыскать подвал — говнюк всё равно отъедет от разговора. Не имея понятия, где вход в этот подвал, я обошел весь первый этаж, но не обнаружил ни двери, ни люка в подпол. Наткнувшись на какого-то мужика, спрашиваю:

— Э, не подскажешь, где здесь подвал находится?

— На кой он тебе сдался, парень? Там никогда ничего не ставят, бункер нам тоже без надобности.

— Да слышал, там свет мигает, и…

— А, решил в электрике поковырять? Ну, дерзай, вход на улице, в будке на той стороне.

Мужик показал, куда идти, и я обошёл заброшку кругом. Будка оказалась прямо за углом. Не знаю, чего меня туда потянуло, может, желание уйти подальше от непривычной суеты, тем более, маюсь без дела. Открыл висящую на одной петле дверь, спустился. Свет там действительно мелькал, и только сейчас я задумался — а какой здесь, нахрен, может быть свет, если больница уже лет двадцать заброшена?! Внутри оказались те двое, одинаковых с лица, которые колупались в каких-то электрощитках. На полу лежали две сумки с инструментами, а рядом какие-то неизвестные мне девайсины. Генераторы, может? — О, вы уже здесь?

— Да, Стэн. Мы здесь, увы, не отдыхаем.

— Это точно, разве тут отдохнёшь… А никто и не в курсе, что происходит в этом подвале. Вы освещение чините?

— Вроде того.

— Хм… Ясно.

Я теперь даже не знал, что ещё спросить. Наверх мне по-прежнему не хотелось, но я никак не ожидал такой компании.

— А расскажите, каким я был в прошлых измерениях? Чем я занимался?

— Тем же, чем и сейчас, — ответил первый.

— Всё повторяется, Стэн, — продолжил второй.

— Ты точно такой же, как и всегда.

— Так же появляешься здесь.

— Так же ничего не помнишь.

— И все знают тебя только таким, приходящим и уходящим.

— Это всё? То есть, в своей жизни я ничем путним не занимаюсь?

— Ты приводишь сюда Анну.

— Это всё.

— Ну, замечательно…

Настроение с относительно позитивного резко скатилось. А эти ребята как говорили с ничего не выражающими лицами, так и отвернулись, как ни в чём ни бывало продолжили свою деятельность.

— Примитивная техника здесь, — заметил первый.

— Ужасная.

Я хотел было вступиться за свой мир, но даже рта раскрыть не успел — это ведь, по сути, не мой мир. Как и все, где я был. Я словно из ниоткуда, нигдейный и ничейный. Чтобы не утопиться в мыслях о своей ничтожности, я продолжил докапываться до электриков.

— А каким был ваш мир, ребят?

— Ничем не примечательным. Много технологии и ничего того, что вы зовёте «душой».

— Мы до сих пор не поняли, что это, странное понятие.

— А как вы попали сюда? На базу, к этим людям. Давно это было? Можете в измерениях назвать, я сам посчитаю.

— Мы мало что помним.

— Нам сказали, что мы получили травму мозга.

— Мы не стали спрашивать, забыли — и хорошо.

— Да и зачем тебе это знать?

— Всё равно всё забудешь, Стэн.

Эти ребята явно не знакомы с чувством такта. На последней фразе одного из них меня словно по башке огрели — почему они зовут меня Стэном? Все пришлые знают меня как Стаса, не иначе. Разве только Шакал… Он единственный, кто ни слова мне не сказал по этому поводу, но с него позже спрошу. А вот эти товарищи… И выглядят подозрительно, и говорят странно, и никто не знает, что они тут торчат. Освещение чинят, как же. Сами сказали, что полдня провозятся с той фигнёй у окна, а уже здесь.

— Кстати, вы в комнате-то закончили?

— Закончили, Стэн.

— Так быстро?

— Там была часть оборудования.

— Это система.

— Система… Чего?

— Купола, Стэн.

— Так ведь я сам ставил купол.

— Твоя система временная, наша — постоянная.

Хм. Ну да, почему нет. Хмырю не пристало объяснять, что происходит. Всё, как правило, в последний момент, когда прищучишь.

— А как вас звать, ребята?

— Нам не нужны имена, мы лишь винтики большой системы.

— Это верно, до нашествия мы все ими были, — согласился я.

— Ты и сейчас винтик, Стэн, один из ключевых.

— На тебе держится вся система.

— Ещё не устал от тяжкого бремени?

— Нет, я же ничего не помню, вот если бы помнил…

— То уже давно бы сломался и бросил это дело.

— Хорошо, что не помнишь.

— Есть вещи, которые лучше не вспоминать, да?

— О чем это вы?

— Гибель каждого мира, где ты был, смерть каждой твоей Анны…

Ух, за живое задел, скотина. И всё это с хитрожопой мордой, которой перетянули кожу на затылок, но без малейших эмоций.

— Сами-то не устали всё помнить?

— Голова кругом, как вы говорите, но у нас нет выбора, Стэн.

— Ты раньше не приходил к нам, Стэн.

— Мы почти не общались, почему ты здесь?

— Вы, — внезапно для себя выпалил я, — Вы заманили меня в этот подвал, чтобы грохнуть, да? И никто вам здесь не помешает?