Драко застыл. Он не был готов. Не был и Гарри, но снова, как в ту самую памятную фотосессию, взял всё в свои руки. Снова протянул ладонь, приглашая Малфоя подняться из-за стола. Ледышка ощутил, что и правда, плавится, горит изнутри. Он не боялся публичных выступлений, но на этот раз он не знал, что сказать, мысли скакали от увиденного только что собственного признания до слов, прозвучавших из уст продюссера. Пот выступил на лбу, и дышать стало трудно. Но подвести Минни и проект было бы совсем невежливо. Поэтому Драко потряс головой, стряхивая наваждение, и гордо встал, позволив Гарри помочь со стулом. Потти видел всё, что происходило на лице у Малфоя, и послал бы к черту любого, кто посмел бы посмеяться над тем, что он относится к молодому сильному парню как к юной барышне. На Драко лица не было.
— Не бойся, Ледышка, прорвёмся. Ну хочешь, я что-нибудь соображу? — шепнул он на ухо Малфою, пока они шли к подиуму. Локоть удобно улегся в руке Поттера, и Драко отшутился:
— Что, хочешь урвать себе всю славу?
На самом деле сильная рука Гарри была необходима. Драко очень нервничал, его буквально трясло, но найти внутри причину этого Малфой никак не мог. Точнее, определить её. Потому что причин для нервов было несколько. И первой по порядку шла вот какая: он только что перед всеми этими гостями представал в разных ролях. И признался в любви. И показал все свои слабости. И силу тоже. И о чём говорить с этими людьми, которые видели его изнанку? Но это было не единственным. Однако рассуждать дальше смысла не было — они уже поднялись по лесенке, а Минни уступила им место у микрофона. Они переглянулись с Гарри, безмолвно беседуя.
«Ты в порядке? Может, я?» — «Я справлюсь, всё хорошо.» — «Уверен?» — «Я начну, ты подхватишь…» — «В любой момент…»
Драко кивнул, а Гарри шепнул ему:
— Давай, Дрейк… — он сказал это, касаясь уха губами, Малфой прикрыл глаза, снова кивая. Это был удар ниже пояса, это было слишком, особенно сейчас. Слишком интимно. слишком близко. Слишком желанно, и на фоне тех переживаний, что заполнили сердце Драко, это было просто нокаутом.
— Дамы и господа… Я горд стоять здесь перед вами. Это действительно было уникальное приключение, интересное, тревожное и непростое. Преуменьшить вклад нашего гения и его советника невозможно. Вся группа, вся команда — это профессионалы своего дела, и без каждого из вас этот проект не состоялся бы. Но лично для меня этот проект не состоялся бы без одного человека, — Драко облизал пересохшие губы, вдохнул поглубже и продолжил. — Гарри, — он сделал паузу, стараясь собраться с силами. — Гарри. Спасибо тебе за «Иллюзии». Без тебя я сбежал бы ещё на «Подарках и подачках»… Или раньше. Кого я обманываю… Намного раньше… — Сердце колотилось как бешеное, и Малфой понял, что нервы у него совсем ни к черту, даже Валькирия не поднимала головы. — Гарри, — и снова высохшие губы выдавали волнение. Мысли путались, перед глазами всё плыло, — Гарри, я люблю тебя, ты знаешь это, и я безмерно благодарен тебе за… — ещё один вдох, резкий, рваный, сильная хватка на талии, знакомый запах дома, а дальше отчаянная попытка открыть глаза и пропустить воздух сквозь сдавленное горло. И темнота. «Ну, Гарри хотя бы знает…» — последняя мысль, и Драко теряет сознание.
Комментарий к Драма Одиннадцатая. Последняя. О том, что Мистер_Королева_Драмы не изменяет себе и остаётся вечной истеричкой. Только более взрослой и осознанной. Анонс. Тут, как всегда, муза сделала коронный финт. И моя задумка немного изменилась... https://www.instagram.com/tv/CTcrMV7jIzi/?utm_medium=copy_link
====== Интерлюдия. ======
Панси в чёрном платье по колено и удлинёнными рукавами очевидно хотела создать образ в стиле великой Коко, но то, как она теребила нитку жемчуга на шее, делало её сейчас куда более похожей на чёрную вдову. Её взгляд застыл на белой розе, которая ярким пятном выделялась на чёрном глянце гранита, и казалось, что она держится на ногах лишь благодаря крепкой хватке Невилла на её локте. Слёзы уже подсохли на щеках, но голос прозвучал хрипло и потеряно.
— Он так и не сказал, что любит его… — девушка ни к кому не обращалась, если исключить возможность того, что она говорит со срезанным цветком. Герм перевела взгляд на лицо подруги и увидела трагедию в её глазах. — Я так надеялась, что ошиблась, и Гарри всё-таки любит Ледышку… Но нет… Всё так, как я и сказала Драко… Даже в такой момент…
— Ты не в себе, Панс… С чего Гарри признаваться ему в любви? И о какой надежде ты говоришь? — Грейнджер с трудом удавалось устоять на месте. Но выбора у неё не было, зато подруга, видимо, сошла с ума от шока и несёт какой-то бред.
Ответить Панс не дал подошедший с пальто Гермионы Блейз.
— Я предлагаю свои услуги водителя. Едва ли вам сейчас удобно ловить такси, а твоё купе, Невилл, насколько я успел заметить двухместное. Да и услуги парковщика сейчас очень востребованы… А моя машина готова.
Нев кивнул и, поцеловав Паркинсон в щеку, ушёл за их верхней одеждой.
— Говори, Забини. Я же вижу, что тебе есть, что сказать…
Тот молча покачал головой. На мгновение его лицо стало похожим на маску — безжизненным и невнятным, но он быстро улыбнулся, рисуя образ для публики.
— Пока мне нечего сказать… Гермиона… — он колебался несколько долгих секунд, но потом всё же взял её руки в свои. — Я никогда не хотел смерти Малфоя. Даже в самых тёмных моих мыслях я не желал ему такого. Я хочу… Мне нужно, чтобы ты мне верила.
Девушка в ответ грустно кивнула и сжала его руки.
— Я верю. Но ты всё мне расскажешь. Иначе никак…
Эта поездка была очень странной. Нев сел рядом с Блейзом, потому что Герм, едва увидев Панс в утешающих объятьях Лонгботтома, поняла, что обязана сесть с ней. На ней лица не было.
— Говори. Нам ехать ещё минут десять.
— Говорить? Да я едва могу себя осознавать… Господи… Драко… Как же это…
— Панс? Откуда ты знаешь, что Гарри сказал, а что нет? И почему он должен был признаться ему в любви?
— Не должен был. Но я думала…
— Что ты думала, я и так знаю. Не первый год, между прочим. Так что, давай, мы видели одно и тоже… Мы все там были…
— Когда… Когда Драко упал… Мы все подскочили, но Невилл не позволил мне броситься к сцене… Там и так началась эта паника, кто-то даже восхищался задумкой организаторов… Думали, что это подстроено… Тут же кто-то звал врача… Кто-то стал снимать… Но мы ведь сидели рядом с динамиком. И… — Панс глотала слёзы, Нев прислушивался к их диалогу, и Забини, увидев его интерес, отвлёк его каким то вопросом, за что увидел благодарный кивок от Герм в зеркале заднего вида. — И я… Гарри уже оттеснили назад, когда к Драко подошёл тот мужчина… А Гарри… Он… Он сказал… «Дрейк, не смей умирать. Приди в себя, Дрейк, друзья навеки, ты обещал мне. Ты обещал мне, что навеки…» Понимаешь… Стоял там, за спинами… Если бы он мог, он говорил бы это ему, пытаясь привести в сознание. Но тот доктор… И Гарри просто вслух молил Драко прийти в себя. Он стоял у микрофона. И видимо, технику ещё не отключили… И я слышала. Я слышала, но ни слова о любви. Ни слова.
— Я не понимаю, Панс, я не понимаю. Какая разница, что он ему сказал? Или не ему…
— Драко… Драко признался мне несколько недель назад. Признался, что любит Гарри. Влюблён. Влюблён в Потти_21_Потти. И…
И Панс рассказала Гермионе о том вечере. О репетиции. Об их плане. Рассказала бегло, поверхностно, но суть передала верно. А Герм сверкнула глазами. Выругалась и набрала Гарри. Тот не снял.
— Ты знаешь, куда ехать? — улицы мелькали за окном Порше Блейза, и Гермиона немного потерялась.
— Знаю. Главное, чтобы не узнали репортёры. Та ещё новость выйдет из трагедии. И фото уже в сети…
— Кто о чём… — пренебрежительно бросила Грейнджер, а потом спохватилась. — Блейз? — нервно позвала она, и в голосе слышно было сожаление.
— Всё в порядке, дорогая. Скоро будем.
— Тупые истерички… — прошипела Герм, отсаживаясь от подруги подальше.
— Обязательно быть такой сучкой? Я и так не знаю, как взять себя в руки… — Пансифора хлопнула ресницами и две слезинки скатились по щекам.
