– Вот уж не думал, что у Денниса духу хватит взять Семерку.

– Да он сам себя заболтал!

Они увидели, что к ним, задыхаясь, галопом несется Толстяк Гортон.

– Пошли скорее! Ребята, нужно найти Денниса!

– А что случилось? – спросил Гаррис.

– Том только что промчался мимо меня, злой, как пес. Он бежал к болоту. Я спросил, в чем дело, а он завопил, что Деннис взял Семерку. Сказал, что все время болтал об убийстве, так и получит теперь его, раз сел на эту машину. – Глаза Толстяка выпучились, он непрерывно облизывал губы, гоняя сигару из угла в угол.

– О, черт! – тихо произнес Гаррис. – На месте Тома я бы не стал так говорить.

– Не думаешь же ты, что…

– Да пошли же!

На полпути они встретили Тома. Он шел обратно, медленно, с опущенной головой. Гаррис громко окликнул его. Том поднял голову, остановился и застыл в ожидании. В том, как он стоял, было какое-то напряжение, словно на плечах у него была непосильная ноша.

– Где Деннис? – спросил Толстяк.

Том подождал, пока они приблизились почти вплотную, и показал назад через плечо. Лицо его было совсем зеленым.

– Том… Он что…

Том кивнул и слегка покачнулся. Его тяжелый подбородок дрожал.

– Эл, останься с ним. Ему плохо. Гаррис, пойдем…

Тому действительно было скверно. Очень скверно. Эл стоял, уставившись на него, ничего не понимая.

Толстяк с Гаррисом нашли Денниса. Все двенадцать квадратных футов, раскатанные по площадке и смешанные с землей. Дейзи Этты не было.

ОНИ ПРИВЕЛИ ТОМА в лагерь. Эл Ноуэлз взял самосвал и умчался за Келли.

– Вы видели его? – тупо спросил Том.

– Да, – ответил Гаррис.

Из облака пыли выскочил ревущий самосвал. Келли за рулем, Эл вцепился мертвой хваткой за борт. Келли вылетел из машины и бросился к Тому.

– Том, что все это значит? Деннис мертв? И ты… Ты…

Том медленно поднял голову, отупение сошло с его лица, в глазах загорелся огонек. До этого ему и в голову не приходило, что могут подумать другие.

– Я – что?

– Эл говорит – ты убил его.

Глаза Тома сверкнули в сторону Эла, и тот заморгал, как будто ему дали пощечину.

Гаррис спросил:

– Так что ты скажешь, Том?

– Ничего. Денниса убила Семерка. Вы же сами видели.

– Я всегда держал твою сторону, – медленно произнес Гаррис. – Я верил всему, что ты говорил.

– Но теперь это слишком сильно для тебя, Гаррис? – спросил Том.

– Слишком сильно, Том, – кивнул Гаррис.

Том оглядел мрачный круг лиц и внезапно расхохотался. Встал и прислонился к контейнеру.

– И что же вы намерены делать?

Ответом было молчание.

– Думаете, я прибежал туда, скинул этого трепача с машины и переехал его? – Снова молчание. – Слушайте, я видел там то же, что и вы. Он был уже мертв, когда я подошел. Я говорю недостаточно убедительно? – Том умолк и облизнул губы. – Значит, после того, как я его убил, я отогнал бульдозер подальше, так что вы не смогли его ни видеть, ни слышать, когда прибежали. А потом полетел назад на крыльях, и оказался на полпути обратно, когда вы меня встретили – всего через десять минут после того, как я разговаривал с Толстяком по дороге туда!

Келли неуверенно спросил:

– Бульдозер?

– Ну? – резко сказал Том, повернувшись к Гаррису. – Так был там бульдозер, когда вы с Толстяком подошли и увидели Денниса?

– Нет…

Толстяк неожиданно хлопнул себя по бедру.

– Ты же мог загнать его в болото, Том.

Том рассерженно сказал:

– Мы только зря теряем время. Вы, парни, уже все для себя решили. Так зачем вообще меня о чем-то спрашивать?

– Да ты не нервничай, – сказал Келли. – Мы всего лишь хотим знать факты. Что там на самом деле случилось? Толстяк сказал, что когда встретил тебя, ты заявил, что Деннис будет убит, раз сел на Семерку. Это правда?

– Да.

– А что потом?

– А потом машина его убила.

Толстяк невозмутимо спросил:

– В тот день, когда был убит Пиблз, ты сказал, что с Семеркой что-то неладно. Будто в ней появилось что-то, чего раньше не было. Что ты имел в виду?

Том пришел в ярость.

– Имел в виду именно то, что сказал! Если вы, парни, уже настроились меня распять, то я не в силах помешать этому. Так что, слушайте. Что-то вселилось в Семерку. Не знаю что и вряд ли когда-нибудь узнаю. Я считал, что все кончено, после того, как она повредилась. Имел я мысль, когда мы ее всю разобрали и сделали беспомощной, оставить ее в таком виде. И я был чертовски прав, но теперь слишком поздно. Она убила Риверу, она убила Денниса, и она, конечно же, имеет отношение к смерти Пиблза. И я уверен, она не остановится, пока на острове не останется ни одного живого человека.

– И как это пришло тебе в голову? – воскликнул Толстяк.

– Конечно, Том, конечно, – спокойно сказал Келли. – Этот трактор хочет убить всех нас. Но ты не волнуйся, мы его поймаем и разберем. Только не думай больше об этом и все будет в порядке.

– Да, Том, – подтвердил Гаррис. – Тебе надо просто отдохнуть. Посиди в лагере денька два, пока не почувствуешь себя лучше. Толстяк и все мы тебя заменим. Ты перегрелся на солнце.

– Ну вы и ловкачи, – с глубочайшим сарказмом заметил Том. – Если хотите жить, – закричал он, – загоните куда-нибудь подальше этот проклятый бульдозер.

– Этот проклятый бульдозер и без того уже на дне болота, куда ты его отправил, – прорычал Толстяк. Он наклонил голову и пошел вперед. – Конечно, мы хотим жить. И лучшее средство к этому – поместить тебя туда, где ты не сможешь больше никого убить! Держите его!

Он прыгнул. Том распрямил его левой рукой и согнул правой. Толстяк упал, потянув за собой Гарриса. Эл Ноуэлз кинулся к ящику с инструментами, извлек оттуда четырнадцатидюймовый гаечный ключ и принялся выписывать круги, держась подальше от неприятностей, но стараясь выглядеть полезным. Том швырнул в Келли кофейником, голова бывшего студента словно втянулась в плечи, как у черепахи, а Том потерял равновесие. Гаррис, все еще стоя на коленях, схватил Тома за ноги, Толстяк толкнул его в спину плечом и Том упал лицом вниз. Эл Ноуэлз, держа ключ обеими руками, размахнулся им, как бейсбольной битой, но в последний момент Келли выхватил у него ключ и деликатно стукнул Тома за ухом. Том обмяк.

БЫЛО ПОЗДНО, НО СПАТЬ никому не хотелось. Они сидели вокруг фонаря и лениво разговаривали. Толстяк и Келли играли в казино, забывая записывать очки. Гаррис расхаживал взад и вперед, точно в тюремной камере, а Эл Ноуэлз косился на свет широко открытыми глазами и наблюдал, наблюдал…

– Мне надо выпить, – заявил Гаррис.

– Десятка, – произнес один из игроков в казино.

Эл Ноуэлз сказал:

– Надо было его убить. Мы должны сделать это прямо сейчас.

– Уже и без того убийств многовато, – возразил Толстяк. – Так что заткнись. – Потом обратился к Келли, выкладывая карты: – Большое казино!

Келли схватил его за запястье и ухмыльнулся:

– Запомни, большое казино – это десятка треф, а не червей.

– Понял.

– И долго эта комиссия будет сюда добираться? – дрожащим голосом поинтересовался Эл Ноуэлз.

– Двенадцать дней, – ответил Гаррис. – И хорошо бы они привезли выпивку.

– Эй, парни!

Все замолчали.

– Эй!

– Это Том, – сказал Келли. – Шестерки, Толстяк.

– Я ему сейчас все ребра переломаю, – пообещал Ноуэлз, но не сдвинулся с места.

– Я слышу, – прозвучал голос из темноты. – Не был бы я связан…

– Знаем мы, что бы ты сделал, – сказал Толстяк. – Сколько еще, ты думаешь, нам нужно доказательств?

– Толстяк, хватит, он свое получил. – Келли бросил карты на стол и поднялся. – Том, тебе воды?

– Да.

– Сядь, сядь, – велел Толстяк.

– Пусть он там лежит и истекает кровью, – сказал Ноуэлз.

– Психи. – Келли набрал в чашку воды и принес ее Тому. Прораб был тщательно связан, тугая веревка стягивала за спиной запястья и локти, кисти рук прижаты к крестцу. Колени и лодыжки связали так же плотно. Хотя и пренебрегли идеей Ноуэлза, пропустить веревку между лодыжками и горлом.