--- 1

  В седьмую ночь года семьсот семьдесят седьмого от основания Братства Млечного Пути небо подало знак - густо-фиолетовую темень прорезало сияние Изумрудной звезды.

  Помолившись Пресвятому Центаврию, я отправился к мельнику просить руки его дочери - прекрасной Арданеллы, чей звонкий смех и волнующие формы туманили разум многих парней нашей деревни. Но путь мой пересёкся с двоюродным братцем, чёй кулак отличался большей твёрдостью, а тело не меньше жаждало золотокудрой красавицы. Потому он меня поколотил, пообещав в следующий раз устроить встречу с Пресвятым раньше срока.

  Придавленный обидой, я решил уединиться в келье и провести остаток ночи в молитвах, когда морозное небо прочертил лазурный след ракеты. В ту знаковую ночь нашу деревню осчастливило прибытие паладина.

  Добравшись до Звёздной пристани, я жадно разглядывал сине-стальной корпус лодки, но подходить ближе не решался. Если рыцарь ещё не убыл в путешествие по местным тавернам, меня ждёт прибыльное дело. Паладины нуждаются в помощниках не меньше, чем их лодки в техническом обслуживании.

  А уж в этом я поднаторел! Немало щедрых монет упало в мой кошель от благородных. Сам мегаепископ предрекал мне блестящую техническую карьеру. Но ровно год тому Его Святейшество убыл на поиски Грааля и с тех пор вестей мы не получали. Пал ли он от рук кровожадных пиратов-гоблицинов, сгинул ли в холодной тьме Великой Чёрной дыры - нам не ведомо.

   Тяжкие раздумья ослабили мою бдительность. Ровно до момента, когда на плечо опустилась тяжёлая длань в кевларовой перчатке. Тело сжал страх - никогда не знаешь, что на уме паладина, даже если он путешествует с благородной миссией.

  - Эй, как там тебя? - прогремело над ухом.

  Ручища отпустила, я смог повернуться и разглядеть обладателя грома.

  Силы небесные!

  Много повидал я бесстрашных, могучих и непобедимых. Но этот превосходил всех ростом и шириной плеч. Взгляд серых глаз источал вселенский холод. И клянусь Небесами - сам Центаврий не выглядел бы грознее! А уж такой искусно сплетённой титановой кольчуги во всём Млечном Пути не отыскать.

  - Эрл Хлипкий, послушник Монастыря Братства, сир, - смиренно ответил я.

  Рыцарь захохотал:

  - Хлипкий? Подходит. Сбегай-ка за элем.

  Я преклонил колено, приготовившись прочесть клятву честности, как это предусмотрено Кодексом Братства, но паладин терпением не отличался.

  - Проворнее - мне не до этикетов, - дохнул вчерашним праздником рыцарь, бросив предо мной трансурановую монету.

  Быстрее метеора помчался я в таверну. Радуясь, что выпала великая честь погасить пламя ушедшего веселья достойному паладину. Хозяин заведения попытался всучить мне застоявшийся вонючий эль, попутно улыбаясь и травя заплесневелый анекдот. Лишь угроза уйти в соседнюю забегаловку заставила скупердяя выкатить бочонок свежего продукта. И хотя обошёлся он в полтора раза дороже, но разве сравнится презренный металл со здоровьем благородного!

  Если бы для доставки эля потребовалось покаяться в грехах, сделал бы это со смирением и покорностью - десять долгих зим в монастыре Братства превратили меня в примерного послушника. Теряя остатки сил, бормоча молитву о ниспослании помощи, я подкатил драгоценный бочонок к милорду.

  Паладин так жадно прильнул к горловине, что едва не выпил весь. Так бы оно и случилось, но благородный милостиво протянул ёмкость мне:

  - Освежись, Хлипкий.

  И я не осрамил Братство! Могучая сила вошла в мои вены, я расправил плечи и твёрдым голосом произнёс:

  - Сир! Если вам нужен помощник, я с радостью займу его место.

  Вспомнив, я достал сдачу - горсть мелких циркониевых монет.

  Лицо паладина потемнело. Могучая рука схватила меня за ворот и подняла как пуховую подушку.

  - Да служил ли ты когда-нибудь настоящему рыцарю? - прогремел бас, зазвенев в ушах подобно серебряным колоколам Братства. - Запомни - благородный не берёт сдачу!

  Кисть разжалась, я шлёпнулся на бетонку. Много раз приходилось мне доставлять эль и закусь рыцарям, и ни один не отказался от сдачи! Но спорить о тонкостях этикета я не стал, склонил голову и смиренно промолвил:

  - Сир, накажите меня за тяжкую провинность. Клянусь, не хотел ничего дурного!

  Суровое лицо рыцаря сгладилось.

  - А ты не промах, малый. Знаешь когда и что говорить. А не разбираешься ли ты в силовых установках?

  Душа моя возликовала, словно сам Центаврий попросил о помощи. Но скромность не позволила ответить быстро. Потупив взгляд, я выдержал паузу и смиренно промолвил:

  - Приходилось делать мелкие ремонты, сир.

  На этом бы и остановиться, но чувство меры приглушил выпитый эль:

  - Замена вентиляции, диагностика систем управления, установка и настройка программного обеспечения, наладка гипердвижка, регулировка лазеров, балансировка дюз, напыление камеры сгорания, замена керамических модулей первичной оболочки, интеграция...

  - Достаточно, - прервал мою речь рыцарь. - Идём.

  Идти пришлось быстро, почти бегом. Паладин мерил пластобетонку широченными шагами, словно Центаврий в погоне за силами зла. Лишь когда я вошёл внутрь корабля, моё рвение начало угасать. С первого взгляда стало ясно, что нога техника не ступала на эту палубу со времён отбытия Пресвятого на небо.

  - Что скажешь, малый? - рыцарь крутанул вентиль и точным ударом ноги открыл люк машинного отделения.