Смаргиваю разъедающую глаза хлорку и вижу, что Кай все еще топчется у двери.

– Когда-то ты была Летом, верно? – Я брызгаю в нее водой. – Какого черта ты ждешь, Сэмпсон?

Я отплываю подальше, намеренно держась спиной к ней, пока она расстегивает пуговицы своего комбинезона. На воде появляется рябь, когда она проверяет температуру, и я жду всплеска.

На долгое время воцаряется тишина, нарушаемая лишь мерными ударами воды о бетонный край бассейна.

– Черт возьми, – бормочу я. – Почему так долго? В нашем распоряжении всего…

Я вздрагиваю, когда голова Кай выныривает на поверхность рядом со мной, ее короткие волосы плотно облепляют лицо в форме сердца.

– Неплохо, – говорю я, удивляясь, что она сумела меня обмануть. А она молодец. Возможно, даже лучше, чем я думал. – Не заметил, как ты тут оказалась.

– Может, ты просто никудышный охотник. – Касаясь поверхности подбородком, она перебирает в воде ногами. Взгляд ее при этом устремляется к темному туману возле воздуховодов. – Эти штуки пугают меня до чертиков.

– Они безвредны, – возражаю я, заходя поглубже. – Мухи гораздо хуже.

Я отплываю к дальней стенке бассейна, чтобы дымные туманы точно не услышали.

– У нас всего несколько дней. Мы должны придумать план. Я не хочу на Зачистку. Так что мне нужно знать, ты со мной или нет?

– Я даже бегать не в состоянии. – Кай откидывает с глаз короткие темные пряди.

– Через несколько дней ты почувствуешь себя сильнее. Нам просто нужно найти способ пробиться через горстку Стражей, а потом на некоторое время залечь на дно.

– У нас нет времени. Зачистка меньше чем через неделю.

– А я думал, ты боец.

– Нет никакого смысла бороться с ним, Дуг. – Она понижает голос, с опаской косясь на дымные туманы. – Если мы это сделаем, то потеряем все. Мы должны просто принять понижение в должности и начать жизнь заново.

Я вытираю воду с лица. Уж слишком легко Кай готова сдаться. Я же видел ее на тренировках и знаю, какая она крепкая и на что способна. И она это тоже знает.

– Доверяя ему, ты поступаешь глупо, – бормочу я себе под нос. – Что бы Лайон ни пообещал в обмен на шпионаж за мной, он отвернется от тебя.

– Ничего подобного он не делал. Я вообще не понимаю, о чем ты говоришь.

Мрачный смех сотрясает мои плечи.

– Охотник ты отличный, Сэмпсон, а вот лжец дерьмовый.

Она отрицательно мотает головой, слишком энергично и слишком поспешно.

– Все совсем не так, Дуг. Клянусь. Он просто беспокоится о тебе. – Я вздергиваю бровь, показывая, что считаю сказанное ею чушью. – Серьезно. Он боится того, как ты поведешь себя на Зачистке. Опасается, что кто-то может пострадать.

Не «кто-то», а он сам.

Я вспоминаю, как изменилось лицо Лайона в тот момент, когда он заглянул в око посоха. Он был напуган. Не мной – он не может не понимать, что я никогда не уступлю ему и что ему придется убить меня. Он боялся за себя. Боялся, что ему причинят боль. Наверное, опасался, что это сделаю я. Поэтому и подослал Кай, чтобы та попыталась смягчить меня, убедила тихо-мирно отказаться от магии. К черту все это.

Я загоняю ее в угол и, упершись руками в край бассейна, удерживаю без движения. Если Лайон страшится того, что увидел в своем будущем – чего-то, что должно произойти во время Зачистки, когда какое-то мое действие причинит ему боль, – значит, у меня есть шанс.

Итак, всегда есть путь вперед – и для меня он заключается в том, чтобы помешать Зачистке.

– Что он предложил тебе в обмен за то, что ты уговоришь меня сдаться?

Грудь Кай вздымается и опускается быстрее, и она бросает испуганный взгляд на дверь. Я же неотрывно смотрю ей в лицо.

– Как ты думаешь, что он мог посулить Джеку, чтобы внушить такую преданность? Больше магии? Свободу? Желанное место в его страже? И что же на самом деле получил Джек? Ничего, Кай. Он ничего не получил. Его сделали куратором. Смертным, не обладающим собственной магией, играющим роль слуги при Весне. – Морщинки сомнения прорезают ее лоб, но она упрямо отворачивается. – Даниэлю Лайону нельзя доверять, – шепчу я, прикрываясь спиной от дымных туманов. – Что бы он ни предложил, оно исчезнет, как только он перестанет нуждаться в твоих услугах. – Она устремляет на меня взгляд, в котором светится понимание. – Что это было? Что он тебе обещал, Кай?

Она с трудом сглатывает.

– Снисхождение. Для моей сестры.

– А кто твоя сестра?

Поколебавшись мгновение, она признается:

– Ее зовут Руби.

Я копаюсь в памяти, прокручивая в голове это имя. Руби… Рубин – июльский камень рождения – обычное имя среди Летних Времен года. В гвардии Майкла никаких Руби не было, и мне это имя ничего не говорит, но в Обсерватории сотни Летних Времен года, а я помню только тех, на кого меня назначали охотиться, – тех, кто создавал проблемы.

– Что твоя сестра натворила?

– Лайон сказал… – Лицо Кай искажается. – Он сказал, что она охотилась за Джеком и его друзьями. Что напала на них, когда они убежали из Обсерватории. Я пыталась объяснить, что она, вероятно, сделала это только ради награды, которую предложил Майкл – она действительно была очень заманчивой, а я знаю свою сестру: ей присущ дух соревнования. Она бы точно прельстилась. Серьезно сомневаюсь, однако, чтобы она пыталась задержать Джека по каким-то идеологическим мотивам.

Мне уже нравится ее сестра.

– Что с ней случилось?

– Лайон сказал, что ее держат здесь, в Обсерватории. Я предполагаю, что ее поймали вместе с остальными, кто охотился за Джеком. Должно быть, слушание ее дела уже состоялось.

– Что он собирается с ней делать?

– Он говорит, что не может отпустить ее. Что ее судьба зависит от моего сотрудничества и готовности Джека простить и отпустить ее и что «нынешняя ситуация», – Кай шевелит пальцами в воздухе, заключая слова Лайона в кавычки, – «является прямым результатом решения Руби охотиться на Джека». – Кай судорожно вздыхает и смахивает со щеки капельку влаги. Я почти уверен, что это слеза. – Лайон уверил, что если я выберу правильный путь, то смогу освободить ее.

– А как насчет тебя? Что ты получишь от всего этого?

Она опускается в воду, обхватив себя руками.

– То, что случится со мной, не имеет значения. Но я должна знать, что с моей сестрой все будет в порядке. – Она шмыгает носом и стирает с лица очередную слезу. – Лайон уверяет, что это мой путь вперед. Что отказ от магии станет первым шагом к тому, чтобы простить саму себя.

– За что?

– За то, что я сделала.

Закипающий гнев, который я чувствовал с тех пор как очнулся от стазиса, грозит превратиться в извержение вулкана. Теперь, когда мне точно известно, что Кай у Лайона под каблуком, я должен оставить ее в покое. Она сама поместила себя в такую ситуацию и теперь должна ответить за последствия этого выбора. Но я не могу отделаться от мысли, что Лайон собирается лишить ее магии просто за то, что она выполнила свою работу. За то, что совершила именно то, что ей было приказано. Никакого выбора он Кай не предоставляет. Да еще и использует ее сестру как рычаг воздействия.

Я наклоняюсь, заставляя ее посмотреть мне в глаза.

– Послушай меня. Ты не сделала ничего плохого. Мы не сделали ничего плохого. И нам не за что чувствовать себя виноватыми. Я не откажусь от своей магии только потому, что Лайон решил, что я ее больше не заслуживаю. И ты тоже.

Лайон ведет ужасную игру, используя Кай в качестве пешки. Если он думает, что она работает на него – и что ей удалось убедить меня сдаться, – то это дает мне преимущество. Он ведь не следит за своим будущим, глядя в око. Раз Лайон предлагает Кай сохранить жизнь ее сестры, то мне придется посулить ей больше.

– Из этой ситуации нет выхода, – говорит она, смиренно шмыгая носом. – Я не могу убежать, ведь Руби окажется здесь в ловушке.

– Мы и не станем спасаться бегством. Будем драться.

Она со смехом ныряет под мою руку.