Звон колокольчиков заставил их подскочить — сработала звуковая ловушка, — однако в темноте ничего нельзя было разглядеть. Алданон сжал посох трясущимися руками, пока коллеги тоже хватались за оружие. Тишину ночи нарушил вой на десятки глоток, как казалось, доносящийся со всех сторон, затем уже ближе Алданон услышал рык и топот. Звери их окружали, как добычу.

Салхана первым выпустил в темноту конус пламени. Звери взвыли, завоняло палёной шерстью, однако атаку это не остановило. В лагерь, сминая палатку, ворвались кабаны, и Форд едва успел отпрыгнуть с их пути. К нему тут же подскочил волк, но парень вовремя выставил вперёд острие меча. Алданон едва заметил низкорослого Ульфгара в центре волчьей стаи, но размеры тот компенсировал громкими ругательствами и лихими взмахами топора. Когда Энна подоспела к нему, на ходу наиграв защитные чары, волки уже пытались отползти; на шкурах проступили тёмные росчерки ран.

— Эрни! — вопил Ульфгар, срывая голос. — Он был в палатке!

Глядя на опавшее, бесформенное тряпьё на земле, по которому топтались кабаны, Алданон уже не верил, что Эрн мог выжить, как и в возможность вообще к нему приблизиться. Напев призвал огромного медведя, и тот тут же рванул на помощь Салхане и Форду. Алданон же прибился к Энне и Ульфгару, моля Савраса о помощи в трудную минуту.

Фантомный, полупрозрачный образ вепря пронёсся перед ними и поднял дварфа над землёй на выпирающих клыках, а затем растаял. С той же стороны из темноты Алданон услышал топот копыт. На объяснения не было времени, поэтому он со всей силы толкнул Ульфгара посохом. Тот развернулся, угрожающе замахнулся на него топором и едва не столкнулся с пробегающим кабаном.

До палатки Алданон добежал как во сне, не помнил и когда успел найти свой рюкзак. Эрн лежал в спальном мешке и тихо стонал, пока Ульфгар пытался его вытащить. Плюнув, он потащил его прямо так, волоча за вшитый капюшон. Лошади сорвались с привязи и разбежались; одна выскочила прямо перед Фордом и едва не сбила его с ног. Волки тоже побоялись попасть под копыта и попытались их обойти в суматохе. По огненному зареву Алданон понял, что мастер Салхана до сих пор сражается.

Энна наиграла всем эфирный облик и прокричала:

— Бегите в руины, я вернусь за Рэндалом!

Алданона не пришлось просить дважды: бросив бесполезный посох на землю и даже не подумав о последствиях такого решения, он подхватил Эрна за ноги и вместе с Ульфгаром побежал к спуску. Волки безуспешно прыгали сквозь них, пытаясь укусить, однако столь полезный эффект тоже не мог держаться вечно. В узком проходе к арке Ульфгар дал бой всем, кто пытался пробиться, и едва не зацепил Форда, выпавшего словно с неба. Весь в крови, запыхавшийся, он отважно продолжал держаться за меч и выглядел куда лучше бледного как мел Эрна.

— Там люди! Друиды, кажется! — заикаясь, тараторил Форд под бухтение Ульфгара.

— Я же говорил!

— Некогда ждать, заходим, — принял решение Алданон и уставился на сосуд для крови, тут же растеряв весь пыл. В кармане он сжал амулет Фейн, вдохнул поглубже и нерешительно провёл внутренней стороной ладони по шипу, лишь поцарапав кожу. Чтобы пустить себе кровь, нужна решительность потвёрже… или же безрассудность.

Помогло Алданону возвращение мастера Салханы под музицирование Энны — да такое, что уши едва не разрывало от сокрушительных волн. Перебрав с напором, она обрушила пласт земли на уже выкопанный проход, чуть не похоронив всю группу. К счастью, воздух ещё остался, однако его не хватило бы надолго.

— Я просил прикрыть меня, но не до такой же степени!

Над их головами взмыл шар света. Ульфгар откопал Эрна, чтобы тот не задохнулся без сознания и наконец с помощью Форда вытащил племянника из спального мешка. Кроме наливающихся синяков и ссадин Алданон других ран не видел, но допускал сотрясение — тогда они ничем Эрну помочь не смогут.

— У нас всего один путь, — сплёвывая комья земли, сказала Энна. Лютню и тубус, как самые дорогие сердцу вещи, она держала над головой. — Спрячемся в руинах, переведём дух и найдём запасной выход. Алданон, ты же видел, как открыть дверь?

Тот кивнул, хоть и не рвался проходить ритуал прямо сейчас. Мастер Салхана тоже не был так уверен:

— Всё завалило, там может оказаться ещё одна стена земли!

Пока коллеги спорили, Алданон подполз к сосуду и со злостью ударил вдоль шипа, чтобы ненароком не пробить ладонь. Кожа лопнула и залила сосуд горячей кровью, затем раздался щелчок, и монолитная створка двери с грохотом отъехала вбок. За ней зияла чернота.

Сердце стучало как бешеное, когда Алданон высвободил ноги из оползня, подошёл ближе к арке и протянул внутрь окровавленную руку. Из недр руин тянуло затхлостью, плесенью и могильным холодом. Салхана попытался пройти первым, но словно столкнулся с чем-то невидимым и отлетел обратно на рыхлую землю, чуть не сбив сосуд — впрочем, Алданон сомневался, что его можно так просто уничтожить. Он вполне допускал, что постамент и руины — одно целое, как дерево и корни.

— Видимо, всем придётся пролить кровь, — вздохнув, догадался Салхана и следующим подошёл к сосуду.

Ульфгар ещё пытался упираться, но быстро передумал, когда земля начала проседать и падать им на головы. Энна разрезала себе ладонь кинжалом и накапала кровью на шипы — это сработало. Так же сделали с Эрном, который до сих пор не пришёл в сознание.

Ступени уходили ещё на уровень ниже, но преодолели они их уже вместе. Мрачные цвета и минимализм остались и у основания руин, где какие-нибудь жрецы прошлого должны были с шиком встречать всех прибывших после кровавого ритуала. Здесь члены группы решили перевести дух и обработать раны, чтобы не занести заразу, а Салхана осмотрел Эрна и влил ему в рот несколько пузырьков из поясной сумки.

— Это всё, что есть.

Только Алданон в суматохе схватился за рюкзак, однако особо полезных для Эрна вещей внутри не оказалось. Его завернули в мантию, точно в одеяло, и положили на спальный мешок. Как бы всем ни было жалко молодого дварфа, сохранившаяся в целости часть руин, где они оказались, завладела вниманием группы.

Несколько широких колонн надёжно держали потолок — возможно, не без помощи зачарования, — серые стены украшала изящная и простая вязь выцветшей позолоты, напоминавшая вьюн без листьев. Плиты на полу тоже были сделаны из серого камня с тёмными прожилками. Скорее всего краски давно померкли из-за циркуляции воздуха. Скромное убранство сохранилось настолько хорошо, что возникали сомнения в подлинности этих древних руин. Мастер Салхана не спешил с выводами, однако его лицо не покидало выражение едва сдерживаемой эйфории.

— Ульфгар, есть ли возможность без инструментов установить возраст камня?

— Конечно, мать твою за ногу, — сплюнул тот в ответ прямо на потенциальный памятник истории, — но руины твои никуда не денутся, а Эрн ждать не может!

— Лошади сбежали, да и те, кто напал на нас, будут ждать наверху, — потупив взгляд, Энна встала на защиту своего начальника. Алданону и самому было тошно от мысли, что она права.

— Так что, бросим мальчишку помирать? Нет, я матери его на смертном одре клятву дал, что сберегу племянника, в люди выведу. Только попробуй меня переубедить!

Ульфгар бережно подхватил Эрна на руки и сделал несколько шагов в темноту неизвестности, пока Форд его не окликнул:

— Стойте, это может быть опасно! Вы же знаете, сколько в руинах ловушек… а если захоронение попадётся…

Ульфгар резко остановился и с горькой усмешкой громко выкрикнул:

— Точно, парень, очень опасно! Ну, кто со мной?

Повисла тишина; только скреблось что-то вдалеке — то ли землеройка, то ли камень трещал от натуги после звуковой волны, — но Алданон и без того был напуган до тёмных пятен перед глазами. Пришлось выровнять дыхание и призвать Фейн в утешение, как осколок чего-то родного и знакомого. Однако даже она молчаливо глядела в темноту руин, сжав кулаки и кусая нижнюю губу. Почему-то Алданон решил, что нашёл то самое последнее воспоминание амулета о ней, когда кончились детские иллюзии.