— Сара! И я забыла! — Она присела рядом со мной. — Ты сможешь перенести этот день? У тебя же только первые дни такие. Дома отлежишься, а? Если будет слишком плохо, звони мне! Вызовем скорую! Тебе сделают укол… Хоть так.

Последние полтора года в плане месячных были ужасными. Боль обострилась, и я рыдала от дискомфорта, не зная куда себя деть. Немногие обезболивающие помогали. Сначала я нашла то, что мне подходило, но со временем эффект сошёл на нет. Я вновь обратилась к гинекологу, мне прописали более сильное обезболивающее. Однажды, ещё до обращения к гинекологу, я не смогла выносить боль и рыдала, мама вызвала скорую, и мне сделали укол, который помог. Но не могла же я каждый месяц вызывать скорую!

По лицу мамы видела, что она и правда волновалась за меня. Трогательно. Хоть мы и не были близки, она всё же переживала за меня.

— Хорошо, мам. — Я кивнула. Боль была пока что совсем слабой, поэтому волноваться не стоило. Но оно так всегда. Всё самое «интересное» впереди.

Мама обняла меня, шепча ободряющие слова. Я обхватила её ладони, радуясь, что хоть так мы поговорили, а то теперь она была больше обеспокоена будущим мужем. Мама тяжело вздохнула и ушла на работу, постоянно на меня посматривая.

Я взяла смартфон и написала Майклу, что не приду в школу. Пускай остальным передаст.

«Сара, что случилось?

Живот болит.

По какой причине? Ты отравилась?!

По-женски

Понял

Тебе очень плохо?»

Я объяснила ему, что немногие таблетки мне помогают и что я, дура, забыла их купить, когда мы были в Балтиморе. До этого я приобретала таблетки на несколько месяцев вперёд. Упомянула и случай, когда пришлось вызывать скорую, без таблеток-то.

«Только в Балтиморе?

Скажи название

Они без рецепта?»

Я написала название и только секундой позже опомнилась.

«Стоп, а тебе зачем?

А у меня тоже живот болит

По-женски

Ладно

Не смешно

Пиши, как ты

Если вдруг будешь вызывать скорую

Пиши мне».

Я послала Майклу благодарности и отложила телефон. Решила посмотреть прохождения игр на диване в гостиной, чтобы отвлечься. Первые два часа прошли нормально, Майкл каждый час спрашивал, как я себя чувствую. Вот уже на третьем часу я стала всё больше загибаться от дискомфорта, и никакие прохождения меня уже не отвлекали. Я заплакала, не в силах себя контролировать. На очередной вопрос Майкла уже ответила по-другому: мне хуже.

«Я скоро буду

Почти у тебя».

Я с недоумением взглянула на его ответ.

«Ты лучше оставайся в школе

Там сегодня контрольная по химии».

Майкл ничего не ответил, я держалась за живот. Не знала, куда себя деть. Каждый раз как первый… Проклятые месячные! Я стала ворочаться на диване, то закидывая ноги, то сворачиваясь калачиком, то поднимая таз, желая найти позу, в которой будет наименее больно. В дверь позвонили, и я не сразу встала. Кого принесло? Майкл, что ли?

Я всё-таки нашла в себе силы и встала, но сгорбилась при этом и открыла дверь. Майкл стоял передо мной запыхавшийся, как будто бежал.

— Ты чего такой? — нахмурилась я.

— А ты чего так стоишь? Ещё и с красным лицом.

Он зашёл внутрь, я еле сделала пару шагов в сторону: голова кружилась.

— Вот. — Тёрнер достал упаковку из кармана бомбера и протянул мне.

— Это что? — сощурилась я, не веря своим глазам.

— Таблетки твои! Что ещё? — в раздражении выпалил он. — Что за глупые вопросы?

— И как они транспортировались из Балтимора? — вдруг рассмеялась я, но тут же прикинула в уме, что прошло три часа. — Ты, что…

— Съездил в Балтимор и вернулся? Да.

У меня сердце остановилось, и на мгновение я забыла о боли.

— Заодно ездил за запчастями для мотоцикла, да… — добавил Майкл, почесав в затылке. — Вообще, я ради них ездил, просто твои таблетки заодно.

— Ага… — усмехнулась я, не в силах сдерживать улыбку. — Конечно. Обязательно было пропускать школу ради запчастей? Майкл, я тронута.

Тёрнер ради меня сорвался и поехал в Балтимор за таблетками. Понятно, что он добавил про запчасти, чтобы это не выглядело уж слишком…

Я крепче обхватила живот, Майкл заметил.

— Давай я принесу тебе воды, а ты ложись. Да ты трясёшься. — Он подошёл ко мне и обхватил плечи. — Тебе настолько больно?

— У меня низкий болевой порог.

— А ещё высокая чувствительность. Помню, — пробормотал он, помогая мне дойти до дивана и лечь.

Майкл отправился за водой, и я поняла, что всё, сейчас начнётся шоу. В нехорошем смысле этого слова. Я в первый раз маму до смерти напугала приступом. Майкл подошёл ко мне со стаканом воды и таблеткой. Я выпила и легла обратно на мягкий диван.

— Подожди немного, таблетка подействует, и полегчает. — Он схватил меня за ладонь и сжал.

— Майкл, лучше уходи. Я серьёзно, — прошептала я, ощущая, как у меня кружится голова. — Я в эти моменты очень…. Страшно себя веду.

— Страшно? — рассмеялся Тёрнер. — Это как? Съешь меня от злости?

— Рыдаю. Кричу. Катаюсь по постели. Не лучшее зрелище. Подумаешь, что я психованная.

Я как представила, что Майкл это увидит… Да он сразу сбежит от меня.

— Ну, я много рыданий и криков уже повидал за свою короткую жизнь, — подмигнул он мне. — А что врачи говорят? Отчего у тебя так?

— Вообще, боли при месячных сугубо индивидуальны. Мне просто не повезло, — хмыкнула я, не решаясь заглянуть Майклу в глаза. — Я сменила четырёх гинекологов, никто толком не мог помочь. Одна сказала, что мне пора жить половой жизнью, чтобы прошло. Другая сказала, что мне пора родить. Так сказать, тело кричит о том, что время пришло.

— Вот оно что, тебе рожать пора! — смеялся Тёрнер, сильнее сжимая мою руку, и это чувствовалось приятно. — А что ж ты не сказала? Давай устроим.

— Как смешно! — и правда расхохоталась я, стараясь снять нервное напряжение. — Мне ещё в четырнадцать лет при осмотре сказали, что девочка я «сформированная». Так что ты запоздал что-то, Майкл!

— И правда! Ты вот уже четыре года, как готовая, — Майкл нахмурил брови, когда заметил, что я начала сжимать губы и постоянно ворочать головой. — Хуже?

Кивнула, еле сдерживая слёзы, а потом как зарыдала. Меня затрясло, и я закрыла глаза, ненавидя, что Майкл сейчас это видел. От боли словно наизнанку выворачивало. Я до крови прикусила нижнюю губу и ощутила металлический привкус.

— И у тебя так каждый месяц? Капец, конечно. Хорошо, что я родился не женщиной. — Майкл подвинулся ближе. — Скажи, чем тебе помочь. Надо дотерпеть до того, как таблетка подействует.

— Не надо мне помогать! — резко заорала я на него. — И уйди вообще!

Его как будто холодной водой окатили, лицо превратилось в откровенно недоумевающее.

— Истеришь, значит! — рявкнул Майкл.

Думала, что он сейчас обидится и вскочит, а он поспешно притянул меня к себе и заключил в объятия.

— Представь, что передаёшь боль мне. Говорят, помогает! Я тоже статьи в интернете читаю.

— Сейчас не до смеха мне! — Я заходилась в рыданиях и ударила кулаком со всей дури Майкла по спине. Снова напомнил мне, как я тогда наткнулась на статью в интернете про половую конституцию. До сих пор неловко.

— А когда бьёшь — легче? Разрешаю. На один день, — совершенно спокойно произносил он.

— Спасибо! — мой голос сел, и я вмиг потеряла энергию. Слабела в теле.

— Ну, ну. — Тёрнер раскачивал меня. — Всё же пройдёт.

У меня всё больше появилось желание себя куда-то деть, но Майкл стискивал в объятиях, и задуманное было затруднительно выполнить, поэтому я крутила головой, пряча взгляд от Тёрнера.

— О, тут же приставка есть. — Майкл отпустил меня и встал с дивана. — Я помню. Порублюсь-ка я в твой любимый… Детройт! — Он обернулся ко мне, улыбаясь. В это время я закинула ноги на спинку дивана и посмотрела на него снизу-верх. — Сара?

— Я предупредила о своём поведении! Хочу найти позу, в которой будет легче! Ты помнишь про Детройт? — Я опять забыла о боли на короткий период.