Моё душевное состояние было хуже некуда.

Мама устроилась менеджером в магазин, лишь бы только кое-как зарабатывать. В очередной раз у нас зашёл разговор о переезде в Балтимор. Мама хотела выстраивать отношения с мистером Никсоном и видеться со своей подругой. Ладно. Поживу пока здесь.

Я понимала, что дело не только в том, что Майкл предпочёл Адель, а не меня. Это ведь всё отголоски того моего состояния, в котором пребывала полгода назад. Я не до конца всё проработала, и так быстро не может пройти.

И сейчас для меня лучшим вариантом было просто погрузиться в это и пережить грусть в полной мере. Я могла бы не обращать на всё это внимания, продолжать жить как робот, однако уже убедилась в том, что это лишь больше расшатывает мою психику. Я ежедневно рыдала, писала какие-то эмоциональные строчки в тетрадку, желая, чтобы меня поскорее отпустило.

В понедельник мама ушла на работу, а я осталась одна. Вытащила из холодильника ванильное мороженое и начала есть. Как же мне хотелось, чтобы у меня заболело горло, тем самым нашёлся бы ещё один повод пропуска занятий.

Лоре на смс все эти дни я не отвечала, поэтому сегодня она не выдержала и просто позвонила мне по скайпу. Тяжело выдохнув, я всё-таки ответила ей.

Я была в майке и пижамных штанах, волосы не расчёсанные, с опухшими глазами после плача.

— Сара, так что произошло, почему ты не объяснила. — Она смотрела на меня, пока я ела мороженое.

Кратко пересказала ей случившееся. Мороженое немного скрашивало горечь от воспоминаний.

— Сара… Ты не думала, что он просто на тебя обижается? Что назло тебе это сделал? Он ведь сказал, что ненавидит, а это сильное чувство.

Я молчала, сил рассуждать не было.

— Он искренне сказал о чувствах к Адель, — произнесла я после того, как молчала на протяжении минуты. Мне казалось, что вот-вот расплачусь.

— Даже если так.

— Меня тошнит от мужиков, — призналась я, шмыгая носом.

— Понимаю. Не будем об этом. Поговорим о твоём душевном состоянии. Я рада, что ты всё-таки разрешила себе расклеиться. Так быстрее выберешься. Кстати. Давай я психолога найду? Терапия тебе не повредит.

— Ага, я же миллиардерша, чтобы платить психологу. Ты видела их цены? Космические. — Я откинулась на спинку стула, когда доела мороженое. Я его кусала и глотала кусками, из-за чего меня трясло от холода.

— Я могу оплатить, — спокойно произнесла она.

К слову, я думала о том, что, возможно, страховка и покроет большую часть расходов на психолога, но сейчас вовсе не было сил вдаваться в этот вопрос.

— Ага. А я потом буду тебе должна. Ты ведь знаешь, что это для меня невыносимо. Нет уж. Прости, что я ною. Мне стыдно. — Мне захотелось спрятать лицо и вовсе прекратить разговор. Как со мной дружить-то вообще?

— Сара, перестань. Мы ведь подруги. Да и я тоже иногда ною. — Лора старалась поддерживать, но мне казалось, что это было из жалости.

— О да, конечно. Последние полгода я только и делаю, что плачусь.

— Я так понимаю, по этой причине ты отдалилась.

— Да, Лора. Потому что у тебя замечательная жизнь, а у меня нет, и я просто закидываю тебя своими депрессивными мыслями. Мне от этого противно. И я меньше всего хочу тебе докучать.

— Сара, ты и правда думаешь, у меня безоблачная жизнь? Может, потому что я не рассказываю о плохих моментах и стараюсь притворяться, что ничего не было? Что родители контролируют каждый мой шаг, а Лука в очередной раз флиртовал с официанткой. Это ты считаешь «хорошо»? Как там это называется в психологии, кстати?

— Отрицание, — нехотя ответила я, теперь испытывая вину за то, что не пристаю к подруге с вопросами об её жизни, она ведь всегда говорит, что у неё всё хорошо.

— Вот. Сара, пожалуйста. Скоро у тебя день рождения. Я приеду, — улыбнулась она мне, стараясь приободрить.

— Ты же знаешь, что я не люблю свой день рождения.

И зачем она только напомнила?

— То есть тот факт, что я приеду в Сентфор, тебя не радует? — грозно прозвучал голос Лоры, которая явно намеревалась меня отчитать.

— Это «скоро» только через три недели.

— Сара, всё станет лучше, слышишь?

— Лора… Я только на днях поняла, насколько мне плохо после того, как моё сердце впервые разбилось. И что произошедшее с Майклом было последней каплей. Я не ожидала, что это сможет настолько сильно задеть меня. Просто не знаю, что мне делать. — Я внезапно расплакалась.

Подруга молчала, за что была ей благодарна. Порой лучше ничего не говорить.

— Прежде всего, отпусти себя, — заговорила она после нескольких минут молчания. — Не кори себя. Пострадай, но только для того, чтобы потом эта боль к тебе больше не возвращалась. Ты ведь сама знала, что не до конца излечилась.

Лора говорила то, что я бы сама себе сказала в этой ситуации. Вообще, мы несколько раз обсуждали эту тему.

— Лора, мне так стыдно, — ещё больше разрыдалась я и наконец решила признаться в том, что меня мучает. — Люди умирают, становятся инвалидами, попадают в большие неприятности, лишаются всего в своей жизни, переживают предательства после десятка лет совместной жизни, а я… Я не могу пережить так называемую травму, что получила от парня, с которым были не пойми какие отношения. Неужели я настолько слабая?

— Сара, это были твои первые отношения. Не у всех они такие тяжёлые и токсичные. Он, и правда, вёл себя по-свински с тобой, и он действительно плохой человек. Да, все по-разному переживают такие травмы. Но ты не можешь винить себя за чувства и заталкивать их куда подальше, потому как… сама знаешь. Вспомнишь термин из психологии. Сара, ты не поверхностная, ты не можешь просто так переключиться, потому что глубоко чувствующий человек. И именно поэтому я тебя обожаю, Сара. Я готова тебя поддерживать. А насчёт слабости… Совсем наоборот. И ты станешь намного сильнее после того, когда преодолеешь накопившуюся обиду. Пусть ты мне сейчас не поверишь, но мне не кажется, что Майкл — копия твоего бывшего. У тебя сейчас просто идёт наложение образов. Защитная реакция. Ты проецируешь свои чувства на другого человека. И да, Сара, из-за тебя я прочитала кучу статей по психологии! Майкл нехорошо поступил, но позже ты и сама поймёшь, что к чему. Время всё расставляет по своим местам. Пожалуйста, не закрывайся от меня сейчас. Я знаю, что при депрессии люди зачастую отдаляются.

Я кивнула, в горле был ком. Удивительно, что Лора говорила именно то, что мне нужно было услышать.

— Я… постараюсь, — ответила при этом сразу на несколько пунктов: и не закрываться, и справиться со всем, что на меня навалилось.

— Ты — большая молодец, Сара! Всё ещё наладится, вот увидишь, — в её голосе сквозило беспокойство, но она старательно изображала позитивный настрой. Мне всегда в ней это нравилось — хорошая мина при плохой игре. Следует у неё этому поучиться.

Мы распрощались.

Дни проходили тоскливо и уныло. Мама иногда выныривала из своих счастливых отношений с мистером Никсоном и спрашивала, как у меня дела. Она словно видела, что я несчастна, так внимательно вглядывалась в меня каждый раз, как будто ожидала признания в моей лжи. А я повела бы себя эгоистично, если бы сейчас стала наваливать на неё свои глупые переживания. Мне было противно от того, что я вообще из-за этого так волнуюсь. Но, похоже, ещё долго из этого не выберусь.

Мама светилась, без сомнения, и это была новая прекрасная страница в её жизни. Дерек временами появлялся у меня в гостях, и мы, чаще всего без длинных диалогов, рубились в приставку. Хорошо, что с ним можно было спокойно помолчать.

В школу я ходила без энтузиазма.

До школы не так уж и много идти, а мне тошно. Тошно от этой отвратительной погоды. Атмосфера такая угрюмая, что хоть сейчас иди вешайся. Лужи как будто образовали море, стекаясь одна в другую, и ступить некуда, чтобы не намочить ноги. Мама вынудила меня надеть красные резиновые сапоги в тон яркому пальто, когда рано утром выглянула в окно. Тротуар в Сентфоре — одни сплошные дыры; дорогу здесь не делали явно лет сто и, видимо, делать не собираются ровно столько же. Яркие радужные листья валялись в воде и поблекли. Ветер завывал, дуя мне в спину, словно вынуждая ускориться и побыстрее доковылять до учебного заведения. Как же здесь всё омерзительно. Деревья по бокам все голые, гнутые, кричащие о помощи. Вас отсюда никто не заберёт. Да и мне самой бы унести ноги.