– И где же мне эту куртку искать?

– Уж это твоя забота. Ну, так что? Я тебе, что знал, как на духу выложил, ничего не скрыл.

Бомж выжидательно смотрел на меня. Вдали загудела электричка. Я вынула сотню и протянула своему осведомителю. Быстро схватив деньги, он прыгнул в открывшиеся двери и мгновенно исчез в глубине вагона. А я потащилась к переходу, поезда в Москву отходили от другой платформы.

В электричке пыталась разложить по полочкам добытую информацию. Самое важное – Настя ничего не придумывает. Похоже, девушка в самом деле кому-то встала поперёк дороги. Теперь найти бы этого «кого-то».

На стоянке у вокзала я нашла свою машину и поехала домой. Перекусила наскоро прихваченным по дороге сэндвичем, выпила две чашки кофе и отправилась к Дашиному дому, в надежде встретиться с мальчиком Юрой, единственным моим свидетелем.

Возле подъезда я очень удачно с ним столкнулась: парень вышел на улицу, помахивая пластиковым пакетом. Он узнал меня и счёл нужным сообщить:

– Мне в магазин срочно надо. Из школы шёл, забыл хлеб купить. Сейчас отец на обед приедет, а дома ни крошки хлеба нет.

– Да я у тебя не отниму много времени. А хочешь, на машине подвезу?

– Не нужно, булочная тут рядом, через квартал. Дворами и вовсе быстрее. Давайте, тут постоим, только уж недолго.

Я достала из сумки конверт с фотографией, любезно предоставленной мне Кириллом. Юра внимательно рассмотрел снимок, и не колеблясь указал на Николая.

– Вот этот и приходил к соседке. Я его не в первый раз видел, потому и запомнил хорошо. Если это всё, то я побегу?

Мальчик скрылся за соседним домом, а я, утопая в сугробах, побрела к дому, не обращая внимания на расчищенные дорожки. Повалил снег, густой и влажный. Ветер пригоршнями бросал его мне в лицо, залепляя глаза.

И я почувствовала, что очень устала. Захотелось лечь на диван, взять в руки книгу и погрузиться в чужой, придуманный и необременительный мир. Забыть о своих и чужих проблемах.

Домой я пришла, уже решив по дороге оставить Николая на потом.

На торжественной церемонии закрытия Фестиваля региональных телепрограмм Олесе вручили солидный диплом и призовую бронзовую статуэтку, изображавшую, видимо, музу телевидения. Была оглашена сумма первой премии, каковую должны перевести на счёт родного Олесиного телевидения в самое ближайшее время. Сумма по Урюпинским понятиям совсем немаленькая, в родном коллективе будут чрезвычайно рады деньгам. Ну и, конечно, громкой славе.

Когда все речи были сказаны, призы и дипломы нашли своих завоевателей, участников и гостей пригласили на банкет в ресторан.

После банкета, закончившегося далеко за полночь, Олесю с Петей на машине доставили в гостиницу. С лица юноши не сходила блаженная улыбка. Прощаясь у двери Олесиного номера, Петя сказал:

– Представляете, Олеся Николаевна, как нас будут дома встречать?

– С оркестром и цветами! И самые красивые урюпинские девушки будут писать тебе письма, – засмеялась Олеся. – Ладно, иди спать, завтра нас ждёт большая культурная программа.

Олеся приняла душ и легла в постель. Несмотря на безумную усталость, заснуть не удавалось. В памяти вновь прокручивался сегодняшний день. Олеся верила в успех и всё-таки была ошеломлена, когда жюри объявило итоги.

Потом её мысли обратились к разговору с Борисом. Теперь она не сможет вернуться домой, пока не узнает хоть крупицу правды о гибели Ирины. Может поговорить с начальством об отпуске?

***

С утра Олеся с Петром долго обсуждали план знакомства с культурно-историческими ценностями, одновременно жуя бутерброды и прихлёбывая кофе в гостиничном буфете. В результате бурной дискуссии в списке остались храм Христа Спасителя, музеи – изобразительных искусств имени Пушкина и восковых фигур. На последнем объекте особенно настаивал Петя. Олеся уступила, прикинув, что на Третьяковку или Кусково времени не хватит. Парки и архитектурные памятники решено было оставить на более тёплые времена.

В результате громоздкий помпезный храм не понравился обоим. Из музея изобразительных искусств Пётр откровенно торопился уйти, предвкушая встречу с великими сего мира – из воска и прочих подручных материалов. На Олесю же восковые куклы нагоняли тоску. В целом культурную программу решено было признать достаточно интересной.

В семь часов вечера, оставив Петю на Арбате на попечение молоденькой телевизионщицы с канала Россия-РТР, Олеся, сославшись на намеченную встречу с бывшей однокурсницей, спустилась в метро и поехала в казино. «Неразменный рубль», сверкающий зелёно-красной неновой рекламой, обнаружился быстро.

Олеся вошла в зал и осмотрелась, затем решительно двинулась к игровым автоматам. Здесь можно игроком прикинуться, не так опасно, как играть в рулетку. Рулетка почему-то представлялась Олесе весьма коварным приспособлением, снимающим с добропорядочных граждан последние трусы и превращающим их в бомжей и самоубийц. То ли дело смирный автомат: нажал кнопку – проиграл, убрал руку вовремя – остался при своих скромных интересах. Олеся с любопытством разглядывала яркие картинки, мелькающие на экранах машин. Некоторые из них ещё и издавали приятные звуки. Она подошла к «однорукому бандиту», от которого неслись особенно мелодичные звоночки. Оказалось, что это лягушки так квакают при удачном повороте барабана. «Вот с этим я и сыграю, лягушки, во всяком случае, очень симпатичные», – решила Олеся. Пока она изучала кнопки и клавиши на панели игральной машины, к ней подошёл молодой человек с явным намерением давать ценные советы бывалого игрока.

– Вот в эту прорезь суйте деньги, и жмите вон на ту кнопочку – игра и пойдёт, – вещал заинтересованный юнец, интенсивно жуя жвачку.

Олеся вставила в прорезь купюру, когда та была проглочена, нажала на кнопку. Забегали картинки, затем изображение остановилось, лягушки весело заквакали, замелькали цифры в окошке с надписью «кредит» и остановились, накрутив «500». Парень-болельщик присвистнул:

– Новичкам всегда везёт! Можете теперь забрать выигранную тыщу, а можете сыграть дальше.

Олеся решила сыграть ещё немного и крутанула барабан. Снова заквакали лягушки, замелькали цифры: тысяча! Только тут Олеся поняла, что за зверь такой – азарт. Через пять минут вокруг них собралась порядочная кучка болельщиков. Они громко давали советы и вспоминали случаи такого везения из своей практики. Ещё немного и начнут пари заключать, ставки делать, как на скачках. Когда в окошке было чуть больше трёх тысяч, крупный немолодой мужик обронил:

– Забирайте выигрыш, девушка, и уходите. Первый выигрыш нельзя проигрывать, примета плохая.

Олеся очнулась и вмиг вспомнила, зачем она сюда пришла. Она рванулась прочь от автомата, но пожилой мужик сграбастал её за рукав:

– Выигрыш забери, кукла наивная.

Он нажал клавишу, раздался звон: в приёмный карман автомата посыпались металлические жетоны. Толпа любопытных вокруг Олеси росла. Подошёл оператор зала с громадным лотком и сгрёб в него высыпавшиеся жетоны:

– Больше жетонов в автомате нет. Идёмте к кассе.

Олесю подташнивало, в ушах звенело, в глазах рябило. Мимо проходили парни, солидные мужчины, парочки и одинокие девицы. Всеми владела одна всепоглощающая страсть – игра, желание ухватить фортуну за пышный павлиний хвост и выиграть столько, чтобы хватило на всю оставшуюся жизнь. Или хотя бы на два дня беззаботного кутежа с друзьями. Теперь и Олеся имела представление, что такое страсть к игре. Она тряхнула головой, чтобы отогнать наваждение, и огляделась. Толпа у автомата с лягушками уже рассосалась, все вернулись к своим занятиям. Счастливый автомат, выплюнувший ей фантастический выигрыш, оставался незанятым.

Олеся, вспомнив о своей цели, решила проиграть автомату ещё одну купюру для конспирации и понаблюдать за игроками и зрителями, пытаясь вычислить Ямщикова. Сунув полусотенную в прорезь, она посмотрела по сторонам.

Молодых людей, по описанию похожих на Ямщикова, было несколько, и Олеся не знала, на котором из них остановить внимание. Наконец ей повезло. К сидящему за соседним автоматом парню обратился только что вошедший юноша.