— Давай, детка. Я покажу тебе, как играть, — сказал он, направляясь к столу.

Я ненавижу то, как он это сказал.

Я должна была разозлиться на то, что он подумал, будто я не умею играть, но вместо этого я решила просто идти с ним. Вряд ли Мэйс знал, что в детстве я играла со своим отцом и побеждала его младшего брата, хотя бы раз в неделю. У Трипа, Тини, Реми и меня был ритуал — приходить сюда каждую пятницу. Мы ходили к Бобу, чтобы поиграть в пул, выпить и встретить выходные. Трип ненавидел проигрывать мне, но он принимал поражение как мужчина практически каждый раз.

Я решила, что могу получить от этого массу удовольствия, подошла очень близко и наклонилась к нему, чтобы высказать реплику и прошептала с искусной невинностью, хлопая ресницами:

— Мне нужна эта палка-штуковина. Подожди. Мы должны сделать ставки, не так ли? Именно так делают на теле-шоу.

Он усмехнулся.

— Малышка, я не возьму твои деньги. Было бы чертовски жестоко пинать лежачего щенка.

С лёгкой улыбкой он отвернулся, чтобы разбить шары. Я закусила губу, сдерживая смех, и сконцентрировалась на том, чтобы удержать лицо чертовски серьезным.

Я захныкала:

— Но я действительно хочу сделать ставку. Всего пятьдесят долларов. Да ладно, это будет весело, а если я проиграю, ты в любом случае купишь мне на них напитки. Да ладно тебе, Мэйс. Пожалуйста?

Он обернулся и закатил глаза, и пробормотал.

— Хорошо. Но только одна игра со ставкой, детка. Я не хотел бы, чтоб ты всю ночь ходила расстроенная.

Самоуверенный мудак!

Это было своего рода мило, когда он думал, что сможет победить меня. Обзовите меня самодовольной, но я знаю, что действительно хороша в этом. Чертовски хороша, на самом деле. Я просто надеялась, что он не был лучше меня.

— Как я могу понять какие из шаров мои? — спросила я, притворяясь бестолковой.

— Тот, кто первым попадет шаром в лузу, получает сет, — он подтянул меня ближе к столу, туда, где стоял он, и взял два шара, — смотри, один шар меньше, а другой больше, — рассказывал он мне то, что я и так знала.

Кусая губу, что, как я надеялась, подходило для образа пустоголовой, я сказала:

— Что это значит?

— Полосатый и однотонный, видишь? Там есть наборы каждого вида, — он улыбнулся, и его лицо приняло дерзкий вид.

— О, я поняла. Секунду. А кто первым будет бить? — польстила я ему.

— Милая леди может бить.

— Лесть может легко завести тебя на вторую базу. Скажи мне, как по ним бить. Я должна просто тыкать в них палкой? — спросила я, немного отворачиваясь, чтобы он не заметил, что я пытаюсь унять смех.

Он улыбнулся мне и покачал головой.

— Нет, ты должна подойти к белому шару — просто иди сюда, я покажут тебе.

Я едва смогла стереть ликование со своего лица, когда подошла к его стороне бильярдного стола. Мэйс подошёл сзади и прижался своим твёрдым телом к моему. Он откинул мои волосы назад и нежно поцеловал в шею. Потом пробормотал:

— Вот, детка. Держи кий вот так.

Он установил мою руку на кие, его большая рука обхватила мою, значительно меньшую.

— Держи руку прямо здесь, на столе, — его голос стал намного тише.

Я сделала вид, что сосредоточена на игре, но мой мозг был сконцентрировал на той твердой длине, которая прижималась к моей заднице.

— Отводи назад.

Я перенесла кий минимально вдоль линии наших тел, мои вдохи превратились в короткие очереди — я становилась всё более и более возбуждённой.

— Да, именно так.

Он наклонился надо мной, слегка расставив ноги, положил руку на кий сверху моей, его дыхание щекотало мой затылок. От запаха мыла и эрекции, которая прижималась к моей заднице, мои трусики стали влажными. Моя девочка немного сжалась при мысли о нём, изгибающимся надо мной без одежды и без зрителей. Я нарочно пропустила удар на милю: хотя, возможно, такой эффект на меня произвели его губы, когда он поцеловал прямо за ухом и хрипло прошептал:

— Должен сказать, мне нравится, когда ты стоишь передо мной, вот так согнувшись.

Я немного забыла о том, что мы в общественном месте. Закрыв глаза, я снова растаяла.

— Ты хорошо пахнешь.

И это действительно так. Пахло мускусом, немного деревом и на сто процентов мужчиной.

Холодный воздух скользнул по мне, когда он отошел, чтобы сделать удар, оставив мне небольшое чувство потери.

Я притворялась бестолковой первую половину игры, намеренно пропуская удары, и задавая глупые вопросы, на которые заранее знала ответы.

И это было настолько весело, что временами трудно было не расхохотаться.

Мэйс помогал мне, рассказывая как поставить кий и выстроить шары.

— Не волнуйся, детка, некоторые люди просто не созданы для бильярда, — и он снова ошибался, а я пыталась скрыть смех, кусая губу и выдавая его за волнение.

— Знаешь, ты очень хороший учитель, — я опустила ресницы и полагалась на милую до боли улыбку.

— Ещё несколько свиданий, куча практики и ты в кратчайшие сроки будешь играть как профессионал.

Он снова становился мудаком.

Пришло время играть так, чтобы выиграть. Я хотела убраться отсюда, желательно куда-нибудь, где я могла бы снять с него серую рубашку Henley (прим. переводчика — Henley(англ.) фасон мужской рубашки без воротника, вертикальный вырез с пуговицами или кнопками), и расстегнуть кнопки на его черных джинсах. Когда он подошёл, чтобы ударить по шарам, я немного наклонилась над столом, выставляя моё декольте в виде, едва пригодном для показа общественности.

Его веки отяжелели, а глаза резко остановились и потемнели от желания.

О, он видел. Ему тоже понравилось. Наклонившись ещё немного вперёд, я спросила:

— Милый, ты собираешься сделать удар, или будешь стоять там весь день?

Он хмыкнул и ударил, потеряв шар. Я поняла, что пришло время для моей игры. Я подошла к столу и быстро забила все шары, ухмыляясь, когда восьмой шар вошёл в лузу.

Используя кий для устойчивости, он склонил голову. Я видела, как его тело дрожало от беззвучного смеха. Я не могла помочь, но могла присоединиться. Подняв голову, я ангельски улыбнулась, когда он встретился со мной взглядом. Мне очень понравилось, как улыбка изменила его лицо. Он усмехнулся:

— Я только что получил толчок, да?

Скарлетт

Лежа в постели с горячим мужчиной, который прижимал меня к себе, я была удивительно довольна. Широкая улыбка появилась на моём лице, когда я вспомнила вторую часть ночных событий, которые привели нас в такое положение.

После моей победы над Мэйсом в четырёх играх пула, мы потратили выигранные мной пятьдесят долларов на выпивку. К тому времени когда мы приехали домой, я заснула, прижавшись к нему, в передней кабине его грузовика. Я смутно помнила, как он нёс меня вверх по лестнице к кровати. Снимая с меня джинсы и обувь, он бормотал «адски горячая», а затем укрыл меня и поцеловал в лоб. Он был таким тёплым и уютным. В своём нетрезвом и сонном состоянии я попросила его не уходить. В тот момент это, вероятно, было не самым гениальным решением, просить кого-то после первого свидания остаться на ночь, но тогда я не могла заставить себя озаботиться этим.

Мэйс крепко схватил меня за бёдра и прижал мою задницу к себе. Его хриплый голос, тяжёлый ото сна, раздался рядом с моим ухом.

— Доброе утро, красавица.

Круг мурашек распространился по моей шее. Прижавшись к нему, я потерлась бедрами и прошептала:

— Ты остался на ночь?

— Угу, ты бы не позволила мне уйти. Я решил, что это замечательная возможность для того, чтобы поспать с тобой.

Он провёл губами по моему правому плечу. Я слегка повернулась к нему. Его рука сместилась к задней части моей ноги, подцепив колено, только для того, чтобы провести пальцами по внутренней части бедра до края моих кружевных трусиков-боксеров. Его палец двигался медленно, лениво скользя взад-вперёд по внутреннему шву, прикосновения нагревали тело, и предвкушение охватывало меня. Он наклонил голову. Используя зубы, стащил майку вниз, чтобы открыть один сморщенный сосок. Он взял его в рот, кружа и щелкая языком, а также слегка покусывая твёрдую вершинку. Утренняя щетина царапала мягкую плоть моей груди, распространяя пульсации по телу. Рычание вырвалось из его горла, когда он пальцем провел по мои влажным складкам. Мэйс резко поднял голову, его глаза встретились с моими.