— Можно мне принять ванну?

Девушка замолчала с открытым ртом, так неожиданно сбитая с мысли.

Что?

Ванну?

Какую ванну?

Причем здесь ванна?

Не дождавшись ответа, мужчина как-то слишком покорно кивнул и, коряво упираясь руками о столешницу, тяжело поднялся на ноги. Глаза пугали непроглядной пустотой.

— Стойте! — спохватилась девушка, вскакивая.

Мужчина замер на месте, будто вкопанный, совершенно диким взглядом уставившись на собственные вдруг прилипшие к полу ноги.

— Ой! — сдавленно пискнула Гермиона.

Это был прямой приказ! «Стойте». И вот он стоит. Будто безвольная марионетка в плену собственного, неподвластного ему, тела. Снова узник. Раб своей Хозяйки.

Секунда звенящей тишины внезапно прервалась хриплым отчаянным рыком.

— Отпусти! — свистящий злой шепот.

Горящий, почти сумасшедший взгляд, будто прожег дыру в сердце. Василиск, не иначе! Сильное и могущественное существо, вечно запертое в подземельях Хогвардса. Экземпляр номер два…

— Простите! — всхлипнула девушка, так и не сумев сдержать истеричных слез. — Я не хотела. Я не подумала. Конечно, идите. То есть, если хотите… Черт!

— Отпусти! — столько отчаянной мольбы в одном единственном слове…

Искореженные слабые пальцы вцепились в одежду Хозяйки. Захлебываясь слезами, Гермиона судорожно ухватилась за его мелко подрагивающие плечи. Всхлипывая и икая, она яростно замотала головой. Нет. Нет!

— Ты слишком самоуверенная тупая сучка! Грязнокровка, не достойная зваться ведьмой!

С каждым новым словом, выплюнутым в бессильной ярости, мужчина сползал на пол, сотрясаемый спазмами магического отката. Но, невзирая на разрывающую тело боль, он продолжал шипеть все новые и новые ругательства, уже ничего не видя сквозь пелену агонии.

— Северус! — заливаясь слезами, взмолилась, наконец, Хозяйка. — Пожалуйста, перестаньте!

В ту же секунду он умолк. Прямой приказ заставил раба подчиниться и замолчать. Ни единого звука больше не вырвалось из его онемевшего рта. Но даже все глубже проваливаясь в беспамятство, он беззвучно и упрямо продолжал проклинать Хозяйку, едва заметно шевеля подрагивающими губами.

***

Из глубокого вязкого сна Гермиона выныривала крайне тяжело, будто пытаясь выбраться из коварных зыбучих песков, то и дело затягивающих обратно. Иногда казалось, что вот сейчас она, наконец, сумеет вырваться из морока, но раз за разом снова проваливалась в довлеющее забытье. Но вот, почувствовав рядом с собой неясное движение, девушка резко открыла глаза и села. Стоило немного привыкнуть к полумраку комнаты, как она сообразила, где находится, и вспомнила предшествующие события. Ее несговорчивый муж довел себя до глубокого обморока, устроив сеанс самоистязания посредством магического отката за ругань на неё. В результате он растянулся на полу прямо посреди крохотной кухоньки. Дотащить сие тощее, но почему-то безумно тяжелое тело до кровати вымотанная вусмерть девушка даже не пыталась. Она приволокла прямо на кухню два одеяла, на одно из которых кое-как перекатила обморочного супруга, подсунув ему под голову подушку. Потом сама устроилась рядом и, укрывшись вторым одеялом, прижалась к этому непутевому сквернослову всем телом, в очередной раз делясь своей энергией и теплом. Так она и уснула в обнимку со своим грозным школьным учителем.

Сейчас за окном маячила яркая полная луна, разбавляя своим мягким светом тьму поздней ночи. Гермиона старательно потянулась, оглушительно хрустнув позвоночником, и обернулась на лежавшего рядом мужчину: глаза прикрыты, лежит неподвижно, дышит тихо, почти не слышно. Но она столько времени провела у его кровати, беспокойно ловя каждый вдох, что сейчас обман распознала практически сразу.

— Я знаю, что вы не спите, — достаточно громко заметила бывшая гриффиндорка, кряхтя и выползая из неожиданно теплого и уютного лежбища.

Краем глаза она тут же заметила, как мужчина слегка приоткрыл веки и теперь искоса наблюдает за ней.

Встав наконец на ноги, девушка покачалась из стороны в сторону, приводя в сознание затекшие мышцы, и, от души потянувшись, снова хрустнула шейными позвонками.

— Вам сколько лет, Грейнджер? — скривившись, хрипло фыркнул Снейп.

— С чего бы вас вдруг озаботил мой возраст? — не поняла девушка.

— Хрустите так, будто, того и гляди, развалитесь.

— Боитесь быть приваленным костями? — хохотнула в ответ девушка.

— Есть немного, — криво ухмыльнулся мужчина.

— Замечу, что не далее, чем вчера, вы, профессор, прямо на моей кухне показательно учинили совершенно дикую попытку суицида, — отзеркалила его гримасу Гермиона. — Вам ли бояться погибнуть под грудой девичьих костей?

Поджав губы, мужчина шумно выдохнул и отвернулся. Молча он принялся медленно выползать из-под одеяла.

— Вам помочь? — тихо поинтересовалась гриффиндорка, остро ощутив укол совести.

— Нет, — буркнул тот в ответ.

Девушка прикусила щеку изнутри, исподволь наблюдая за медленными и осторожными движениями мужчины. Черт, как же ему больно.

— Вчера вы спрашивали про ванну, я могу набрать, если все еще хотите. Думаю, вам уже можно, открытых ран нет.

Снейп замер, не закончив движение, и с нескрываемой надеждой взглянул снизу вверх в лицо Хозяйки. Злая ирония — оцепенение настигло несчастного как раз в тот момент, когда он, наконец, сумел встать на колени, но еще не успел подняться на ноги…

Конечно, он хотел! После Азкабана ему, по сути, так и не довелось ни единого раза нормально выкупаться! В самый первый день очищающее, которое его едва не угробило, а потом назойливая гриффиндорская выскочка с влажной тряпкой, вот и все гигиенические процедуры.

— Хочу, — просто выдохнул он.

Гермиона не могла отвести глаз от его лица — совершенно другого, непривычно живого, полного эмоций…

***

Спустя час они снова вдвоем сидели на кухне за столом, дружно развозя по тарелкам немудреный завтрак. После столь вожделенных водных процедур Снейп, сменивший, наконец, растянутые обноски на новую одежду, теперь выглядел заметно посвежевшим и, можно сказать, бодрым. Впрочем, возможно, немаловажную роль в этом сыграл и тот факт, что этой ночью он несколько часов кряду уютно сопел в кудрявую макушку своей щедро дарящей силы Хозяйки.

— Думаю, у нас нет другого варианта, кроме, как договориться, — прервала напряженную тишину Гермиона.

— Полагаю, вы правы, — глухо отозвался Снейп.

— Чего вы пытались добиться вчера? — вдруг выпалила девушка, искоса пытаясь словить взгляд мужа.

— Ванны, — буркнул тот.

Девушка шумно выдохнула и скептично скривилась.

— Я не буду выполнять ваши приказы, — наконец заговорил зельевар. — Мне слишком долго довелось быть марионеткой, чтобы продолжать жить так и дальше.

— Я же сказала, что не собираюсь вам ничего приказывать! — тут же взвилась гриффиндорка.

— Вы и вчера не собирались, — безразлично пожал плечами мужчина. — Но одно ваше неловкое слово, и я не властен над собственным телом. Это еще хуже, чем бегать на поводке двух интриганов. Тогда хоть можно было оправдаться войной и гребаным «всеобщим благом».

Вновь повисла гнетущая тишина.

— И вы сделаете это снова. Снова будете нарываться на откат, — констатировала очевидное Гермиона.

Приподняв одну бровь, мужчина утвердительно кивнул:

— Естественно.

— Я почитала об этом обряде, — начала девушка тихо. — Магия не позволит вам покончить с собой таким образом. Она будет причинять боль, но в самый последний момент вы все равно будете отключаться.

— Я знаю, — спокойно кивнул он.

— Тогда зачем?! — изумилась девушка.

— Понимаете, мисс Грейнджер, зная вашу вечную тягу спасать сирых и убогих, я вполне склонен поверить в ваше искреннее стремление помочь мне даже вопреки моему собственному желанию. Хотя мне и непонятно, на кой вы собрались похерить собственную жизнь, Однако же, рано или поздно, как любая другая барышня, вы все же надумаете обзавестись мужем и детьми. И вот тогда… Вы реально полагаете, что претендент на место вашего законного супруга будет счастлив заполучить в придачу к жене довесок, вечно бьющийся в судорогах у ее ног? Вряд ли.