Роза сидит на стуле около палаты матери в зеленой пижаме. Я не ожидал ее увидеть здесь, особенно посреди ночи, один ее вид заставляет меня на мгновение забыть, почему я сейчас здесь. Она встает, когда замечает меня.

— Скорпиус, — серьезно говорит она, выглядя ужасно расстроенной.

— Что случилось? — сразу же спрашиваю я.

— Ох, Скорп, мне так жаль, — шепчет она. — Это была аневризма мозга. Никто не смог ничего сделать…

До меня плохо доходят ее слова. Почему она говорит так, словно моя мама умерла?

— Что ты имеешь в виду?

— Она… Скорпиус, она умерла пару минут назад, — плачет Роза, крепко обнимая меня. Так крепко, словно никогда больше не отпустит.

Не понимаю. С ней же все было в порядке. Она всегда была здорова, никогда не пила и не курила. Даже никогда не болела. Как она могла умереть? Я же только отправил ей письмо, она вообще успела его прочитать?

— Я… не понимаю, — произношу я. — Она… она же никогда не болела…

Роза отстраняется, но продолжает держать меня за руки.

— Я знаю, — шепчет она. Слезы продолжают бежать по ее лицу. — Мне так жаль. Твой отец набрал меня, когда ее привезли. В это так сложно поверить.

— Где она? — спрашиваю я.

— Там, — кивает Роза на палату под номер 508. — Твой отец с ней. Тебе тоже следует войти. Иди, я побуду пока здесь.

Я захожу в палату. Тут уже нет целителей, только папа сидит, закрыв лицо руками, и мама. Она лежит на кровати и выглядит спящей. Я знаю, что это такой стереотип, и люди всегда так описывают мертвых, но она и правда словно спит.

— Папа, — шепчу я. Он не отвечает. Мой папа не умеет проявлять чувства. Мама была единственной, кому он когда-либо показывал лучшую свою сторону.

Я присаживаюсь с другой стороны кровати и просто смотрю на нее, внутри все замерло и остановилось. Не люблю показывать свои чувства перед папой, потому что он все равно будет считать, что я слишком эмоционален. А это вовсе не так, просто спросите об этом Розу.

Я всегда ладил с мамой лучше, чем с отцом. Когда Роза забеременела, именно мама была на моей стороне, хотя я знал, что в глубине души она кипит от гнева. Папа же наоборот вел себя, как полный социопат. Мамина заслуга, что я вырос нормальным человеком. А теперь ее нет. Любопытно посмотреть, как ее уход повлияет на меня.

У меня ее глаза, все так говорят.

Я продолжаю смотреть на нее, надеясь, что она сейчас очнется. Папа молчит, он даже не смотрит в мою сторону. Если бы умер он, я бы обнимал маму, и мы бы утешали друг друга. Не знаю, как вести себя с папой, когда мамы больше нет.

Через какое-то время заходит целительница и говорит, что ей нужно переместить тело в морг. Нам нужно выйти из комнаты. Она закрывает лицо мамы простыней, взмахивает палочкой, и мама исчезает. А потом меня накрывает и, несмотря на все мои усилия, я начинаю плакать. На самом деле плакать. Я никогда так не плакал, а если такое и случалось, то я просто не помню.

Папа сразу аппарирует. Полагаю, он вернулся домой. И меня это вообще не волнует.

Роза бросается ко мне, и я так рад, что она сейчас рядом со мной. Она снова обнимает меня, и мы плачем уже вместе, так что я не ощущаю того, насколько я ничтожен. Она все время твердит, как же ей жаль, но мне хочется попросить ее замолчать, ведь слова абсолютно ничего не изменят. Но она здесь, рядом, и я чувствую, что мне становится легче.

Когда мы отпускаем друг друга, она снова держит меня за руки. И в этот момент я впервые обращаю внимание на ее левую руку и чувствую, как сильно ее кольцо впивается в мою кожу. Опустив взгляд, замечаю изящное кольцо с бриллиантом на ее безымянном пальце левой руки.

— С кем ты оставила Эйдана? — спрашиваю я, пытаясь собраться с мыслями.

— Он с Томом, — отвечает она. — Давай лучше вернемся домой, здесь больше нет смысла оставаться. Я сама все объясню Эйдану. Я могу чем-то тебе помочь?

Можешь рассказать мне, почему Том находится в твоем доме. Или почему на тебе это чертово обручальное кольцо?

Я даже не знал, что они по-прежнему вместе. Поскольку Эйдан никогда не заговаривал о нем, я предположил, что они расстались или все не настолько уж и серьезно. Но уж точно, чего я не ожидал увидеть, так это обручальное кольцо на пальце Розы.

Но я молчу.

— Нет, — отзываюсь я. — Возвращайся домой. Уже поздно.

— Ты уверен?

— Ага. Иди домой. Я… увидимся позже.

Она со мной не соглашается, поэтому мы вместе аппарируем ко мне домой. Роза заваривает чай и уходит только после того, как я укладываюсь спать. Уходит для того, чтобы вернуться в дом к своему жениху. Я сижу на кровати в своей спальне, папа, наверное, точно так же сидит у себя. Поразительно, как легко может развалиться семья всего лишь за пару часов. Вчера у меня были жена и мать. Сегодня у меня нет ни той, ни другой.

У меня нет даже Розы.

Комментарий к 32. По другую сторону нормальности

Уверенно движемся к финалу, товарищи!

========== 33. Еще один эмоциональный срыв ==========

— Они все еще не разговаривают друг с другом, — объявляю я Тому, в шестой раз за неделю возвращаясь от Малфоев.

Том занят готовкой ужина. А еще он в шестой раз на этой неделе забрал Эйдана из школы. И да, прошло уже шесть дней со смерти Астории, а я продолжаю навещать Драко и Скорпиуса после работы. Без поддержки Тома я бы не справилась со всем этим. Просто не знаю, что бы я без него делала. Все же взрослые отношения хороши хотя бы тем, что в случае кризисной ситуации, ты гарантированно получишь поддержку.

Скорпиус и Драко не обменялись и словом с тех пор, как умерла Астория. Я всегда знала, что она была тем связующим звеном, которое держало их всех вместе, но никогда бы не подумала, что без нее всему придет конец. До сих пор не верится, что она ушла. Она мне очень нравилась. Была единственным представителем семьи Малфой, который никогда не вызывал у меня неприязни. В память об этом я не хочу позволить этим двоим отдалиться друг от друга. Знаю, если бы я вдруг умерла, а Эйдан и Скорпиус не нашли что сказать друг другу, мне бы хотелось думать, что остался хоть кто-нибудь в мире, кто сможет их примирить.

— Похороны завтра, — произносит Том. — Может тогда они заговорят. Знаешь, может, им просто необходимо это молчание.

— Надеюсь, ты прав, — серьезно киваю я. — А где Эйдан?

— В своей комнате, пишет письмо Астории, — говорит мне Том. — Судя по всему, учитель сказал ему, что это хороший способ попрощаться с тем, кого больше никогда не увидишь. Сегодня он снова был расстроен.

Я же чувствую, что у меня просто не было еще времени сильно расстроиться из-за всего случившегося. Я была слишком занята. Мама и бабушка Молли продолжают нагружать меня домашней едой собственного приготовления, чтобы я отнесла Драко и Скорпиусу, я же помогаю Скорпиусу спланировать похороны. Драко ничего не делает и не говорит. Он выглядит опустошенным. Хотя сам факт того, что этот человек вообще способен что-то чувствовать, радует, но в противовес этому страшно напрягает, что за все это время он не сказал ни слова даже своему сыну.

Скорпиус тоже больше молчит с той ночи в больнице. Знаю, он видел мое кольцо, и я подумала, что лучше лишний раз не подчеркивать его, поэтому с того момента больше не надевала его. А еще я не отметила тот факт, что Дэйзи до сих пор находится в Америке, и это кажется мне достаточно странным. Она же его жена. Может быть, она просто не смогла вырваться из-за работы?

Ал пару раз навестил Скорпиуса, так как теперь он живет не так уж и далеко от поместья Малфоев. Скорпиус более многословен с ним, чем со мной, и похоже, это все же несколько меня задевает. Но опять же, я не собираюсь ссориться с парнем, который только что потерял мать.

Я поднимаюсь в комнату Эйдана (бывшую спальню Хью), чтобы проверить, на каком этапе его письмо. Он сидит за своим детским столом и что-то усердно пишет зачарованным против дислексии пером.

— Как у тебя дела, дорогой? — мягко спрашиваю я.

— Привет, мама, — грустно отзывается он. Я опускаюсь рядом с ним на колени и крепко обнимаю. — Послушаешь, что я написал бабушке Астории?