— И вы считаете, что сможете предоставить больше стабильности, чем мисс Уизли?

— Да.

— Вы находитесь в отношениях, мистер Малфой?

— Да, я женат.

— А как ваша жена и сын ладят друг с другом?

— Дэйзи любит Эйдана, — твердо говорит Скорпиус, — а Эйдан — ее. Они отлично ладят.

— Спасибо, мистер Малфой, — кивая, Саммервилл садится на свое место и выглядит при этом очень довольным собой.

— Мистер Фокс, у вас есть вопросы к мистеру Малфою? — спрашивает Вольф.

— Да, сэр, — Том встает, глядя на меня с надеждой. Я качаю головой: не позволю ему воспользоваться той информацией. Меня она не волнует. Том поворачивается к Скорпиусу. — Мистер Малфой, сколько вам было лет, когда родился Эйдан?

— Семнадцать, — говорит Скорпиус. — Нам обоим было по семнадцать.

— Семнадцать, — повторяет Том. — А на каком курсе Хогвартса вы тогда были?

— На шестом. Точнее, он родился летом между шестым и седьмым курсом.

— Вероятно, это весьма непросто — иметь ребенка, одновременно обучаясь в Хогвартсе. У вас была возможность отправиться в Хогвартсе после рождения ребенка?

Скорпиус изгибает брови, наконец понимая, к чему клонит адвокат:

— Да, у меня была такая возможность. Мы с Розой приняли решение, что я вернусь к обучению, а она останется ухаживать за ребенком со своими родителями.

— Значит, мисс Уизли не вернулась на седьмой курс в Хогвартс?

— Нет.

— Она пожертвовала своим образованием ради ухода за сыном. Как часто вы виделись с ребенком в тот год?

— Не помню, — Скорпиус пожимает плечами. — Кажется, раз в три недели.

— По видимому, не очень часто, — резюмирует Том. — Казалась ли вам разлука с сыном тяжелой?

— Да, очень.

— Расскажите, пожалуйста, как проходили ваши встречи с ребенком, пока вы учились в Хогвартсе?

Скорпиус хмурится, будто пытаясь вспомнить далекие времена.

— Роза приезжала с ребенком в Хогсмид и мы встречались там на несколько часов. И я проводил праздники в доме Уизли.

— Мистер Малфой, сколько лет вам было, когда вы сдавали экзамен по аппарации?

— Семнадцать. Это было на шестом курсе.

— Вы сдали?

— Да, с первого раза.

— Хочу попросить Визенгамот особо отметить тот факт, что мисс Уизли не сдавала тест по аппарации в связи с беременностью, и сделала это лишь на прошлой неделе, — говорит Том. — Не считаете ли вы, мистер Малфой, что вам было бы значительно проще навещать мисс Уизли, чем ей ездить к вам?

— Я… полагаю, что да.

— Если бы вы так скучали по сыну, как говорите, не удосужились бы вы приложить больше усилий, чтобы видеться с ним чаще в первый год его жизни?

— Я был очень занят в школе.

— Уверен, что так и было. Но так же я знаю и тот факт — родители со мной согласятся, — что новорожденные дети отбирают неимоверно много времени! — некоторые члены Визенгамоты согласно кивают. Боже, а Том хорош. — Вы согласны с тем, что мисс Уизли приложила много усилий и времени для ухода за вашим сыном?

— Да.

— Вы согласны, что она — хорошая мать?

— Да.

— Спасибо, мистер Малфой. На этом все.

После вопросов Саммервилла мне кажется, будто дело проиграно. Но теперь я чувствую, что могу летать! Нам даже не понадобился этот дурацкий аргумент о том, что Дэйзи — дочь Долохова.

— Мистер Малфой, вы можете занять свое место. Визенгамот вызывает мисс Розу Уизли предстать перед судом.

Мои ноги кажутся ватными. Скорпиус проходит мимо меня, но не встречается взглядом. Я занимаю место и теперь вижу маму, папу и Дэйзи. Мама с папой ободряюще улыбаются. Чувствую, будто меня сейчас стошнит.

— Мистер Фокс, можете начать опрос.

— Мисс Уизли, — Том спрашивает меня, — считаете ли вы ваше нынешнее соглашение об опеке честным?

Я знала, что он спросит об этом. Мы много раз репетировали.

— Я считаю его честным и гибким. Эйдан проводит много времени со своим отцом, при этом имея стабильное место жительства. Ему не приходится делить свою жизнь на два мира и, мне кажется, ему так легче. Он абсолютно счастлив.

— В вашей квартире живете только вы с сыном?

— Да. Но родственники тоже живут недалеко.

Родители продолжают ободряюще улыбаться.

— Считаете ли вы, что ваши рабочие часы негативно влияют на Эйдана?

— Он привык к моему гибкому графику. Мы проводим много времени вместе, и при этом он часто видится с бабушкой и дедушкой.

— Вы думаете, он достаточно времени проводит с отцом?

— Очевидно, что когда родители живут раздельно, ребенок не может видеться с обоими столько, сколько пожелает. Но он проводит со Скорпиусом достаточно времени и никогда не жаловался на наши нынешние договоренности.

— Считаете ли вы, что изменение условий проживания негативно скажется на вашем сыне?

— Я именно так и думаю. У Эйдана дислексия, ему сейчас непросто в школе. Я считаю, что в данный момент изменения в его жизни принесут скорее вред, чем пользу. Как я уже говорила, он абсолютно счастлив.

Том кивает и поворачивается к Визенгамоту, чтобы сделать заявление:

— Леди и джентльмены, мне кажется, картина вполне ясна: Эйдану совершенно комфортно в текущих условиях опеки. Мисс Уизли оказывает уход за ним с самого рождения. Вырвать его из-под ее опеки в этом возрасте будет эмоционально непросто для мальчика. Мистер Малфой согласен, что мисс Уизли хорошая мать. Она отлично справляется, будучи работающей матерью-одиночкой, и при этом позволяет мистеру Малфою сколько угодно видеться с сыном. Ходатайство мистера Малфоя о главенстве опеки над Эйданом — не что иное, как эгоистичная жадность, которой не стоит потакать. Благодарю.

Как бы мне хотелось, чтобы на этом слушание и закончилось. С уверенностью говорю, что победила бы, если бы это был конец. Тем не менее, Саммервилл поднимается, чтобы опросить меня — и мне кажется, что ему определенно пошли бы рога и хвост.

— Мисс Уизли, вы описали своего сына как «абсолютно счастливого», не так ли? — спрашивает он.

— Да, — отвечаю я, сдерживаясь от вопроса «Вы глухой, или как?».

— Как вы считает: Эйдан предпочел бы, чтобы вы с мистером Малфоем были вместе?

Я хмурюсь:

— Ну, да, но мы не всегда получаем желаемое. Скорпиус женат на Дэйзи.

— А вы, мисс Уизли, в отношениях?

— Нет.

— Вы вообще состояли в отношениях с момента рождения вашего сына?

— Мы со Скорпиусом были вместе два года.

— Могу ли я поинтересоваться, почему же у вас ничего не вышло?

О, господи. Может ли быть что-то более унизительное, чем обсуждать нашу со Скорпиусом личную жизнь перед Визенгамотом?

— Скорпиус хотел жениться, — отвечаю я.

— На вас?

— Да.

— И каким был ваш ответ?

— Я сказала, что мы слишком молоды.

— Значит, разрыв отношений был вашим решением? — уточняет Саммервилл.

— В некотором смысле.

— Был ли Скорпиус единственным мужчиной, с которым вы состояли в отношениях с момента рождения ребенка?

— Да.

— Что на счет мистер Брайана Макдональда?

О, боже. Не могу поверить, что Скорпиус рассказал ему об этом.

— Брайан — просто друг.

— Где вы с Брайаном встретились?

— В маггловском ночном клубе, — смущенно отвечаю я. Это плохо звучит.

— Вы часто ходите в ночные клубы?

— Нет. Это была новогодняя ночь.

— Это правда, что вы ушли домой с мистером Макдональдом в ту ночь?

Я смотрю на Скорпиуса. Он выглядит виноватым. Не могу поверить, что он рассказал обо всем постороннему человеку.

— Да. Но мы просто целовались, ничего больше.

— А что Эйдан думает о мистере Макдональде?

— Он ему не нравится, так как Брайан — был какое-то время его школьным учителем.

— Значит, вы прекратили встречаться с мистером Макдональдом, когда Эйдан расстроился?

— Мы никогда не встречались! — возмущаюсь я. — Он просто друг.

— Но прекратили ли вы общение с ним, зная, что ваш сын несчастен?

— Нет.

— Тогда, полагаю, ваш сын не был «абсолютно счастлив».