— Я-я? — переспрашиваю я. — Вы же понимаете, что я просто регистратор, верно?
— Роза, посмотрите на меня, — твердо говорит он. Я смотрю ему в глаза. И это не помогает. — Вы сможете это сделать. Я все подробно объясню, хорошо?
— Н-но вы же можете просто воспользоваться магией…
— Нет, мне нужна пара рук для этого. Есть случаи, в которых магия бессильна, и мне необходимо, чтобы вы придавили с определенной силой. Так что давайте на счет три, Хэлен, вы убираете руки.
Я собираю в кулак всю храбрость.
— Один…
Глубокий вдох, Роза. Ты можешь сделать это.
— Два…
Просто будет немного крови.
— Три!
Даже не задумавшись я кладу руки на рану. У меня даже нет времени, чтобы рассмотреть все детально. Я сосредоточенно придавливаю, чтобы остановить поток крови, но не слишком сильно. Не хочу причинять ей дополнительную боль.
— Великолепно, — улыбается мне Дэмьен, мгновенно успокаивая меня. Он принимается залечивать порезы на ее лице и руках, а затем возвращается к более серьезной травме, которую я придавливаю. В нее попало какое-то неизвестное заклинание, отчего рану не удается просто залечить. Примерно десять минут ушло на то, чтобы Дэмьен смог остановить кровотечение и уменьшить рану до обычного пореза. Он дает ей глоток обезболивающего и отходит от нее.
— Отлично, Роза, следуйте за мной.
На протяжении следующих нескольких часов я личный помощник целителя Кеннеди. Преодолев первоначальный шок от вида крови, я довольно хорошо справляюсь со своей задачей. Я держу бинты, приношу зелья, успокаиваю пациентов и их родственников. Несмотря на то, что я прекрасно осведомлена об ужасе случившегося, я не могу не отметить прилив адреналина. Никогда до этого я не чувствовала в работе такой отдачи. Вряд ли можно получить удовольствие оттого, что готовишь отчеты, составляешь диаграммы или пишешь письма. Сегодня я на самом деле помогаю людям спасать жизнь. Сегодня я правда способна изменить мир. Тем не менее я не могу сдержать дрожь каждый раз, как кто-то натягивает на труп белое покрывало. Знаю, люди умирают в этой больнице каждый день, но никогда еще это не случалось на моих глазах.
Ближе к обеду я тороплюсь по коридору пятого этажа следом за целителем Кеннеди — его вызвал в лабораторию приготовления зелий главный целитель Уортон. Непонятно зачем, но целитель Кеннеди кивком приказал мне следовать за ним, и я пошла. Мне нравится запах, которым пропитана лаборатория зелий. Он напоминает мне об уроках зельеварения в Хогвартсе. Целительница Злобная Сатана-Стервозина окидывает меня таким взглядом, словно удивлена до крайности моим присутствием здесь. Но, против обыкновения, ничего не говорит.
— Дэмьен, это зелье сращивания переломов не работает, — произносит Уортон. — И мы понятия не имеем, что с ним не так!
Должно быть ситуация и правда серьезная, раз сам главный целитель не может понять, что происходит. А ведь зелье сращивания переломов они должны варить едва ли не каждый божий день. Целитель Кеннеди берет флакон с зельем и пристально его рассматривает.
— Разве оно не должно быть небесно-голубого цвета? — спрашиваю я.
— Верно, — огрызается Злобная Сатана, — нам об этом известно.
Я молчу, пока целители пытаются выяснить, что же пошло не так. Злобная Сатана предполагает, что причина может быть в крысиных хвостах, в то время, как Уортон считает, что может они не выдержали нужное время при варке. Дэмьен же считает, что ни одни из вариантов не объясняет почему у зелья неправильный цвет. Если бы причина была в крысиных хвостах, то зелье стало бы излишне густым, а если бы его не проварили достаточно долго, то цвет и вовсе не был бы синим, а стал бы фиолетовым. Поэтому они решают тут же сварить свежую партию. Злобная Сатана берет всю работу над зельем на себя, в то время, как остальные пристально наблюдают за ее движениями. Когда она добавляет все ингредиенты, зелье проваривается еще в течение пяти минут, как и должно быть при его изготовлении.
— Вот, он приобрел синий цвет, — говорит Дэмьен, — и мы точно знаем, что проварили его нужное количество времени.
— И была соблюдена правильная последовательность, — соглашается Уортон.
— Но оно все еще не небесно-голубое, — говорит Злобная Сатана. — Какое замечательное время для отпуска выбрал Херби МакГрафф!
Херби МакГрафф — штатный зельевар больницы Святого Мунго. Большинство целителей не варили зелья с момента своего выпуска. Так что да, вся надежда на старого Херби.
— А почему бы не попробовать движение по часовой стрелке? — предлагаю я, вспоминая историю, которую папа когда-то рассказал мне о так называемом Принце-Полукровке, который весьма новаторски подходил к приготовлению зелий. И обычно, от этого они становились только лучше.
— Потому что любой у кого мозгов больше, чем с чайную ложку, знает, что в данном случае мешать надо против часовой стрелки! — гаркает в мою сторону Злобная Сатана.
— Да, и почему же у вас тогда ничего не вышло? — спрашиваю я, возможно чуть более дерзко, чем следовало. — Просто дайте мне возможность попробовать.
— Не думаю, что стоит, — фыркает она. — Ты регистратор, и ничего не смыслишь в зельях!
— Бонни, дай ей попробовать, — говорит Дэмьен. — У тебя ведь нет других вариантов.
Ох, и почему он женат? Почему все вокруг должны быть женаты?
Она неохотно протягивает мне длинную деревянную ложку и отступает, чтобы посмотреть, как я опозорюсь. Я принимаюсь мешать его против часовой стрелки, затем после трех помешиваний добавляю одно по часовой стрелке. Не знаю зачем. В моих действиях нет абсолютно никакой логики. Я пробую еще раз: три помешивания против, одно — по часовой стрелке. И зелье начинает светлеть. Я делаю так снова. И снова. И наконец зелье приобретает небесно-голубой цвет. Теперь, возможно это и яд, но все же он приобрел верный цвет.
— Ух, ты! Роза, откуда вы узнали, что это правильно? — впечатлен Дэмьен. О да, я впечатлила его.
— Я… я правда не знаю. Полагаю, что на каком-то этапе двадцатидвух летнего противостояния принятым нормам, это все же окупилось, — пожимаю я плечами, и Дэмьен улыбается. Они проверяют зелье и обнаруживают, что она работает. Спасибо, Северус Снейп.
К шестому часу каждый пациент осмотрен, а я возвращаюсь на свое обычное место — за стойку регистратора. К счастью, сегодня день Скорпиуса и он забирает Эйдана из школы, поэтому мне не надо беспокоиться о том, чтобы приготовить ужин. Линда, Глэдис и Хейзел к тому времени, как я вернулась на свое место, уже там и выглядят ужасно измотанными.
— Этот целитель Райан настоящий Антихрист, — стонет Линда. — Никогда еще в своей жизни так много не бегала.
— Ну, по крайней мере, тебе не пришлось говорить семнадцати совершенно разным людям о том, что их близкие умерли, — жалобно произносит Хейзел.
— А я застряла с кучей людей, которых поразило рвотное проклятие! — плачет Глэдис.
— Я же работала с целителем Кеннеди, — усмехаюсь я. Все они тут же принимаются просверливать во мне дырки злобными взглядами. Не скажу больше ни слова до конца дня.
*
Уже практически полночь, когда я наконец добираюсь домой. Олли не выбегает мне навстречу. Полагаю, Скорпиус забрал ее к себе. Теперь мы разделили еще и опеку над чертовой собакой. На моем телефоне светятся несколько сообщений.
— Роза, это мама. Мы только что услышали о взрыве в Косом переулке. Работы было очень много? Перезвони мне!
— Привет, Роза, это Скорпиус. Я забрал Эйдана и Олли к себе. Они могут остаться на ночь, а утром я отвезу его в школу. Кстати, Дэйзи хочет с тобой о чем-то поговорить. Не знаю, о чем. До встречи.
— Рыжая, ты видела мою щетку в виде метлы? Она была до вечеринки, а теперь я не могу ее найти! Перезвони мне! И да, это Джеймс…
Я даже не собираюсь прослушивать остальные. О чем, черт возьми, Дэйзи хочет поговорить со мной? Она узнала о том, что я по пьяни признавалась Скорпиусу в любви? Не понимаю, с чего бы это должно ее беспокоить. Ведь даже его это не беспокоит. С тех пор он не упоминал об этом, а ведь прошло уже больше недели. Не могу думать об этом сейчас. Двенадцать человек умерли на моих глазах. Я чувствую себя такой никчемной, позволяя этому сломить меня. Сколько смертей произошло на глазах моих родителей, дядей, теть, бабушки или дедушки? И ведь это были люди, которых они знали, а не просто посторонние волшебники, которые ко мне не имели никакого отношения.
