— Слизерин все равно продует, — провоцирую я.

— Мы не будем с тобой спорить, — отвечает Ал.

— У меня самая ужасная семья, — бормочу я в ответ.

После обеда я, Скорпиус и Ал решаем вернуться в общую гостиную Гриффиндора. В конце концов, мы отправляемся не по той дороге, что обычно, потому что лестница неожиданно меняет направление, а коридор, по которому мы идем, пустынен. Ну, за исключением одного человека. Так уж вышло, что Роберт Хитч выбрал этот же самый путь, чтобы попасть в башню Рейвенкло.

— О, смотрите, наш лузер, — хихикает Ал. Вы, наверное, думали, что он не опустится до того, чтобы насмехаться над проигравшим противником, но увы.

— Я не лузер, приятель, — отвечает Роберт. И он произносит это так, словно его задело за живое. И почему люди не могут так же реагировать на меня?

— Скажи это снова, Хитч, — шипит Ал и подходит к Роберту. У них разница в росте около дюйма, и Роберт пихает Ала.

— Отвянь, Поттер, — выплевывает он. — Не заставляй меня снова надрать тебе задницу.

— Не пихай меня, неудачник! — отталкивает его Ал. — И это я, между прочим, надрал тебе задницу!

— Лучше угомонись, парень, — вклинивается Скорпиус.

— Держись подальше от моей девушки, — хмурится Роберт и снова толкает Ала. — Ты ей не нужен!

— Она с тобой только лишь затем, чтобы потом вернуться ко мне, — усмехается Альбус в ответ.

— Продолжай тешить себя иллюзиями, — с издевкой тянет Хитч.

— Ты ей не подходишь! — практически орет Ал. — Ты весь такой из себя красивый и благородный, но такой же притворщик, как и остальные! По крайней мере, я — честен!

— Просто отвали, Поттер! Она никогда не захочет тебя! Ты — жалкий маленький подонок! Единственная причина, по которой она была с тобой, в первую очередь, из-за того, кто твой отец. Хотя, должен признать, с некоторых пор ее вкус значительно улучшился — не могу себе даже представить, по какой причине кто-либо захотел бы пообщаться с Гарри Поттером. Всем известно, что он большой…

Мы никогда не узнаем, кем же хотел назвать дядю Гарри Роберт, потому что Ал ударяет его в нос и сбивает с ног. И хорошо, что это сделал Ал, потому что, если бы не он, Хитчу уже вмазала бы я.

— По крайней мере, мой отец честно зарабатывает себе на жизнь! А чем занят твой отец? О да, конечно же, он живет за счет Министерства…

Роберт вскакивает на ноги и устремляется к Алу, сбивая его с ног и осыпая ударами.

— Стойте! — ору я.

Скорпиус пытается оттащить Роберта от Ала, но тот легко стряхивает Малфоя с себя и ударяет его в лицо. Хитч продолжает избивать Ала, который даже не сопротивляется, что лишь убеждает меня в мысли — кузен потерял сознание.

— Роберт, прекрати! — кричу я. — Ты же убьешь его!

Роберт приходит в себя и в последний момент удерживает занесенный над Альбусом кулак. Он шокировано смотрит на окровавленное лицо Ала, не веря, что это с ним сделал он сам. Ал лежит в луже крови, продолжающей литься из его носа и разбитых губ.

— Господи, мне очень жаль, — тяжело дышит он. — А-альбус? Ты…

— Пошел прочь от него! — орет Скорпиус. — Проваливай к себе в башню!

Я никогда раньше не слышала, чтобы он так кричал. Это было весьма сексуально. Но ладно, вернемся к нашей проблеме — мой кузен практически при смерти.

Роберт бежит по коридору, удаляясь от нас, на его руках по-прежнему кровь Ала. Скорпиус же закидывает безвольную руку Альбуса себе на плечо.

— Пошли в Больничное крыло, — приказывает он, и я следую за ним.

К счастью, к тому времени, как мы доходим до Больничного крыла, Ал приходит в себя.

— Где он? — слабо спрашивает Ал. — Я убью этого мелкого ублюдка.

— Ты никого не убьешь! — срываюсь я на крик, чувствуя, как слезы бегут по щекам. — Мы отведем тебя в Больничное крыло!

— Я в порядке, — грубо отвечает он, хотя ни черта он не в порядке. Он убирает руку с плеча Скорпиуса и выпрямляется. Его лицо полностью залито кровью, но Ал продолжает настаивать, что не хочет идти в Больничное крыло и отвечать на вопросы мадам Помфри. Поэтому нам не остается ничего другого, как отвести его в башню Гриффиндора, как мы первоначально и планировали. Там я стираю с его лица кровь: бровь у Ала разбита, глаз заплыл, на лице расплылась пара новых синяков, а губа подозрительно опухла. В этот момент я точно меняю свое мнение о Роберте Хитче — он полный псих.

Лили в ужасе застывает, когда зайдя в гостиную видит лицо старшего брата.

— Ал! Я же тебе говорила не злить Розу! — кричит она.

— Это была не я! — тут же возражаю я.

— Это был…

— Никто, — перебивает Ал Скорпиуса. — Все это неважно.

***

— Что, черт возьми, случилось с твоим кузеном*? — спрашивает меня Дженни на следующий же день. По-видимому, план Альбуса не придавать значения своим синякам провалился. Все в школе заметили. Да и как они могли не заметить? Синяки Ала со вчерашнего дня стали только еще заметнее.

Также я невольно отметила, что Дженни больше не называет Ала по имени, только так: «кузен».

— Ты говоришь о Молли? Мы всегда считали, что ее уронили в детстве вниз головой, но тетя Одри утверждает обратное, — отвечаю я.

— Ты знаешь, о ком я говорю, — хмурится Дженни. — Я не тупица. Вчера вечером Роберт вернулся в общую гостиную весь покрытый кровью.

— Может быть, он повстречался с той же дверью, что и Ал? — предполагаю я.

— Они снова подрались? — сердито выдыхает она. — Почему Ал не может оставить все в прошлом!

— А он и оставил! — отвечаю я. — Если ты не заметила, то разбитое лицо вовсе не у Роберта. Так что да, это твой Роберт. И, может быть, это уже тебе стоит оставить Ала в покое.

— Я не могу забыть то, что он сделал… — начинает она, но тут же замолкает, заметив входящего в Большой зал Альбуса, выглядящего достаточно жалким и подавленным.

— Разве тебе не кажется, что он уже достаточно за это наказан? — спрашиваю я.

Дженни ничего не отвечает, но смотрит на Ала уже гораздо добрее. На самом деле, она практически не смотрела в его сторону с тех пор, как они два месяца назад расстались. Я предлагаю Алу сесть рядом с нами, и из-за того, что Дженни его искренне жаль, она не возражает.

— Добрый день, — мрачно бормочет он и садится рядом со мной. — Почему они все продолжают смотреть на меня?

— Ты себя сегодня в зеркало видел? — спрашиваю я. Он вздыхает и принимается за свой суп. А затем заговаривает Дженни.

— Почему ты постоянно ввязываешься во все это, Ал? — начинает она. — Ты постоянно совершаешь глупости? Знаешь, эти синяки не сойдут и через пару недель! Почему ты не можешь просто все забыть? Ты всегда был упрямым ослищем, в этом твоя проблема…

— Мисс Уинтерс, следите за своим языком, — профессор Чанг останавливается прямо за спиной Дженни, и она краснеет от смущения. Ал же, наоборот, выглядит просто нереально счастливым. Впервые за долгие недели Дженни заговорила с ним, впервые обратила на него внимание.

— Поттер, кто это с вами сделал? — твердо спрашивает Чанг.

Ал переводит взгляд с Дженни на профессора Чанг.

— Никто, — отвечает он, и Чанг недоверчиво вскидывает бровь.

— Значит, это вы сами себя так разукрасили? — саркастически уточняет она.

— Э… да. Я весьма неспокойно сплю, — глупо отвечает он.

И пусть профессор Чанг не поверила ни единому слову Ала, она ничего не может сделать, чтобы опровергнуть его ложь, а поэтому возвращается к преподавательскому столу.

— Почему ты не сказал, что это Роберт? — взволнованно спрашивает Дженни.

— Не хотел, чтобы он лишился звания старосты школы перед самым выпуском? — равнодушно пожимает он плечами, а затем вылезает из-за стола.

Иногда, я им искренне восхищаюсь. И я не могу не заметить, что Дженни тоже восхищена его поступком.

— Мне пора, — говорю я. — Поболтаем позже!

Я спешу в гостиную Слизерина, где застаю Скорпиуса, играющего в шахматы с семикурсником, имени которого я не помню. Я огибаю парня и взволновано говорю Скорпиусу: