Мы некоторое время сидим в тишине, обдумывая сложившуюся ситуацию. Она слишком серьезна, чтобы мы могли найти из нее выход. И пусть мы периодически жалуемся на судьбу, она могла бы быть гораздо хуже. Я знаю, что моя семья меня любит, даже если они ведут себя как куча идиотов большую часть времени. Я знаю, что даже если мои родители постоянно ссорятся, они все равно любят друг друга. Я знаю, что мама и папа никогда не смотрели бы друг на друга так, как мистер и миссис Фелпс. Я могу быть беременной, но это чертовски лучше, чем оказаться на месте Лауры Фелпс.

*

— Ты уверена, что не хочешь пойти? — спрашиваю я у Дженни в тысячный раз за завтраком.

— Уверена, — с грустью отвечает она, скользя взглядом по столу Слизерина. Но стоит только Алу поднять голову от тарелки с овсянкой, как она тут же отворачивается.

В половине десятого мы направляемся к каретам, которые доставят нас на станцию Хогсмид. Мы занимаем целых два купе в Хогвартс-экспрессе — я, Дом, Марк (которого Дом пригласила для того, чтобы не сорваться), Луи, Молли, Люси, Фред, Рокси, Хьюго, Джеймс, Ал, Лили и Скорпиус, который до сих пор не обращает на меня внимания. Ну, он не то чтобы не обращает на меня внимания, просто окатывает холодным равнодушием. Что, черт возьми, я сделала не так??? Мы так же принимаем в свою компанию Саймона Лонгботтома, Лоркана и Лисандра. И поезд уносит нас к тому, что Джеймс именует «смертельной ловушкой».

Я пытаюсь разговорить Скорпиуса всю дорогу домой, но мои попытки не встречают ничего, кроме односложных ответов, а сам он все время смотрит вниз и грызет ногти. Я ужасно радуюсь, когда мы наконец достигаем Кинг-Кросс. Папа здесь, а вот мамы — нет. Наверное, она либо в Хогсмиде, либо уже отправилась во Францию. Дедушка и бабушка тоже здесь, чтобы забрать Дом, Луи и Марка в Нору. Тут же стоят дядя Джордж, дядя Перси и крестный.

Мы с Хью на перегонки мчимся к машине, чтобы занять переднее сидение, пока я еще могу себе позволить такие пробежки. Папа болтает всю дорогу домой, словно мы совершенно нормальная семья, и по приезду домой, мама встретит нас на пороге, крепко обнимет и расцелует. Конечно, ее там нет, хотя дом выглядит значительно более убранным, чем в тот раз, когда я видела его в день рождения отца. Хью сразу же устремляется наверх, стоит нам переступить порог, вероятно, он вновь будет слушать музыку. Я же остаюсь внизу, чтобы поговорить с папой.

— Как ты? — спрашиваю я, пока он взмахом палочки заставляет чайник закипеть. Я так же отмечаю, что он побеспокоился о своей бороде и привел в порядок шевелюру. Выглядит он намного лучше, чем в прошлый раз.

— Не плохо, — отзывается он. — Ну, знаешь, выживаю. Я вот подумываю завести собаку.

Неужели он и правда собрался променять маму на собаку? Почему он просто не может связаться с Гермионой и вновь зажить нормальной семьей?

— Круто, — киваю я.

Он ставит кружку чая передо мной.

— Думаю, существует куда более важный вопрос — как ты, Роззи?

Он сделал это. Он вновь назвал меня «Роззи». Он не называл меня так с тех пор, как узнал о моей беременности. Папа наконец-то принял это. Я крепко-крепко обнимаю его.

— Просто фантастически, — говорю я, тронутая до глубины души.

_________________________

* на английском фамилия Фелпс выглядит вот так — Phelps.

========== Глава 22. С днем рождения, Роззи! ==========

— Уизли, равняйсь! — скомандовал дед. — И Поттеры, конечно же, — добавил он, взглянув на Джеймса, Ала и Лили. — И э-э… Марк со Скорпиусом.

Он решил выстроить нас перед Норой за десять минут до отбытия в аэропорт. Напряжение так и искрило в воздухе. Джеймс пытался уместить свои вещи в ручную кладь, на случай, если вдруг самолет упадет в море.

— Рон! — требовательно произнес дедушка. — Встань в линию!

— Но отец…

— Мигом!

Папа присоединяется к нам очень недовольный, ведь ему уже сорок три, а отец все еще им командует. Бабушка Молли уже стоит в шеренге рядом с нами и выглядит порядком раздраженной.

— Ладно, Уизли… э-э… и Поттеры, и Скорпиус с Марком. Я сейчас зачитаю вам некоторые основные правила, — он проходит вдоль линии, хлопая палочкой по ладони, словно он командир, а мы его солдаты. — Через пару минут мы отбываем в аэропорт. Поэтому я должен попросить вас не использовать магию вообще. Мы будем среди магглов и не должны вызывать ни малейшего подозрения. Это ясно?

Из строя раздалось несколько слабых «да-а» и «хорошо», и дед нахмурился.

— Я спросил, ясно?! — отрывисто бросает он.

— Да, дед, — в один голос кричим мы, а бабушка Молли обменивается раздраженными взглядами с отцом, а вот Марк и Скорпиус выглядят так, словно им неловко. Право, дед выглядит полнейшим психом и позорит нас перед друзьями.

— Во-вторых, мы должны держаться вместе! Нам нельзя теряться! Ясно?

— Да, дед.

— Артур, это и правда так уж необходимо? — вздыхает бабушка Молли.

— Еще как, Молли! Эта поездка должна пройти без сучка, без задоринки! Следующее, автобус можно будет покинуть только спустя полтора часа, и я буду чувствовать себя гораздо спокойнее, если все сядут в алфавитном порядке…

— Ты должно быть шутишь, — смеется Джеймс. — Ты совсем свихнулся, дедушка?

Но до того, как дед смог что-то ответить, с громким хлопком в саду появляется дядя Чарли.

— Простите, я опоздал, — усмехнулся он, совершенно не обращая внимания на злой взгляд дедушки, — задержался на работе.

Так как дядя Чарли уже несколько недель работает в Уэльсе, а не в Румынии, он решил лететь во Францию вместе с нами.

— Ты пропустил правила…

— Полагаю, они такие же, как и всегда? — вздохнул он. — Никакой магии среди магглов и держаться всем вместе? Мне пятьдесят, папа, я уже давно не ребенок.

Для того, чтобы сесть в автобус, нам приходится идти на окраину города, ведь водитель маггловского автобуса не имеет ни малейшего понятия о том, где находится Оттери-Сэнт Кэтчпол — город, полностью населенный волшебниками. Вероятно, мы выглядим очень глупо — семнадцать гуляющих по сельской местности магглов. Когда мы добираемся до автобусной остановки, многие начинают нас пристально разглядывать, наверное, задаваясь вопросом «что случилось». А из-за того, что на нас надеты футболки с кричащей надписью «Уизли на семейном отдыхе!» мы кажемся особенно жалкими.

В итоге по дороге в аэропорт я сижу в одиночестве, хотя папа и предлагал мне сесть вместе. Я отговорилась тем, что сяду вместе с Чарли. Ал и Скорпиус, Джеймс и Фред, Молли и Люси, Дом и Марк, Рокси и Луи, Хью и Лили, бабушка с дедушкой все они сидели вместе, и только я оказалась в одиночестве на заднем сидении автобуса. Думаю, я сама выбрала это.

Я почувствовала невероятное облегчение, когда мы добрались до аэропорта Хитроу. Еще в дороге дед затянул песню: «Повсюду мы иде-ем (повсюду мы иде-ем), люди всегда спрашивают нас (люди всегда спрашивают нас), кто-о-о мы…» ну и дальше в том же духе… Это довольно неловко, даже если в автобусе нет никого, кроме нас. Ну, и бедного водителя, конечно же.

Папа забирает мои сумки в аэропорту, и мы всей толпой останавливаемся около стойки регистрации, где бедная женщина, сидящая за столом, даже и не догадывается, что ее ждет. В аэропорту полным полно магглов бегающих около чемоданов, обнимающихся парочек, прощающихся людей. Ах, да, и еще семнадцать волшебников.

— Добрый день! — дед выкрикивает от волнения женщине за стойкой регистрации. — Мы бы хотели попасть на этот самолет, пожалуйста! — и он указывает на номер рейса, значащегося в билете.

— Вы хотите прямо сейчас сдать багаж на проверку, сэр? — скучающе спрашивает она.

— Да, конечно!

Его энтузиазм разбивается о стену ее безразличия. Ал ошарашенно осматривает все вокруг, выглядя таким же оживленным, как и дедушка. Но оставшаяся часть моих родственников и даже папа, кажется, очень здорово нервничают.

— Это ваш пакет в сумке, сэр? — открывая дедушкину поклажу, спрашивает она.

— Да, ну… это мне жена помогла, — располагающе улыбается он, и женщина смотрит на бабушку, ожидая, что та подтвердит его слова.