– О, Мерлин, это отвратительно! – восклицаю я, всем своим видом демонстрируя отвращение.

– О, мисс Уизли, какие у вас пошлые мысли, – смеется он. – Нет, он не там. Но я и не сомневался, что это первое место, о котором ты подумаешь.

Я ужасно краснею, а он просто смеется надо мной и дружески обнимает за плечи.

– Так… И где же ты сделал пирсинг? – спрашиваю я, хотя и не до конца уверена, что хочу узнать ответ.

– Ну… мы с Алом на нашем третьем курсе решили, что нам просто необходимо совершить что-то мятежное, вот мы и остановились на пирсинге, – говорит он ухмыляясь. – Поэтому мы договорились, что если один из нас на это решиться, то и второй тоже сделает пирсинг на том же самом месте.

– Так у Ала тоже есть пирсинг? – спрашиваю я в немом изумлении. – А тетя Джинни знает об этом?

– Сомневаюсь, – отвечает Малфой. – Вряд ли он пойдет просто так демонстрировать своей матери соски.

– Подожди… так у тебя тоже соски проколоты? – вскрикиваю я.

– Сосок, один, – говорит Малфой, подняв палец. – Прокалывать оба было бы просто глупо.

Я и правда не знаю, что сказать на это. Мне казалось, что я должна была бы заметить проколотый сосок Малфоя… но опять же, может, он снял серьгу в ту ночь…

Ладно, просто все это странно. Я действительно не хочу об этом думать.

– Да вы просто слизеринские сумасшедшие, – вздыхаю я, качая головой.

– Ой, да ладно, ты ведь тоже должна была сделать хоть что-нибудь за компанию? – ухмыляется он.

– Могу с уверенностью сказать, что единственно, что у меня проколото – это мои уши! – восклицаю я.

– Ага… но тем не менее, ты закрылась в теплицах Гербологии и носила самодельный значок, – отвечает он.

— Это была уважительная причина! С.П.Е.Р.М! Сообщество по единым решениям для мандрагоры!

Мы подходим к двери в замок, и Малфой открывает ее, пропуская меня вперед. В это время из Большого зала выходит Дом в компании Джеймса и Ала. О черт, как неудобно получилось. Она подходит к нам и обнимает Малфоя за талию. Что за маленькая двуличная…

– Где ты был весь день? – спрашивает она Малфоя.

– Везде, – загадочно пожимает он плечами. Дом приподнимает брови, и даже я заинтригована. – Не надо так удивляться, мои подозрительные дамы, все совершенно законно. Мне надо сейчас идти: много дел.

Он подмигивает мне и целует Дом в щеку, прежде чем отправиться в сторону слизеринских подземелий. Дом действительно удивлена, и поворачивается ко мне.

– Он постоянно исчезает куда-то, – произносит Дом, – особенно, в выходные дни. Я не знаю, куда он отправляется. Я даже у Джеймса брала карту, чтобы посмотреть, но он словно исчезает с нее… Так как там твое вязание? – спрашивает она, делая шаг в сторону.

– О, ты знаешь… потихоньку, – глупо отвечаю я. – Эм, Дом, мне кажется, нам надо поговорить.

– Это так уж срочно? Мне просто надо еще сочинение по Трансфигурации и Зельям писать, не говоря о Гербологии…

– Я знаю о вас с Марком.

========== Глава 17. Парни не плачут ==========

Сначала Дом просто молчит и на ее лице не отражается абсолютно никакой реакции. Она молча смотрит на меня, словно пытается понять, что же я такое говорю. Вынуждена признать, она просто великолепная актриса.

– Какой Марк? – это ее первый вопрос.

Я удивленно приподнимаю брови.

– Марк Меттьюз… Или ты что, каждому Марку говоришь: «Я люблю тебя»?

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, Роззи, – отвечает Дом, но я вижу, как она начинает нервничать. – Мне действительно надо идти…

– Дом! – восклицаю я, когда она разворачивается, чтобы уйти. – Я слышала вас вчера вечером! Я не настолько глупая!

Она замирает и поворачивается ко мне лицом.

– Давай не будем обсуждать это здесь, – яростно шепчет она.

– А где бы ты предложила? – шепчу я также яростно. – Потому что мы будем об этом говорить.

Она вздыхает и закатывает глаза, словно это моя проблема, и я просто на ней зациклена. Иногда она мне очень сильно напоминает свою мать.

– В гостиной, – отрывисто бросает она.

– Сейчас же, – отвечаю я.

Она стремительно начинает подниматься по лестнице, не дожидаясь меня. Она явно не понимает, что я просто не могу успеть за ней, ведь во мне стало фунтов на десять больше. Так что я поднимаюсь в одиночестве по лестнице, направляясь к башне Гриффиндора. Я приподнимаю гобелен, за которым вчера подслушала Марка и Дом, чтобы сократить путь. Приподняв его, я мгновенно пожалела о своем решении. Дженни и Альбус так самозабвенно целовались, словно вся их жизнь зависела от этого поцелуя. Дженни мигом краснеет, заметив меня, и сразу же отталкивает Ала. Альбус выглядит немного смущенным.

– О Мерлин, вы что, не можете снять себе комнату? – спрашиваю я с отвращением.

– Ну, мы же не посередине Большого зала целовались, – возражает Ал, начиная на меня злиться.

– А Дом тут не проходила?

– Неужели похоже на то, что она тут все же прошла? – рычит он в отчаянье, продолжая обнимать Дженни за талию.

– Ну, извините, – с сарказмом замечаю я, позволяя гобелену закрыть проход, прежде чем вновь начинаю подниматься. Интересно, почему вся моя семья считает своим долгом тискаться за этим проклятым гобеленом?

Я тащусь вверх по лестнице и, наконец, спустя десять минут, добираюсь до башни. Дом уже находится в спальне, с нетерпением ожидая меня. Я совершенно запыхалась, когда наконец ступила на порог спальни.

– Давай, начинай, – сердито говорит Дом. – Скажи мне, что я дура. Скажи, что я просто стерва.

Ты глупая стерва.

– Я не собираюсь называть тебя стервой, – отвечаю я. – Это не мое дело. Но ты же понимаешь, что творишь, верно?

Дом вздыхает и падает на кровать, закрывая лицо руками.

– Я не знаю, что мне делать, Роззи, – отвечает она, – я думала… Я думала, что люблю Скорпиуса, – качает головой. – Но тогда на вечеринке в честь Дня Святого Валентина он продолжал пристально за тобой наблюдать… и я начала сомневаться… а потом я танцевала с Марком и мне было так хорошо, понимаешь?

– Кто продолжал смотреть? – спрашиваю я, потерявшись в ее сумбурной речи.

– И тогда после вечеринки, когда Скорпиус исчез, скрывшись в подземельях, даже не попрощавшись со мной, – продолжает она, словно и не слышала моих слов. – Я была так зла на него за то, что он просто ушел. Тогда я отправилась с Джеймсом, Фредом и Марком… И мы проболтали почти до утра в общей гостиной… Так все и случилось. Я совершенно потеряла голову. Но потом Скорпиус подошел на следующий день и извинился, и я просто не смогла все ему рассказать. Он был очень расстроен из-за всего того, что ты ему наговорила.

Так это что еще и моя вина?

– Я не говорю, что это твоя вина или еще что-нибудь в этом роде, – спешит добавить она. – Что мне делать, Роззи?

– Я не знаю, – отвечаю я. – Ты любишь Малфоя?

Она отрицательно качает головой и шепчет:

– Нет.

– А Марка?

Она торжественно кивает.

– Тогда ты знаешь, что делать, – говорю я, как ни в чем не бывало. – Это будет справедливо по отношению к Малфою.

– Но я не хочу ему причинять боль, – отвечает она. Иногда девушки слишком чувствительны на свою беду. Ей же явно стоит быть немного более жесткой.

– Он большой мальчик, – говорю я. – Он все поймет. Рано или поздно.

Она обдумывает все, что я сказала, а затем кивает. Я рада, что она не заплакала, это добавило бы только еще большей неловкости.

– Мне надо поговорить с ним сегодня же? – спрашивает она.

– Ты к этому готова?

– Да, кажется. Что я должна буду сказать?

Черт, неужели она у меня спрашивает, как порвать со своим парнем? Нет, правда, она что, решила узнать у меня, как бросить отца моего ребенка? Ох, как все запутано.

– Скажи ему правду? – предлагаю я, хотя не уверена, что это такая уж хорошая идея. Иногда не знать – это только к лучшему. Дом снова кивает, а затем встает, поправляет волосы у зеркала и покидает спальню, чтобы найти Малфоя. Как только она скрывается за дверью, в комнату тут же входит Честити.