— Он слышал, о чём мы говорили.

— И что именно он слышал?

— Как я понимаю — всё, — не справившись с усталостью, я подошла к кровати и села рядом с подругой, выпустив напряженный вздох, — Мне кажется, что я всё испортила.

— И почему ты так думаешь? — мягким и успокаивающим голосом спросила Джиён, хотя сама была напряжена до передела.

— Он сказал, чтобы я разобралась с ЧонСоком и то, что я лицемерка, которая врёт о том, что хочет быть с ним — жгучая злость на саму себя и Чонгука заполняла невидимый сосуд внутри тела, теперь переливаясь через край, — Он даже не попытался выслушать меня. Просто уехал.

— Я его нисколько не оправдываю, но может он и прав? — Джиен поворачивает голову ко мне и сверлит ожидающим какой-нибудь реакции взглядом.

— В том, что я погрязла во лжи? — с иронией в голосе спрашиваю я.

— Нет. В том, что тебе и правда нужно разобраться с ним. То, что ты избегаешь разговора с ЧонСоком, не решает твоей проблемы, — она ёрзает на месте, — Или ты правда не настолько уверена, что хочешь быть со своим мотоциклистом? — приподнимает идеально накрашенную бровь Джиён.

— Я только и думаю о том, что хочу быть с ним. Каждую гребаную минуту. Я забываю об этом только когда засыпаю, и то не всегда, — говорю я и в голове всплывают отрывки из странных и романтических снов с Чонгуком, — Всё было идеально. Он даже пригласил меня на выпускной, и я была счастлива, как идиотка, пока я так глупо не проебалась.

— Чонгук пригласил тебя на выпускной? — наконец-то в первый раз за день я смогла вызвать удивление на её лице.

— Звучит безумно.

— Очень, — соглашается Джиён и кривит рот в секундной улыбке, — Значит ты действительно ему нравишься. И я не думаю, что ты всё испортила, — я всё ещё была убеждена в обратном, но услышав эти слова, почувствовала, как мне стало на долю легче, — Просто поговори с ним.

— Не думаю, что он этого хочет.

— Хочет, Лиён, и ещё как, — уверяет она и кладет руку мне на колено, — Чонгук резок в своих поступках. Все в школе знают об этом, и ты бы была убеждена в том же самом, если бы училась здесь столько же, сколько и я. Да думаю ты и так в этом давно убедилась, — я коротко киваю, — Ему ни в коем случае небезразлично то, что случилось, и он хочет высказать тебе это также, как и ты, просто не способен сделать это сразу.

Я смотрела на Джиён и думала о том, насколько мне повезло иметь рядом с собой человека, который высказывает тебе то, о чём ты думаешь, но в чём до конца всё ещё не уверен. Её внутренняя сила наполовину излечила невидимые раны, остановила поток неприязни в свою сторону и просто подарила мне ощущение собственной значимости. Я не доверяла возможно единственному человеку, который знает меня от и до и понимает все мои странности, терпя мою замкнутость.

— Хочешь я отвезу тебя к нему, и ты поговоришь с ним?

— Что? Нет, — я взбудоражилась только при одной мысли об этом, и сердце застучало в сотни раз быстрее.

— Почему?

— И что я буду делать? — я вскакиваю с кровати и подхожу к туалетному столику, всматриваясь в отражение в зеркале, — Я два слова связать не смогу. Тем более он всё ещё бесит меня.

— Ещё скажи, что целуешься ты с ним тоже так, будто тебе язык отрезали, — стебёт меня Джиён.

— А если я скажу, что мы вообще не целуемся? — подняв брови, я глянула на неё через плечо.

— Я скажу, что большей лгуньи в своей жизни я ещё не видела, — говорит она и встает с кровати, — Ну? Поехали.

— Ты спятила? Никуда я нахер не поеду, — возмущённо проговариваю я и свожу брови к переносице, всеми фибрами души не желая ехать домой к Чонгуку. Я пока даже не представляю, что могу ему сказать.

— Поедешь. И даже не думай — ты не будешь лежать тут и страдать, — говорит она и идет к двери, но не успевает она открыть её, как та резко распахивается, и в проходе появляется опешивший от удивления отец. Подруга застыла на месте, не зная, как реагировать на его резкое появление, и от этой картины мне безумно хотелось согнуться от смеха.

— Здравствуйте, — кланяется Джиён.

— Да, привет, Джиён, — он дружелюбно улыбается, — Вы уже уходите?

— Вообще-то да, — говорю я и хватаю свою школьную сумку, — Нам пора, — взяв Джиён за запястье, я прохожу мимо отца, еле сдерживая хохот.

***

— Ты хотя бы скажешь, откуда знаешь его адрес?

Спустя долго время споров в машине, она все же уговорила меня попробовать поговорить с Чонгуком, приехав к нему домой, тем самым показывая своё небезразличие. Но несмотря на все неоспоримые аргументы Джиён, это казалось мне очень сомнительной идеей. По крайней мере потому, что у меня не было ни одной нормальной мысли в голове, которая могла бы убедить Чонгука в том, что он воспринял мои слова неправильно. Только пустота, прекрасно сочетающаяся с чувством вины и страхом неизвестности. Вдруг он вообще не желает меня видеть? И когда увидит на пороге своего дома просто захлопнет дверь прямо перед моим носом? Я даже не могу быть уверена в том, что он находится здесь.

— Я же говорила тебе, что мы зависали в одной компании.

— На тот момент он бесил меня до невозможности, — подруга закатывает глаза.

— Настолько бесил, что даже я была уверена, что ты втюрилась в него?

Я раздраженно выдохнула и уткнулась спиной в сиденье, откинув голову. Еще раз взглянула на симпатичный домик Чонгука и с замиранием в сердце представила, как стучу в эту дверь, в ожидании парня.

— Допустим я сейчас пойду туда, и возможно всё будет хорошо, и в итоге мы помиримся, — Джиён кивает, чтобы я продолжила, — Но что мне делать с ЧонСоком?

— А с ним что-то надо делать? — непонимающе качает головой подруга. Я молчу, в который раз не зная, что сказать, — Ты думаешь не о том. Просто иди туда и разберись с тем, что вы оба натворили. Потом посмотрим.

Несколько минут я сижу, набираясь уверенности выйти из машины и направиться к дому, который одновременно притягивал к себе, как магнит, и тут же отталкивал, стоило только подумать о том, что все может пойти не так, как нужно.

— Все будет хорошо, Лиён. Я уверена.

Я улыбаюсь ей и открываю дверь, и прежде чем выйти из машины, произношу самое искреннее «спасибо», на которое получаю радостный кивок.

— Не уезжай, пока мне не откроют, ладно?

— Как скажешь.

Оказавшись напротив двери, я чувствовала, как бешено стучит сердце. Руки и ноги дрожали, не желая слушаться. Сомнения и страх уже благополучно пробрались в мозг и отстроили себе целые дворцы, где они правили мной, моим состоянием, превращая меня в человека, слишком напуганного для того, чтобы иметь возможность мыслить правильно.

Могу я сейчас развернуться и уйти? Просто сбежать, как это сделал Чонгук, когда я, помимо страха, испытываю решимость сделать хоть что-то? Я жутко нервничаю, но знаю, что не позволю себе уподобиться Чону в его поступках, даже если испытываю такое желание. Просто не могу позволить этому управлять собой. Ведь эту прерогативу уже забрал страх.

Я несколько раз постучала кулаком по двери, ожидая, что через некоторое время она все-таки откроется, а не оставит меня проигнорированной.

Дверь распахнулась, и в дверном проеме застыла его мама. Она очень приветливо мне улыбнулась, ведь мы были знакомы ещё с того времени, как я выступала в родительском комитете, выдвигая свои идеи по поводу проведения выпускного. Она была одна из тех приятных женщин, которые вселили в меня уверенность в том, что все мои усилия будут приложены не зря. И сейчас, снова встретившись с ней, это сыграло мне на руку.

Я сделала вид, будто пришла к Чонгуку за тем, чтобы закончить работу над последними реквизитами, которые на самом деле давно стоят в зале, но, к моему огромному разочарованию, его не было дома. Он был у друга на вечеринке. Вот черт.

***

Небо заслонило темными тучами, и казалось, что через некоторое время пойдёт дождь. На улице с каждым часом становилось все более душно, но ещё хуже сейчас было в закрытых помещениях. И одним из таких был дом, переполненный людьми, где даже при открытых окнах нельзя было бы почувствовать глоток свежего летнего воздуха.