— Если бы я знала, как все сложится, то я бы сказала ему…

Так и не закончив свою начавшуюся тираду про ЧонСока, Джиён отшатывается от резко открывшейся двери в актовый зал и тащит меня вслед за собой. Перед нами появляется Чонгук, готовый ретироваться из нашего поля зрения размашистым шагом, пробормотав простое: «До встречи». Он стремительно отдаляется вглубь коридора, словно вслед за собой пожирая весь солнечный свет, захватывая радость дня привычной ему угрюмостью. Потрясённая очередным импульсивным поступком Чонгука, я смотрю на отдаляющуюся фигуру так же, как и Джиён, и мы не произносим ни слова, пока та не подталкивает меня вперёд, чтобы я шла за ним. Не знаю, что руководило мной в этот момент, но я двинулась за ним, забыв про Джиён, наш разговор и всё, о чем я думала прежде, словно Чон стал центром, вокруг которого крутится моя вселенная.

— Чонгук, куда ты? — надрывисто спрашиваю я, когда нагоняю его возле выхода из школы. Но тот даже не приостанавливается, чтобы ответить мне.

— У меня появились дела, — бросает Чон, когда мы оказываемся за переделами здания.

— Какие к черту дела? Ты врешь мне, — я наконец-таки хватаю его за руку и встаю перед ним, мешая пройти. Он смотрит мне за спину, словно не желая встречаться взглядами, и от этого мне становится крайне неприятно. Будто я превратилась в тех девчонок, которые бегают за ним, желая впихнуть свой ланч, — В чем дело?

Он молчит, стараясь совладать с эмоциями, но все же выдаёт:

— Значит ты не уверена? — холодно спрашивает он, пытаясь скрыть обиду и злость, которая прямо-таки стремится сорваться с языка.

Я застываю, не в силах произнести ни слова. Мысленно ударила себя всякими разными способами за свою неосмотрительность сказать это буквально за несколько метров от Чонгука. Какого черта это произошло в тот момент, когда я меньше всего хотела, чтобы он знал то, что у меня на уме?

— Ты подслушивал наш разговор?

— Я не собирался. Там всё и так прекрасно слышно.

Чонгука от меня словно волной отбрасывает на несколько километров. Настолько я чувствую, как он закрылся от меня всего лишь из-за одной реплики.

— Чонгук…

— Просто разберись в себе и в этом чертовом щенке, из-за которого ты настолько сильно переживаешь, окей? — грубо кидает Чон и обходит меня стороной.

— Господи, ты и сам даже не пытаешься разобраться. Вместо этого просто сбегаешь, — я снова иду вслед за ним, не оставляя попыток достучаться до него, — Как ты сделал это в кабинете директора, как в первые дни работы над долбаными декорациями, и даже сейчас, — мы за считаные секунды добираемся до его машины, и я понимаю, что Чонгук нисколько не пытался услышать меня, а только ещё больше убеждался в правильности своего мнения.

— Плевать, — бросает он и хватается за ручку двери, открывая её. Эти слова больно режут что-то внутри, подзывая слёзы к глазам. Его чувства ранят меня в сотни раз сильнее, чем свои собственные.

— И что дальше? Будешь молчать и делать вид, будто я пустое место, которое тебя не волнует, только из-за одной чертовой оплошности?

— Меня бесит, что ты не можешь сказать всё так, как есть, — хмурится он, — Я должен узнавать из твоих разговоров то, что ты оказывается нихера не уверена в том, что хочешь быть со мной.

— Не неси чушь, — возмущённо говорю я и своду брови к переносице, — Я хочу быть с тобой, и ты это прекрасно знаешь.

— Да? — Чонгук кривит губы в ухмылке и делает шаг навстречу, вглядываясь в своими потемневшими глазами в мои, — Поэтому ты не можешь сказать своему дружку о том, что мы встречаемся? Потому что уверена, что хочешь быть со мной? Да ты херова лицемерка, Лиён, — слова режут по живому, а появившееся недоверие в глазах парня — просто удар по всем жизненно важным органам.

— Чонгук, пожалуйста, выслушай меня, — прошу я, понимая бессмысленность своих действий, ведь он лишь кидает свой рюкзак на пассажирское сиденье, и затем садится за руль, игнорируя меня. Чонгук уезжает с парковки, поглощённый злостью и недоверием.

Дурак, я же знаю, что ты чувствуешь то же самое, что и я, но мастерски засовываешь свои чувства куда подальше, не позволяя им руководить собой.

Мне мгновенно становится страшно. Руки и ноги дрожат от волнения и от отравляющей душу боязни потерять его. Потерять так легко и глупо.

Я сжимаю пальцы в кулаки, чувствуя, как ногти больно впиваются в кожу. Я ещё никогда в жизни не чувствовала себя так жалко.

Ты прав, Чонгук, я херова лицемерка, которая не сумела признаться себе в том, что из-за страха оказаться на дне из-за потока тех чувств, которые ты у меня вызвал, я как только могла отрицала свою любовь к тебе. Только сейчас до меня наконец таки дошло, что я уже давно была на дне.

Комментарий к Часть 10

Дорогие читатели, сразу извиняюсь за сократившийся размер главы, в этот раз она получилась меньше, но думаю, что в следующий раз сумею исправить ситуацию🤍

так же прошу прощения у тех, кто проверял обновления и ждал новую главу. Это ахринеть как важно для меня, так же огромное вам спасибо за проявленный интерес.

За эти два с половиной месяца я прошла через настоящий ад, который чуть не лишил меня самого важного в моей жизни, и даже сейчас, спустя некоторое время я не могу справиться с этим до конца. Я все ещё живу с эмоциональными и физическими последствия от перенесённой душевной травмы, которая гложет меня по сей день, вызывает тремор рук и панические атаки.

Просто хочу сказать, берегите себя и всех тех, кого вы любите.

Спасибо за то, что дождались. Люблю вас!❤️

========== Часть 11 ==========

— Лиён! — голос Джиён за спиной разносится по парковке, и я слышу, как она стремительно приближается ко мне, — Лиён, ты как?

Подруга тянет меня за руку, чтобы взглянуть на мое уже заплаканное лицо, и тут же сковывает меня в объятиях. Я аккуратно кладу руки на её лопатки, поглаживая пальцами гладкую кожу через лёгкую футболку, словно таким образом успокаивая бушующий ураган в своей же душе.

— Что случилось? — спрашивает она, зарываясь носом в моих волосах. Хочу высказать ей всё, что лежало у меня на душе, ведь я так долго держала это в себе. Но когда я пытаюсь вымолвить хотя бы слово, к горлу подступает грубый ком, а глаза застилает пелена слез. Я должна терпеть и дальше, — Не молчи.

— Я проебалась, — дрожащим голосом выдаю я и шмыгаю носом, ещё сильнее прижимая хрупкое тело к себе.

— В чём?

— Во всем.

Джиён молчит и поглаживает меня по спине в ответ, словно пытаясь забрать себе всю мою боль, не давая возможности окунуться в болезненный водоворот мыслей.

— Отвезти тебя домой? — я киваю, после чего мы ещё некоторое время стоим в объятиях друг друга, пока Джиён не отстраняется и не берет меня за руку.

В машине мы ехали молча, лишь иногда я отвечала на отвлекающие вопросы Джиён, избегая разговора о Чонгуке. Я старалась не думать о нем и о том, что произошло, но когда бесконечные тревожные мысли заполняют твой разум, а грусть только усиливается, тяжело контролировать свои эмоции. Они разрывают тело, скапливаются где-то в легких, ища выход через голосовые связки, которые ходят издать собачий скулёж от всего дерьма, которое ты успел натворить.

Но даже сейчас Джиён прекрасно понимала меня и не упрекала меня в молчании, от которого, я уверена, она уже давно устала.

— Побудешь со мной? — с надеждой спрашиваю я, когда Джиён паркуется напротив моего дома. Я жутко нуждалась в том, чтобы она была рядом со мной.

— Конечно. Спрашиваешь ещё, — она

хмурится так, словно я сморозила самую большую глупость на свете.

Сухо поздоровавшись с мамой, которая была занята, переговаривая с кем-то по телефону, мы поднялись наверх в мою комнату, и там я почувствовала себя кем-то вроде рыбы-капли, которую выдернули из моря на сушу и оставили умирать.

— Ты скажешь, что произошло? — спрашивает Джиён перед тем, как плюхнуться на аккуратно заправленную кровать. Я так и стою около закрытой двери и нервно кусаю губы, размышляя над ответом.