========== Глава 1. Чужеземцы ==========

Сочные стебли цветов ловко оказались в ладошке Гермионы, которая тут же принялась аккуратно и с любовью усаживать их в корзину, осторожно поправляя лепестки дурманящих своим ароматом астр и лилий. По-хозяйски разложив их, она наклонилась и вдохнула благоухания, затем оценивающим взглядом осмотрела корзинку, взяла её и посмотрела на цветочницу.

— У тебя золотые руки, Джинни. Наверное, дорогого стоит это великолепие?

Девушка с рыжими, блестящими под лучами солнца волосами с улыбкой на губах забрала корзину и весело отозвалась:

— Думаю, мадам Стебль не много возьмёт за это — как обычно. Его Преосвященству епископу она охотно уступит.

Гермиона поджала губы и на секунду прикрыла глаза, поправив юбку золотистого платья.

— Тогда я побежала? Передашь мадам Стебль, что я в полном восторге от её цветов. Завтра до обеда забегу снова, — Гермиона подарила нежную улыбку, перевела тёплый взгляд на корзинку с цветами, взяла под руку и довольная направилась вдоль сада к выходу с владений цветочницы.

Оказавшись за оградой, она задрала голову к небу и обратила внимание, как тяжёлые тучи стремительно набросились разрывать голубизну небосвода, готовясь в ближайшее время осыпаться проливным дождём, потому прибавила шаг и засеменила к рыночной площади, через которую лежал её путь к церкви. Чтобы не измазаться в дорожной пыли, Гермиона перехватила в другую руку корзинку с цветами, поправила набок сбившуюся соломенную шляпу, украшенную нежными фиалками, и свободной ладонью зацепила платье, приподнимая его над землёй.

Через некоторое время она вышла к началу рынка, прошла его насквозь и уже пересекала главную площадь, как вдруг кто-то вцепился ей за плечо и развернул вбок, из-за чего Гермиона отшатнулась и испуганно уставилась на человека, едва ли не выронив корзину с цветами, — епископ ей подобного не простил бы, принеси она помятые цветы в церковь.

— Гермиона! Я так рад, что с тобой всё в порядке!..

— Гарри? — удивилась та и выгнула бровь, не зная, что сильнее испытывает: радость от встречи или испуг от его вида — выглядел он очень удрученно и во все глаза смотрел на подругу, словно перед ним живой призрак, не иначе. — Что-то случилось?

— Послушай, я… — друг запнулся, осмотрелся по сторонам и почесал затылок, затем резко опустил ладонь вниз и нервно проговорил: — Вампиры — это не шутка, Гермиона! Они действительно есть! И я своими глазами видел одного сегодня!..

Несмотря на то, что по деревне очень быстро разошёлся слух о появившихся в их краях вампирах, Гарри точно знал, как скептически была настроена Гермиона на этот счёт, и даже сейчас она одарила его неверящим взором, сведя брови к переносице.

— Где и когда ты видел… вампира?

— На рассвете. Он… Он… — друг снова запнулся, не решаясь продолжить, и Гермиона ощутила, как к горлу стал поступать ком — что-то явно не так: Гарри растерян и буквально не в себе, но есть что-то такое, что ему тяжело сказать ей напрямую, и та хотела узнать, что именно.

— Гарри, как ты мог его видеть, если по поверьям вампиры избегают солнечного света? — как можно аккуратнее поинтересовалась Гермиона, максимально пытаясь не задеть друга своими словами.

— Он… Я не знаю, Гермиона. Он какой-то странный вампир. Я тоже удивился, увидев его под лучами утреннего солнца. Но это точно был он! Я видел его клыки! И он… Боже милостивый, он убил девушку…

— Какую девушку? — напряглась та, во все глаза уставившись на друга.

Гермиона знала, что среди народа объявился маньяк-душегуб, убивающий молодых девушек по ночам. Из этого и взяли слух, что в окрестностях поселился вампир, а то и не один, но она точно была уверена, что это всё дело рук какого-то сумасшедшего, которого пока никто не может поймать. За последние две недели уже было совершено три убийства и одна попытка, которая по какой-то причине не увенчалась успехом, из чего Гермиона и сделала вывод, что это точно не вампир — такое существо не промахнулось бы со своей жертвой.

Выжившей оказалась молодая девушка, скорее даже женщина — Друэлла Розье. Она жила при церкви, варила снадобья, собирала травы и лечила ими больных. Гермиона была с ней знакома, но никакой взаимной симпатии между ними толком не было — та вечно пропадала за ширмами, занимаясь больными, либо отправлялась в леса собирать травы и ягоды. После нападения констебль допрашивал её — запуганную и будто сломленную, — но ничего вразумительного она не смогла выдать, что было похоже на потерю памяти, а спустя несколько дней в ней что-то изменилось. Никто этого не заметил, но Гермиона точно была уверена, что Друэлла просто смогла перешагнуть то, что с ней случилось — не зря же она была знахаркой. Всё стало как прежде, только не осталось следа прежнего румянца на её щеках да глаза приобрели какой-то странный блеск, делая их яркими и выразительными. И без того красавица Друэлла превратилась в божество со светлой сияющей кожей и загадочно блестящими глазами.

Сейчас, выходит, убийца совершил пятое нападение, и оно вышло удачным.

— Луна. Он убил Луну Лавгуд, — подавленно отозвался Гарри, нервно вонзая пальцы в растрёпанную шевелюру, затем резко вцепился в запястье Гермионы и взволнованно проговорил: — Я переживаю за тебя! Эти вампиры… Они убивают молодых девушек! Уже в который раз находят тело молодой девицы возле реки у леса! Они обескровлены, над ними надругались!..

— Гарри, послушай, — твёрдо остановила его Гермиона, отступив на шаг назад. — Я знаю, что среди нас появился нехороший человек, но почему обязательно вампир?

— Гермиона! Луна — это подруга Джинни! Она знает её! Она знала Друэллу! Тебе не кажется, что здесь присутствует какая-то цепочка преступлений?

— Тем более, — слабо отозвалась та, закусив губу, припоминая, что известная памфлетистка деревни, Луна Лавгуд, была очень хорошо знакома с Джинни, а она ой как огорчится, узнав, что её любимая сочинительница стихов, которые Гермиона презирала и, фыркая, выбрасывала, оказалась обнаруженной на рассвете мёртвой. — Если есть какая-то связь, то это именно маньяк, а не какой-то там вампир.

— Хорошо, пусть будет так, — отступил друг, однако Гермиона точно знала, что он остался при своём мнении, — но пойми, что всё это… всё это ведёт теперь к Джинни, а далее… Гермиона, я очень переживаю за вас! Вам не следует выходить за порог дома с наступлением темноты, понимаешь?

— Но… ты же сказал, что видел, как на рассвете кто-то убил Лавгуд. Думаешь, нам не грозит ничего средь бела дня? — нервно отозвалась Гермиона, затеребив дужку корзинки.

Было ясно, что связь в убийствах была. Вампир это или маньяк — вряд ли имело значение в сравнении с тем фактом, что происходили нападения на молодых девушек, и Гермионе действительно есть чего опасаться.

— Я… чёрт бы его побрал, не знаю!..

— Гарри! — вытаращив глаза от ругательств друга, с ужасом воскликнула Гермиона и тут же перекрестилась, зашептав одними губами молитву. — Не богохульствуй, грязный твой язык! — она быстро огляделась по сторонам и, убедившись, что рядом с ними никого нет, зашептала: — Я знаю, что творится что-то неладное, но за меня можешь не переживать: Милорд епископ точно сказал мне, что написал письмо Его Высокопреосвященству архиепископу Дамблдору, дабы каким-то образом решить этот вопрос. Его Преосвященство… он тоже говорит, что в наших краях появились вампиры, но я… Послушай, он сказал, что Милорд архиепископ решит этот вопрос. Кто бы это ни был — вампир или какой-то маньяк, — но он заверил меня, что мне бояться нечего. Господь убережёт нас от несчастий и сохранит наши жизни и души, потому что мы это усердно стараемся заслужить. Я уверена, с Джинни тоже всё будет в порядке, но я её предупрежу, хорошо? Только отнесу корзину в церковь и сразу…

— Нет, Гермиона. Давай сделаем это вместе. Ты же пойдёшь через рынок назад, я тут тебя подхвачу, договорились?

Гермиона закусила губу, задумавшись над тем, что, если епископ узнает об этом, то будет крайне недоволен, затем тяжело вздохнула и кивнула.