— Теодор, — Пэнси положила ладони на его щеки и осторожно повернула голову к себе. — Я здесь. Мы тебя вытащили. Тебе больно? — она путалась в словах и заикалась, но была так невыносимо, так безгранично рада снова видеть его живым!

— Пэнси, — тихо сказал он и попытался глубоко вдохнуть, но боль уколола легкие, заставив закашляться.

— Ему могло переломать несколько ребер.

— Мерлин… — Пэнси облизала пересохшие губы. — Что же делать? Теодор, ты можешь пошевелить ногами?

Нотт зажмурился, напрягся, но при попытке согнуть правую ногу в колене был остановлен скручивающей болью.

— Черт, еще и нога, — Блейз поморщился. — Ему нужно убираться отсюда. Теодор, алтарь разрушен? — в ответ был лишь слабый кивок. Нотт стискивал зубы, чтобы не стонать от режущей боли во всем теле, и только теплые руки Пэнси на его щеках все еще удерживали в сознании.

— Давай порт-ключ, — согласно кивнула Пэнси, и Забини уже потянулся за ним в карман.

— Нет, — прошипел Теодор, слегка поворачивая голову. — Ты.

— Я не брошу тебя здесь, — Пэнси нахмурилась. — Твои раны…

— Я не смогу привести подмогу в таком состоянии, — говорить было сложно, но Нотт держался из последних сил. — Ты должна сделать это.

Некоторое время они боролись взглядами, но Теодор чувствовал, что проигрывает. Смотря на Паркинсон снизу вверх, он стыдился своей слабости и немощности. Для него все было кончено, но для неё — нет. В конце концов, он обещал вывести Пэнси из этого ада и намеревался сдержать свое слово.

— Блейз, — позвала Паркинсон, не отрывая взгляда от упрямых глаз Теодора. — Отправляйся немедленно. Мы здесь справимся, а ты приведи подмогу и колдомедиков.

— Пэнси! — грозно прошептал Нотт, и Забини рассеянно посмотрел на друга.

— Блейз, — настойчиво повторила она. — Время.

— Блейз! — Теодор попытался поднять голову, но был остановлен властным движением Пэнси.

— Когда это закончится, я сменю имя и не скажу его ни одному из вас, — закатил глаза тот, устав от бесконечных препирательств. Он понимал, что дальнейшие споры не приведут ни к чему, кроме потери времени. — Я приду с помощью. Продержитесь некоторое время, — он поспешно вложил палочку в руку Пэнси и исчез.

Теодор раздосадовано поморщился, пытаясь унять гнев и тревожность. Разве мог он полагать, что Пэнси послушается? Все было ради их обещания, так зачем Паркинсон ломала все собственными руками?

— Где болит? — поборов неловкость, спросила она.

— Зачем ты отказалась? Все равно ни от тебя, ни от меня здесь нет никакой пользы…

Пэнси обиженно хмыкнула.

— Как всегда, — она переместилась к его ногам. — Никакой пользы от тупой Пэнси Паркинсон!

— Я не говорил, что ты… Ай! Что ты делаешь? — Теодор приподнял голову и увидел, что ладонь Пэнси покоится на его лодыжке.

— Я не знаю ни одного заживляющего заклинания… — разочарованно пробормотала она, виновато опуская глаза. — Считаешь меня жалкой?

— Пэнси…

— Все в порядке, — она покачала головой. — Я это знаю. Просто… — неожиданно на глаза навернулись слезы. — Мне так хочется хоть раз в этой жизни побыть нужной, полезной… Ты единственный не относился ко мне, как к очередному развлечению, о котором можно забыть спустя минуту, — она прикусила губу и мотнула головой. — Сначала я завидовала Грейнджер, ведь у неё всегда были её дружки, а потом — даже Драко и ты. Я все думала, с чего вы все липнете к ней, а потом поняла. Она действительно, действительно достойна любви… Вся такая правильная и самоотверженная, — Пэнси скривила губы, в глубине души все еще чувствуя неприязнь к гриффиндорке. — Сейчас я пытаюсь быть хоть немного похожей на неё. Может, так мне удастся заработать хотя бы немного уважения и взаимности? Боже… — Паркинсон хмыкнула. — Размышляю как сопливая девчонка. Но я действительно хочу сделать хоть что-то, чтобы помочь. Такое со мной впервые, Теодор. Я не понимаю, почему это происходит… — Пэнси остановила взгляд на его проницательных глазах и тут же вздрогнула. Все это время Нотт смотрел на неё не отрываясь: ему хотелось понять, что на самом деле было скрыто под ворохом множества слов. Они молчали около минуты, пронзая друг друга странными взглядами и даже не замечая, как из колец вырываются сияющие голубые лучи.

— Черт… — Нотт нахмурился, а потом вдруг скорчился от боли. Один из лучей опутал его поврежденную ногу. — Пэнси, что… — сказать еще что-то помешала сильная боль, похожая на ту, что бывала в теле после принятия костероста. Паркинсон вскочила на ноги и с ужасом посмотрела на лучи, обвившие тело Теодора. Попытавшись прикоснуться к одному из них, она не почувствовала ровным счетом ничего, но юноша продолжал стонать сквозь зубы и извиваться.

— Что происходит? — Пэнси с бессильным ужасом наблюдала за тем, как лучи проникают в грудную клетку Теодора, пока он морщился и усиленно стискивал челюсти, чтобы не кричать. Паркинсон попыталась сделать единственное, что было в её силах — сдернуть кольцо со своего пальца, но у неё ничего не получилось. Нотт все еще глухо стонал сквозь сжатые зубы, а его пальцы обессиленно скребли пыльный каменный пол. Спина Теодора выгнулась, и он не смог подавить болезненного стона, который тут же предательским рокотом пронесся по темным коридорам. Пэнси испуганно оглянулась и поспешно опустилась на колени рядом с извивающимся телом. Только бы их никто не услышал! Влажными от волнения ладонями она обхватила плечи Теодора и потянула его на себя, заставляя уткнуться лбом в шею. Пальцы больно впились в талию, а заглушенный стон пришелся куда-то в ключицу. Рассеянно вздрогнув, Пэнси запустила руку в спутанные и влажные от крови волосы и принялась наугад приглаживать их.

Инстинктивно раскачиваясь из стороны в сторону, она затаила дыхание, ощущая, как постепенно пальцы Теодора ослабляют хватку, а рваные хрипы становятся тише. Магические нити, окружившие их, редели, оставляя после себя гаснущее свечение. Тело Теодора дрожало, когда последний луч, коснувшись раны на его виске, скользнул обратно в кольцо Пэнси. Все затихло.

— Теодор? — нервно спросила она, слегка отстраняясь. Зажмурив глаза и поджав губы, он прижался к плечу Пэнси виском. Неровное дыхание свидетельствовало о том, что он все еще в сознании. — Ты в порядке?

— Кажется, да, — спустя некоторое время ответил он и несмело приоткрыл глаза. Пэнси выглядела ужасно бледной и напуганной, но Теодору почему-то стало смешно. Он криво улыбнулся и расслабленно выдохнул. Ломота, присутствующая в груди и ногах, постепенно сходила на нет, но юноша все еще боялся шевелиться.

— Что произошло?

— Пока не знаю. Мне кажется, я могу шевелиться, — неуверенно ответил он.

— Как? Я… — Пэнси отстранилась и с изумлением пронаблюдала за тем, как Теодор, покачиваясь от бессилия, опирается руками о пол и медленно поднимается на ноги.

— Это магия колец, — сощурив глаза, он посмотрел на фамильный перстень.

— Я никогда не видела артефактов, обладающих такой силой, — прошептала Пэнси. — Даже зелья не позволяют настолько быстро справиться с переломами.

— Кажется, мы многого не знаем, — Теодор сделал шаг, но пошатнулся, почувствовав мгновенную вспышку боли. На ногу было трудно опираться, но, по крайней мере, он мог идти. — В любом случае, бегать я начну гораздо позже… — его сарказм нисколько не развеселил Пэнси. Она не видела ничего смешного в складывающейся ситуации, хотя удача, казалось, была на их стороне. Нахмурившись, девушка протянула к Теодору руку, чтобы он мог опереться.

— Что теперь будем делать? Рано или поздно сюда кто-нибудь заявится.

— Нужно найти укрытие, — Теодор неловко посмотрел на локоть Пэнси. Было странно и стыдно показывать перед девушкой свою слабость. — Я сейчас плохой защитник.

— Неправда, — она попыталась ободряюще улыбнуться. — Но все же отсиживаться здесь — плохая идея. У меня есть палочка. Нужно попытаться вывести тебя отсюда.

— Меня? — он непонимающе нахмурился.

— Ты знаешь, что мне нет смысла бежать, — горькая улыбка тронула губы. — Я дала клятву, и этот шрам, — голос дрожал, когда Пэнси вытянула перед собой ладонь с зажившим порезом. — Он не отпустит меня. Я совершила ошибку и расплачусь за неё, но прежде…