– Что? Где оно? – вскинула голову Ия и заозиралась по сторонам, чтобы, увидев его, замереть также, как и брат. От ужаса и восхищения.

А там было чему поразиться. Сначала из-за дворца появилась огромная, увенчанная гребнем голова размером с немаленький дом. Существо поводило ею из стороны в сторону, потянув огромными ноздрями в поисках интересующего запаха. Обнаружив противников, оно плавно почти грациозно обогнуло дворец, переступая когтистыми лапами с перепонками между пальцев. Его тело покрывала чешуя, матово отливавшая синим, зеленым и черным, на брюхе же она была желтовато-красной. Вдоль спины тянулся острый гребень. Передвигалось существо на четырех лапах, как ящерица, хотя его тело больше напоминало змеиное.

– Хоть крыльев нет, и то – хорошо, – выдохнул Феб, заталкивая сестру себе за спину.

– Почему? – также завороженно поинтересовалась она.

– Можно надеяться, что оно не летает. Иначе нам совсем будет худо.

– Слабое утешение, – заметила она.

Существо приоткрыло соответствующий размерам рот и просвистело, высунув длинный раздвоенный кроваво-красный язык. Затем опустило голову и пристально воззрилось на богов, как бы предлагая им начинать. Все равно деваться некуда, не так ли? – как бы поинтересовалось оно.

Феб не стал ждать следующего приглашения и, выдохнув огонь, направил его на морского змея. Ярко-красное пламя охватило его, прожигая и обдирая чешую.

Ия увидела, как за головным гребнем змея раздулся огромный черный капюшон, отчетливо видимый в красном ореоле. Он затрепетал в огне, а потом неожиданно сдулся. С его закрытием произошло и другое странное событие – казалось бы сжигавший змея огонь впитался в кожу.

Сине-зелено-черная чешуя существа на мгновение стала огненно-пурпурной, а потом вся краснота как краска на картине стекла на брюхо монстра. Зверь снова стал выглядеть как в начале.

– Он впитал твой огонь? – ужаснулась Ия, а Феб недоверчиво покачал головой и спросил:

– Кто же ты есть, что можешь управлять и водой, и огнем?

Змей не стал отвечать на такие личные вопросы. На его груди снова запламенела чешуя, открыв рот и, глубоко вдохнув, он выдохнул пламя. Не на противников, а воду, в которой они все находились.

Чувствуя, как из приятно прохладной, вода становится горячей, Феб подхватил сестру на руки, помня, что ей огонь неподвластен, и приподнимая, как можно выше. Вода же уже закипела, от нее вверх потянулся пар. Будь мужчина не огненным богом, он бы уже сварился, а так он тоже решил поглотить чужой огонь, и немного удивился, когда понял, что не получается.

Ия же, пользуясь поединком взглядов, обрушила на змея воду, которую старательно стягивала к себе. Вырвавшись из захвата брата, она отплыла немного в сторону.

Температура воды заметно понизилась. Сделав над собой усилие, Ия отогнала всю прочь, осушив парк, и снова подняла защитный контур, очертив его вокруг места встречи, захватив и дворец. Вход в него был закрыт от них змеем, который склонив голову набок, искал взглядом посмевшую сопротивляться добычу.

Теперь брата с сестрой разделяло небольшое расстояние, а змею пришлось крутить головой, чтобы держать их обоих в поле зрения. Пользуясь этим, они одновременно ударили по нему: Ия –водой, а Феб огнем.

Кипящая и парящая водная субстанция заволокла все вокруг, накрыв всех участников с головой. Всего миг, и Феб снова стал в водяной толще искать свет, чтобы определить, где есть воздух и тот самый верх.

Мощными гребками он рванул на слабо светившийся огонек, проклиная сестринскую самодеятельность и переживая, что она от него достаточно далеко и без защиты. Вынырнув на поверхность, он снова стал ее искать и увидел перед собой выступавшую из воды голову. Он снова ударил огнем, уходя после выброса силы под воду. Когда он вновь вынырнул, то увидел, что змей не двигается.

– Ия! – выкрикнул он, почувствовав, что уровень воды стремительно падает, – Ия, ты где?

Не получая ответа, он судорожно оглядывался, нырял в воду, оглядывая на глубине и не понимая, куда могла подеваться та, что ею управляет. Наконец ногами он ощутил твердую поверхность. Вскоре вода спала до колена.

Оглянувшись на змея, он увидел, что он закрыт вместе с дворцом в защитном контуре, пригибавшим его книзу. Злобно посверкивающие глаза и длинный бьющийся о стены хвост свидетельствовали, что монстр вполне себе жив, здоров и только ограничен клеткой.

– Ия! – крикнул Феб, оглядываясь, – Ия, ты где?

Сестры нигде не было. Разбрызгивая воду, он метался, вспоминая, где в последний раз ее видел. Змей утробно зарычал, Феб со злости запустил в него огнем, вырубая чудовище.

– Ия! – снова закричал он и осекся.

Разыскивая сестру, он даже не заметил их появления. Вокруг контура и него самого из тьмы выпрыгнули огромные черные псы со скалящимися пастями, а за ними и их хозяева. Охотники. Деймосы.

Вперед выстроившихся кольцом загонщиков с ищейками выступила высокая фигура в длинном темном плаще и сверкающим мечом в затянутой в черную кожу руке. Надвинутый глубоко капюшон скрывал лицо, но хрипловатый голос был именно таким, как рассказывали те, кто с ним встречался.

– Вашей сестры здесь больше нет, – глухо сообщил он, – Она в Смертной обители... Как и все, кого покинула жизнь.

Феб почувствовал, что задыхается. Не уберег. Он ее не смог защитить. Ия, глупая маленькая дурочка.

– Возвращайтесь в свой мир, бог Солнца. Вас ждут в Совете, – проговорил Верховный судья.

Из-за спин загонщиков вышел мертвенно-бледный Лаус. Подойдя к своему господину, он тихо произнес:

– Мы с трудом пробились сюда, господин Феб. Если бы не госпожа Ия... Она не только закрыла Зверя, но и сделала переход.

– Зачем? – прохрипел Феб и повторил, – Зачем?

– Чтобы пришли деймосы. Только меч господина Танатоса может лишить Зверя жизни.

Послушно отступая за увлекающим его помощником, Феб обернулся и, посмотрев на окружавших контур загонщиков, пробормотал:

– Где Танатос? Я вижу только его меч у главного...

– Как, господин? Верховный Судья сам с вами говорил, – воскликнул Лаус, затягивая его в проем перехода, а Феб, покачав головой, возразил:

– Это - не он, Лаус. У Танатоса хватило бы сил прорвать контур, как у любого из старших богов. Если бы это был он, Ие не пришлось бы тратить свою жизнь, чтобы поймали змея.

– Говорят, он тоже был на Совете, господин, со всеми старшими богами, – заметил Лаус.

– Мы идем в Смертную обитель, Лаус, – приказал Феб.

– Но, господин, вас же ждут на Совете...

– Сначала в Смертную обитель, - хрипло повторил мужчина.

Первое, на что все обращали внимание, когда входили в эту комнату, были куклы. Не просто игрушки для детей – тряпочные, деревянные, из камешков, бус или палочек, а – Куклы. И только так, никак иначе.

И любой только бросив на них взгляд понял бы, что они неместные. Таких на островах отродясь не делали.

Местная красавица сидела рядом с ними – Кастия не стала ее держать в другом месте. Она ничем не хуже привозных. А до их появления и вовсе была Королевой.

Еще бы, сшитая из тонкой ткани, волосами из конского хвоста и нарядном платье, достойном Владычицы. Кукла была действительно большой, ростом с ребенка трех циклов от роду, и красивой, из белесой ткани с нарисованным личиком, мягкими ручками и ножками. На ней было платье из темно-красного куска бархатистой ткани, которая, она это хорошо знала, стоила очень дорого.

Конечно, у нее были игрушки, но такой большой, красивой, искусно сделанной до тех пор она и не видела. В лавочке в городе такие продавали, но покупали их состоятельные горожане. Такие куклы для продажи в лавке и вывоза на материк мастерили жена и дочери лавочника.

Ее более удачных и искусно сделанных сестер обычно увозили продавать на материк, а она осталась сидеть в витрине лавки на рыночной площади, пока однажды милая девушка, улыбаясь, не подарила ее маленькой Кастии.