Ещё один контейнер скрылся в чреве спускаемого грузовика устаревшей серии. Семён, затаив дыхание, наблюдал, как приёмщик соскочил с эстакады на следующий стальной короб, и заглянул в контрольный люк. Опухшее и посеревшее после долгого перелёта лицо приёмщика не давало возможности разгадать, понять его мысли и эмоции. Однако, на особую радость Семён точно не рассчитывал. И был прав - неуклюже спустившись с контейнера, мужик в форме младшего экспедитора подошёл к Семёну.
― Слушай, парень, по мне, так пусть всё в чёрной дырке сгинет, но на большом грузовике, на том, что на орбите, имеется серьёзная лаборатория. Так вот они говорят, что в этот раз вы нам впихиваете пустую породу. Не обогащённую на заводах руду, и даже не сырьё из шахт и карьеров, а настоящий мусор. Моё дело груз принять и доставить на большой межпланетник, а не тестировать, но вы, ребята, доиграетесь...
Семён пожал плечами, будто давая понять: "Так и моё дело маленькое - груз сдать, и всё". Приёмщик нехотя кивнул, и прислонил запястье с вшитым в рукав чипом к сопроводительной карточке Семёна.
― Всё, теперь Ваши могут забрать свои контейнеры с товаром. Но учти - на Земле вами недовольны. Ну, до встречи, ― и серолицый землянин вскочил на крышу последнего контейнера, и махнул рукой оператору подъёмника. Сёма ухмыльнулся вслед закрывающимся створкам корабельных люков: "Недовольны? То ли ещё будет".
Семён всегда старался при общении с землянами больше полагаться на жесты, мимику и письмо. И это несмотря на то, что все они говорили на одном языке - по словам стариков, это был синтез древних земных наречий. Просто, удалённое расположение родной планеты Семёна, и особые, замкнутые условия существования стали причиной появления необычного "говорка". Стоило жителю планеты с напевным именем "Далькосмолаг", раскрыть безгубый рот, и молвить слово, как манипуляторщики и экспедиторы с грузовых челноков принимались валиться с ног от смеха.
Семён, как и все его низкорослые соплеменники с кожей цвета спелой ржавчины, был уверен, что говорит в точности, как эти трясущиеся, бледные, как скачущий лишайник, гости с далёкой Земли - прародины всех разумных народов в галактике Чумацкого Шляха. Так, опять же, говорили старики, но Сёма в их слова не очень-то верил. Уж слишком отличались они от высокомерных землян, вывозивших руду с их планеты. Вообще, на Далькомолаге были лишь два основных источника информации - рассказы старейшин, да письменные и видеоинструкции к оборудованию, сохранившемуся на планете с незапамятных времён.
Ну, конечно, тёмные старцы могли верить легендам, согласно которым их далёких предков выбросили с Земли на эту планету. Снабдили всем необходимым, как им казалось, и помахали ручкой на прощание. В ту далёкую пору, на пике перенасёлённости, голода и массовых эпидемий, корабли рассылали во все концы огромной галактики. Кого-то ставили перед выбором между смертью и полётом, а кое-кто, из самых отчаянных, сам вызывался испытать судьбу.
Разлетались земные "споры" практически на удачу. Как в древней игре, когда камень бросали в толпу с криком: "На кого Бог подаст". Смогут достичь какой-нибудь планеты - хорошо. Выживут - тоже неплохо. А, если на планете будет, чем поживиться - просто прекрасно. Вот тогда Родина точно не забудет своих сыновей. Так и случилось с предками Семёна: выжили, зацепились на бурых скалах Далькосмолага, смогли приспособиться к условиям немного большей, чем на Земле, гравитации, сумели искусственно обогатить атмосферу нужными газами. И даже послали сообщение на Землю, что планета нашпигована редчайшими минералами, без которых продолжать экспансию в дальний космос просто невозможно.
Как такое могло случиться? Почему, как большинство несчастных переселенцев из прочих экспедиций они не сгинули в безжизненной пустоте, или не высадились на планете, атмосфера которой способна разъедать прочнейшие сплавы? Им просто повезло. Везение, счастливый случай - большое дело в космосе.
Первые грузовики с Земли встречали уже внуки первопоселенцев. Они ещё помнили заветы дедов, и с радостью стали обменивать руду, добываемую из недр потом и кровью, на блестящие побрякушки, пищевые концентраты и шмотки, расползающиеся после первого же тумана. Они были уверены, что так нужно, что когда-нибудь они смогут вернуться на Землю, о которой родители родителей рассказывали прекрасные сказки.
Грузовики прилетали, забирали обогащённую руду, и старую команду из губернатора, заводских и рудничных директоров, а также полицейских. Им на смену оставались новые "начальники" с дрожащими от высокой гравитации коленками. Долго Земляне не выдерживали - спивались от тоски, прячась в своих кабинетах. Но, не взирая на бледный вид и слабое здоровье, на местных они смотрели свысока, и считали чем-то вроде двуногого скота, созданного, чтобы беспрекословно исполнять команды "хозяев". Пусть даже хозяева жили на другой планете, в иной звёздной системе.
Но для уроженцев Далькосмолага установившийся порядок вещей казался незыблемым и естественным. С рождения каждый знал, что будет работать на добыче руды, и результат трудов своих отправлять в дальний космос. Однако, с недавних пор, местные рудокопы и фермеры стали желать большего, нежели мог обеспечить заведённый издревле обычай. И всё благодаря ему, Семену.
Верховному боссу платинового карьера, рослому землянину, потребовался помощник из аборигенов. Причина была банальна - тяжёлая хандра, прораставшая в душах наместников с Земли, как местная ядовитая лиана, что способна парализовать самого крепкого мужчину. Начальник пристрастился к душистой браге, и не мог должным образом вести дела. Семён же показался ему парнем сообразительным и расторопным, которому можно было доверить большую часть своих дел. И тот оправдывал высокое доверие.
Однако, природное любопытство не позволяло ему просто прикрывать бледную задницу землянина. Семён, освоившись на новой должности, пользовался частыми запоями босса, и "одалживал" пластиковые бруски с записанными на них живыми картинами земной жизни. Перед тем он, конечно, сообразил стянуть проигрыватель с проектором. Ежевечерние просмотры собирали с каждым разом всё большее число рудокопов, владельцев ферм, их жён и подруг.
Жизнь землян оказалась на редкость разнообразной и удивительной. Какой-то, даже, яркой. Обозначить происходящее на экране этим эпитетом, "яркая жизнь", было также идеей Семёна. Он сам до конца не понимал, что это означает, но подобное сочетание звуков наиболее точно передавало его эмоции после просмотра картинок с Земли. Высокие дома, цветистые одежды, странные машины и невиданные звери. Синее небо с волокнистыми, лёгкими комьями, плывущими по нему, вызывало восхищение. Огромные массы воды, по которым плавали удивительные строения, именуемые кораблями, никого не могли оставить равнодушным. Даже цвет кожи землян поражал разнообразием оттенков, не говоря уж о красках, которыми пестрел растительный и животный мир далёкой планеты.
