Похожий на одноглазую стрекозу, юркий летательный аппарат из стекла и металла не сбавлял скорость, пролетая над бескрайней зеленью холмов и долин.

– Сэр, – произнесла машина с такой же интонацией, с какой наложницы спрашивают хозяина, как бы ему хотелось развлечься, – вам сообщение из Центра управления Зоной Аномалии. Центр требует соединить с пилотом, но вы отключили прямую связь.

Гигант Эдэр начал озираться, ему не верилось, что это всего лишь робот – ну, не может робот говорить так томно, с соблазнительной хрипотцой и придыханием!

Но пилот, Иван, скривился и пробормотал себе под нос:

– Б-была халва их м-мат слушать… – Он задумался на секунду, затем кивнул оторопевшим от внезапного полета пассажирам: – Эдэр, пристёгивайся вон теми р-ремнями и держи свою девочку. А вы, эй, к-которые сзади, хватайтесь за в-всё, что можно, и не отпускайте.

Иван чем-то щёлкнул, достал из коробки в панели крошечную деталь и, надкусив несколько раз, выбросил её на пол. Затем отжал похожий на подкову рычаг вниз и вперёд и сообщил:

– Осторожно! Сейчас б-будет р-расколбас!

– Что?! – не понял Эдэр, и последнее «о» растянулось в раскатистое «а-а-а», к которому присоединился дружный рёв Лиссандры, Грэга и мутанта Тима, беглецов из Глосского Диктората. Машина перевернулась и резко начала снижаться. Что-то глухо шмякнуло о спинку кресла – пожалуй, это могло быть только бессознательное тело здоровенного стража Никола… Что его винить, не всякий человек, севший впервые в летательный аппарат, может радоваться полету. Даже Эдэру было страшно, особенно сейчас, когда земля неумолимо приближалась, и блестящая извилистая нить реки между багровыми холмами увеличивалась с каждой секундой. Тараща глаза, он пытался удержать на коленях Лиссу, чумашку, как он её про себя ласково называл. А она так и норовила вмазаться в переднюю панель.

Эдэр забыл о том, что не верит больше в духов. Он орал и взывал к ним, как в детстве, когда падал с вековой сосны, ломая ветки спиной. Духи не слышали – машина пикировала. И вдруг, когда конец казался неотвратимым, она, едва не коснувшись круглым носом речной глади, задрала его и принялась скользить в двух метрах над водой.

Все громко выдохнули. Грэг выругался цветисто и от души, как умеют только стражи, повидавшие на своем веку и козлограссов, и дикобарсов, и нелюдей-разбойников, а потом вдруг издал странный звук. Радуясь, что не ел ничего, Эдэр сглотнул и подтянул к своим коленям ослабевшую Лиссандру. Из-за спинки кресла, где был Грэг, запахло рвотой. Щупальце мутанта Тима осторожно отцепилось от загогулины на передней панели. Где-то под ногами каталась пара копий. А Иван, этот низкорослый хлюпик, которому они доверили свои жизни, даже не побледнел. Вот сволочь!

Гигант метнул взгляд за выпуклое, больше похожее на половину шара, лобовое стекло и только теперь заметил, что с поверхности свинцовой на вид реки поднимался пар. Он клубился невысоко и расстилался по устью, словно в жутких легендах. Рыжие холмы выглядели мёртвыми и пугающими. Покрытые то ли песком, то ли бархатной и, казалось, ядовитой пылью, они выглядели ненастоящими.

– Что… ты… гад… творишь?! – тяжело дыша, обратился Эдэр к Ивану. После мгновенного снижения у гиганта не было сил на угрожающий рык. Он бы придушил пацана сейчас же, если б умел управлять этой адской штуковиной.

Пилот пожал плечами, но не оторвал взгляда от ущелья:

– Я же с-сказал: д-держитесь. – Иван ловко крутил рычаг с набалдашником и одним глазом поглядывал в плавающий перед ним экранчик. – Р-раз с нами связались из Центра, з-значит, выцепили, на к-какой мы в-вертушке летим, и к-куда направляемся. Она, з-зараза, передаёт сигналы. Я уничтожил GPS и теперь пытаюсь запутать след. Вы же не хотите, ч-чтобы вас поймали или р-размазали р-ракетой по холмам?

– Нет, – хором ответили беглецы, мигом поняв главное слово «размазали». Что такое ракета, было уже не важно.

Эл-Тэ 45 под управлением Ивана петляла по извилистому устью, пролетая под красными арками, бросаясь в пустынную развилку и внезапно возвращаясь, словно стрекоза над ручьём. Всем, кроме пилота, от этих вертлявых передвижений становилось нехорошо. А Иван сосредоточенно смотрел перед собой и не обращал на спутников никакого внимания. Он стиснул в пальцах рычаг и буркнул, совсем не заикаясь:

– Сейчас ещё разок проколбасимся.

Он не успел договорить, как машина свернула от реки направо и углубилась в пещеру. Благодаря лучам, которыми аппарат освещал дорогу, ошарашенные жители Диктората увидели, что пролетают в туннеле. Беглецы поняли, что до конца света здесь был город, ничем теперь не похожий на руины мегаполиса – само небо сошлось над улицами и окаменело. Потоки дождя застыли и жуткими гроздьями свисали с каменных туч над искорёженными домами и конструкциями, похожими на кошмарных чудовищ, над впечатанными в асфальт чёрными фигурами людей, над вздыбившимися железными повозками…

– Ад… – простонал Грэг.

И, наверное, был прав. Но Иван отжал рычаг, и машина нырнула в громадный колодец. Ещё глубже. Ещё мрачнее. Тут были только тёмные стены и железные полосы, вдоль которых они неслись. Страх сжал каждому горло и не позволял даже кричать. Что и говорить, дышать тут тоже было почти невозможно. Лоб Ивана покрылся мелкими бисеринками пота. Парень повёл машину вперёд, немного снизив скорость. Эдэр вперился взглядом в серьёзное лицо паренька и боялся пошевелиться. Самые плохие предчувствия молотами колотили по вискам, в груди сдавило, когда машина накренилась набок, протискиваясь в узкий коридор. И вдруг «вертушка» вырвалась на свет.

Перед ними растянулось ущелье, ощерившись клыками серых скал. А над головой появилось солнце, светлое, лучистое, с которым все они уже успели распрощаться за эти несколько страшных минут. Иван громко и с облегчением выдохнул. Попетляв ещё немного, он цокнул языком и резко поднял машину, выводя её над обломанной нещадно скалой. И Эдэр увидел деревья.

– Лес! – обрадованно взвизгнула чумашка. – Здесь тоже есть лес!

– А то, – важно подмигнул Иван и направил летающую штуковину к земле.

– Ты сможешь нас вернуть? Потом, – спросил Эдэр.

– З-зачем?! – удивился Иван.

– Там мой народ. Моя земля. Это моя ответственность, раз прежний командо предал людей. Я обязан вернуться, когда разберусь, что к чему, – жёстко ответил Эдэр, с каждым словом придавая себе бóльшую значимость. Не ему мириться с ролью никчёмной пыли. Гиганту отчаянно хотелось вновь обрести вес, встать ногами на твёрдую землю, взять в руки меч и знать, что он чего-то стоит, что люди боятся его и уважают. Быть никем, тем более подопытной крысой, он позволить себе не мог.

Они проскользнули между деревьями и приземлились у притаившегося под ветвями громадных елей, серого вытянутого прямоугольника. Новенького, с замысловатыми окнами и стеклянными вставками поверху. Среди мощных стволов виднелись другие такие же прямоугольники. Сколько их было, Эдэр сосчитать не успел.

Иван устало откинулся на кресло:

– Вот. П-прилетели. Хрена они теперь н-нас найдут.

– И что теперь? – спросила чумашка.

– Вылезаем и п-пытаемся очухаться, – вытирая покрасневшие от напряжения глаза, сказал Иван и опять выдохнул звучно и со смаком: – Фу-ух, как трое суток п-п-подряд в Б-батлкрафт р-рубиться…

Он ткнул пальцем в панель, и боковые стенки аппарата поползли вверх. В лицо пахнуло свежестью, смешанной с запахом пепла и чего-то неприятного. Эдэр вдохнул, воздух оказался настолько тяжелым и густым, что в ноздрях, в горле, в груди стало больно. Лисса встала с его колен и тут же покачнулась, покраснела и вцепилась в панель. Гигант поднял руку, чтобы поддержать чумашку, но почувствовал, что тело его неожиданно прибавило в весе, стало неповоротливым и громоздким, будто он из зайцекота превратился в медведя.