– Лаборатории? – растерялся доктор, – естественно, положительно, но я уже давно ставил этот вопрос в Городской Управе, и все безрезультатно, мне отказали.

– И каковы причины этого «безрезультатно»? – прищурившись, переспросил его банкир.

– В первую очередь, финансы, конечно, – признался доктор.

– А вот этот вопрос, дорогой мой доктор, я беру на себя, – торжественно объявил Гурович. – Сам я, конечно, не потяну строительство лаборатории в полном объеме, но попробую подключить к решению этой задачи состоятельных людей в городе.

– Это действительно было бы замечательно, – горячо одобрил предложение банкира доктор, – и Анна, я уверен, тоже обрадуется этой новости. Насколько я знаю, она уже давно мечтает, чтобы в нашей больнице появилась своя собственная лаборатория.

Но предложение доктора Анна восприняла безразлично.

– Хорошо, – не глядя на него, ответила она. – Что ж, если нужно, то я не против, я поеду.

– Я мог бы помочь вам подготовиться к собеседованию, – с болью глядя на ее безжизненное лицо, предложил доктор. – И если вы согласитесь, то мы могли бы заниматься с вами вечером после работы.

– Хорошо, – коротко ответила молодая женщина. – Благодарю вас, вы очень любезны, Аркадий Константинович.

Уже на первом занятии доктор Капилло был весьма удивлен уровнем образованности своей ученицы и смог убедиться в том, что проблем с поступлением у нее не будет.

– А вы знаете, Йосиф Давидович, – поделился он с банкиром, – я и не предполагал, что Анна так хорошо образованна.

– А чего вы ожидали? – обиделся Гурович. – К вашему сведению, Аннушка закончила гимназию с золотой медалью!

– Если бы я, уважаемый Йосиф Давидович, знал об этом раньше, – укоризненно взглянул на него доктор, – Анне не пришлось бы влачить такое жалкое существование, исполняя в больнице самую черную работу.

– Я знаю, что виноват, дорогой доктор, – опустил голову банкир и, поверьте, заплатил за свои ошибки высокую цену. Доктор сочувственно положил ему руку на плечо:

– Полноте печалиться, милый мой человек, – душевно сказал он ему, – что уж сейчас расстраиваться, главное, что теперь у вас есть возможность исправить свои ошибки.

– Я готов, уважаемый доктор, – с горячностью уверил его банкир, – я готов сделать для счастья своей дочери абсолютно все и, конечно же, оплачу все расходы по ее поездке за границу.

– Нет-нет, – замахал руками доктор, – об этом не может быть и речи. Анна работает в больнице, поэтому наше учреждение все расходы возьмет на себя. Я уверен, что у Анны Йосифовны блестящее будущее в медицине, вот увидите, – с энтузиазмом добавил он.

– Дай бог, дай бог, – расчувствовался Гурович и долго с благодарностью тряс доктору руку.

А потом произошло событие, которое изменило не только жизнь самого доктора Капилло, но и судьбу всех близких ему людей. Однажды вечером доктор, всегда ответственный и пунктуальный во всех своих обязательствах, почему-то не явился на вечернее занятие с Анной и та, прождав его продолжительное время, в недоумении вернулась к себе домой. Она по-прежнему жила в старом флигеле, несмотря на то, что отец не раз предлагал ей переехать к нему.

– Когда Манечка вернется, – без малейшей тени сомнения в этом факте повторяла она, – я должна быть дома. Да и на работу мне совсем рядом, не беспокойся, папа, я уже привыкла и мне здесь хорошо. Но когда и на следующий день доктор не появился в больнице, Анна не на шутку встревожилась. Она не подозревала, что после исчезновения дочери что-то может ее так взволновать, однако беспокойство все больше овладевало женщиной, и вечером она решилась зайти к Якову.

– Дядя Яков, – смущаясь, спросила она, – а вы не знаете, почему нет Аркадия Константиновича?

– Как не знать, знаю, конечно, – важно ответил фельдшер, – он уехал еще вчера по какому-то срочному делу.

– На чем же он уехал, если его экипаж, – недоуменно махнула Анна головой в сторону окна, – стоит на больничном дворе?

– Так он на поезде уехал, – пытливо взглянул фельдшер в лицо племянницы.

– А куда, не знаете? – замявшись, опять спросила она.

– Вот этого я не знаю, – развел руками Яков, – и никто не знает, он уехал и никому ничего не сказал.

– И когда вернется, вы тоже не знаете?

– Откуда же мне знать, раз он никому ничего не сказал? И чего ты беспокоишься, девка, – заметил он ей, – мало ли какие могут быть дела у взрослого мужчины.

– Да я ничего, – стала оправдываться Анна, – просто у нас с ним занятия, вот я и хочу знать, когда он будет.

– Завтра появится, вот увидишь, – провожая Анну, успокоил ее Яков, – а пока иди спать, дочка, утро вечера мудренее.

Но и на следующий день доктор Капилло тоже не объявился и Анна, от нетерпения время от времени выглядывающая в окно, не находила себе места. Разные мысли, одна чернее другой, не давали ей покоя. На следующий день, ближе к вечеру, когда Анна проводила процедуры с больными, ее поманил к себе Яков.

– Выдь на крыльцо, – таинственно шепнул он ей, – тебя там ждут, – и вид у него при этом был самый растерянный. Анна набросила на плечи платок и, выбежав на больничное крыльцо, обомлела. У входа с несчастным видом стоял собственной персоной доктор Капилло и держал на руках… маленького ребенка. Это была худенькая девочка на вид не больше года, в грязном розовом платьице с порванными оборками; засунув палец в рот, девочка задумчиво осматривала двор округлившимися от любопытства глазками.

– Аркадий Константинович, кто это? – забыв поздороваться, изумленно спросила Анна.

– Это Лиза, – коротко сообщил доктор, – дочь Лизаветы Христовны. Затем быстро добавил:

– Да, вы ведь не знаете: Лиза умерла.

– Ох! – закрыла рот ладонью Анна, – горе какое…

– А… кто отец ребенка, – на секунду замешкавшись, спросила она.

– Отца тоже нет. То есть, – поправился доктор, – наверное, он где-то есть, то есть, наверняка есть, только об этом никто не знает. Мерзавец бросил Лизу еще перед родами, она очень бедствовала.

Они помолчали, Анна была так поражена неожиданным трагическим известием, что не находила нужных слов, которые следует произносить в подобных случаях.

– Несколько месяцев назад, – нарушил молчание доктор, – у Лизы развилась скоропалительная чахотка и вскорости она умерла, а незадолго до этого написала письмо, где указала мой адрес и завещала передать ребенка мне. Всю свою жизнь, – в сердцах воскликнул он, – моя бывшая жена мучила меня, – и даже после смерти она не оставляет меня в покое!

– Нельзя так говорить, Аркадий Константинович, – приложила палец к губам Анна, – грех это. Господь испытание вам посылает, не проявляйте же малодушие и возьмите себя в руки.

– Я стараюсь, – попытался оправдаться доктор, – но я действительно в отчаянии. – Скажите, Анна, – смущаясь, спросил он, – я могу попросить вас об одном одолжении?

– Все, что угодно, – уверила его молодая женщина. – Не могли бы вы в таком случае побыть с этой девочкой какое-то время, пока я не выправлю необходимые документы для оформления ее в приют?

– В прию-ют? – изумленно протянула Анна и бросила уничижительный взгляд на доктора. От возмущения она даже покраснела, – как вам такое могло придти в голову, Аркадий Константинович!

– Конечно, в приют, а куда же еще? – в свою очередь возмутился доктор. – Уж не хотите ли вы сказать, что я должен оставить этого ребенка у себя?!

– Именно это я и хочу сказать, уважаемый, Аркадий Константинович! – выпалила Анна. – Я от вас, признаться, такого не ожидала!