Лекса проигнорировала её заявление, проигнорировала то, как её сердце воспрянуло, когда Кларк призналась в этом.
— Ты знала, что Беллами должен умереть сегодня. И у тебя не было с этим проблем.
— Смерть и пытки — это не одно и то же, — запротестовала Кларк.
— Смерть — это честь, предназначенная для благородных людей, — парировала Лекса.
Кларк не могла с этим поспорить, как бы холодно это ни прозвучало.
— Лекса. Он… совершал зверства. Я не слепа к его поступкам. Но он делал это с намерением защитить свой народ… Защитить меня…
— И это оправдывает его действия? — прошипела Лекса.
— Лекс, — захныкала Кларк. Лицо Лексы неохотно смягчилось при этом прозвище. — Вчера ты думала, что я мертва.
Лицо Лексы исказилось с болезненным выражением.
— Не поднимай эту тему, — прошептала она.
— На мгновение ты подумала, что можешь спасти меня, — прошептала в ответ Кларк. — И то, что ты сделала… ты сделала из любви.
— Это их не оправдывает, — фыркнула Лекса.
— Значит, ты должна умереть за это? — продолжала давить Кларк, делая шаг вперёд, вторгаясь в пространство Лексы.
— Да, — прошептала Лекса.
В глазах Кларк горел огонь, когда она прижала Лексу спиной к стене.
— Значит, в твоём мире все умирают, верно? Все, у кого на руках кровь. Кто останется жить тогда, Лекса? Когда закончится этот цикл?
Грудь Лексы тяжело вздымалась, когда она ничего не сделала, чтобы оттолкнуть Кларк, её слова погружались в её затуманенный войной разум.
— Я… говорила тебе, — вздохнула Лекса.
— Говорила мне что? — потребовала ответа Кларк.
— Я говорила тебе, что ты не сможешь любить меня, как только мы поймаем Беллами, — прошептала Лекса, её голос был абсолютно болезненным от осознания этого.
Выражение лица Кларк смягчилось.
— Как ты могла подумать, что я когда-нибудь перестану любить тебя? — вздохнула Кларк, прижимаясь лбом ко лбу Лексы. Она не дала Лексе ответить. — Лекса. Я… Неважно, какое решение ты примешь, независимо от того, что ты сделаешь… Я здесь. С тобой. Навсегда. Я видела, какая ты, когда на твоих плечах не лежит тяжесть твоего народа. Я люблю тебя в любом твоём состоянии, всё время. Я знаю, что ты будешь чувствовать после того, как уйдёшь отсюда сегодня вечером, — прошептала Кларк, тихо вздохнув, когда руки Лексы обняли её за талию. — Я хочу, чтобы ты чувствовала себя свободной и счастливой, — мягко призналась Кларк.
— Мой народ ожидает мести, — прошептала Лекса, нежно обнимая Кларк.
— Покажи им другой путь, — мягко настаивала Кларк.
— Я не могу, — призналась Лекса с несчастным видом. — Это не наш путь.
— Тогда… ничего не изменится, — заключила Кларк, касаясь губами губ Лексы. — Я всё равно люблю тебя, и мы сможем двигаться дальше. Как бы то ни было.
[X]
Это было не более чем жёстокой иронией — казнить Беллами там, где уже было пролито так много крови: где Финн убил родителей Лексы, а Костия умерла. Это были беспричинные, кровавые смерти.
Они были достаточно далеко от главной дороги, где никто не мог их услышать. Частная собственность принадлежала Вудсам и не посещалась правоохранительными органами, находясь практически вне поля зрения. Особняк был достаточно большим, чтобы в нём могли собраться все люди Лексы.
Это была поэтическая справедливость.
Никто не ожидал, что Октавия и Линкольн придут на казнь Беллами. Кларк и Рэйвен тоже никто не ожидал увидеть.
Казалось, что Беллами научил своих людей, по крайней мере, быть бесстрашными.
Разгоряченные легионы Землян шептались и скандировали, как будто это было чёртово спортивное мероприятие, какая-то варварская битва гладиаторов в древности. Они столпились в кругу.
Лекса провела почти два часа, споря с Кларк, может ли она прийти. Лекса не хотела, чтобы она видела это. Кларк всё же отстояла своё право.
Кларк почувствовала тошноту в животе. Дело было не просто в судьбе Беллами, а в возвращение на место её избиения, где она была полуистязана. Она едва держалась на ногах, её рёбра болели, её рука жалобно сжимала руку Лексы. Меньше всего ей хотелось, чтобы Лекса выглядела слабой перед своими людьми, но она ничего не могла с собой поделать.
Лекса всегда была добра к ней и без возражений взяла её за руку. Она даже ободряюще сжала её, в конце концов встав за спину Кларк, чтобы та могла опереться на неё. Это были мелочи, которые заставляли Кларк влюбляться в неё всё больше с каждой секундой, несмотря на ситуацию.
Линкольн стоял вместе с Октавией у машины, готовя её к тому, чтобы выйти на поляну. Кларк была поражена тем, что у неё хватило силы воли прийти. Она не была уверена, переживёт ли Октавия убийство своего брата.
Аня и Рэйвен боком протиснулись в проём, стоя плечом к плечу с остальными людьми Лексы.
Роан слегка наклонил голову, и болтовня только усилилась, когда Лекса вошла в двери. Рядом с ним стояли двое из его людей, держа крайне испуганного Титуса, руки которого были непростительно связаны, лицо было полно стыда.
Лекса не поморщилась. Она не отводила взгляда от предателя, ответственного за смерть её родителей. Она посмотрела ему прямо в глаза холодным взглядом, когда пробормотала:
— Брось его к Блейку. Его постигнет та же участь.
Роан ухмыльнулся, когда Лекса сунула ему в руки пачку наличных из своего заднего кармана. Кларк в шоке наблюдала за происходящим.
— За твои хлопоты, — пробормотала Лекса.
Роан, к удивлению Кларк, покачал головой, отказываясь от денег.
— Я к твоим услугам, Хеда. Нет лучшего места, где я предпочёл бы быть.
Лекса удивлённо моргнула, медленно кивнула и сунула деньги обратно в карман. По-видимому, Роан решил снискать расположение Лексы. Он был умён.
Роан посмотрел на Кларк с предательской ухмылкой.
— Значит, маленькая докторша нашла своё место рядом с Командующей?
Лекса напряглась, приподняв идеально выщипанную бровь.
— Если ты хотя бы взглянешь на неё, Роан, то окажешься в земле рядом со своей матерью, — её слова были ледяными, стальными.
Роан поднял руки, пожимая плечами.
— Если у тебя хватит духу остаться с Лексой после сегодняшнего, ты круче, чем я думал, — пробормотал он.
Кларк нервно перемнулась с ноги на ногу, и Лекса отвела взгляд. Его слова имели смысл.
Глаза Кларк проследили за Роаном, когда он вошёл в круг, который сразу же погрузился в тишину. Сбившиеся в кучу массы тел расступились, как красное море, и сердце Кларк разбилось, когда она увидела, как Титус упал рядом с Беллами, со связанными руками, с кляпом во рту, на колени перед толпой, которая насмехалась над ним.
В этот момент Кларк поняла, что он потерял всё. Он потерял свою семью, своих друзей, своих охранников, свой бизнес. Ему больше не для чего было жить. Он потерял Рэйвен и Мёрфи, Монти и Дакса, Октавию, Костию и Кларк — любовь всей его жизни. Он был сломанной оболочкой человека.
И Лекса хотела раздавить его ещё сильнее.
И Кларк не винила её.
Когда Кларк повернулась, Октавия стояла там, сжимая руку Линкольна одной рукой, а Рэйвен — другой. В её глазах стояли непролитые слёзы.
Кларк почувствовала, как её сильно закружило, сбросило с киля, и она потеряла равновесие. Она повернулась, и её глаза встретились со стальным зелёным взглядом Лексы. Её мир внезапно нашёл опору.
— Кларк, — прошептала Лекса, поддерживая её руками за плечи. Кларк проглотила ком в горле, её руки дрожали. — Я не хочу, чтобы ты смотрела, — тихо взмолилась Лекса.
— Я могу с этим справиться, — прерывисто вздохнула Кларк. — Просто делай то, что должна, хорошо?
Лекса опустила голову, совсем не желая покидать объятия Кларк. Кларк наблюдала за ней, когда она на мгновение подняла подбородок, осматривая поляну. Роан, который надевал глушитель на выбранный им пистолет, имел наглость ухмыльнуться, когда он протянул его ей.
Кларк зажмурила глаза. Лекса снова выглядела как ангел смерти, её чёрная куртка обтягивала её стройные, но широкие плечи, её крепкие мускулистые руки. Её волосы едва колыхались на ветру. Она вошла в круг, и все замерли в мёртвой тишине.
