– Ничего серьезного, обычная простуда. Через несколько дней вернусь в школу.

Я не сильно разбираюсь в людских болезнях, но, когда мой отец болел простудой, он не переносил ее так тяжело. Мне было жаль Сашу. Хотелось бы поделиться с ней своим иммунитетом, но я не могу это сделать, поэтому я просто говорю: «Надеюсь, ты скоро поправишься».

В этот момент в комнату зашла мама Саши и принесла на подносе две чашки чая с медом, печенье и конфеты. Приятный запах угощение заставил меня немного почувствовать голод. «Угощайся, София», – сказала она и подала мне чашку. Я поблагодарила ее, после чего она снова оставила нас вдвоем.

– У тебя очень добрая мама, – подметила я.

– Да, повезло мне с родителями, – улыбнулась Саша, – София, а можно личный вопрос? – улыбка с ее лица пропала, она стала серьезной.

– Да.

– А где твоя мама? Ты мне рассказывала про отца, но ни слова про мать, – осторожно спросила Саша.

Я опустила чашку, которую держала в руках, на колени и начала вспоминать. Моя мама? Я о ней почти ничего не знаю. Отец ничего про нее не рассказывал, как будто пытался забыть ее, либо уберечь меня от очередной своей паранойи. Я знаю только то, что она умерла пятнадцать лет назад. Ее звали Луна. Когда я впервые услышала ее имя, оно показалось мне странным. Почему-то отец всегда избегает разговоров о матери, может быть, надеясь, что я про нее забуду.

– Она умерла, – на моем лице не было никаких эмоций, по крайней мере, мне так казалось.

– Извини, – виновато сказала Саша и отвела от меня взгляд. Мы несколько минут просидели молча, не зная, как настроиться на предыдущий лад. Затем Саша все же смогла перевести тему.

Не знаю почему, но настроение у меня упало. Я никогда не тосковала по маме, потому что ни разу ее не видела, лишь иногда грустила от того, что у меня ее нет. Но сейчас я ощутила какую-то пустоту внутри, как будто потеряла человека, с которым была знакома всю жизнь. Я даже не знаю, как она выглядит, почему мне тогда так понуро? Я попыталась заглушить эти чувства, чтобы не портить настроение Саше, но тоска не уходила, а лишь усиливалась. Поэтому я не стала надолго задерживаться здесь и спустя пол часа попрощалась с подругой и ее мамой.

Уже вечерело. Отец не звонит мне, значит он все еще на работе, домой можно не торопиться. Сейчас на улице намного спокойнее, нежели утром. Я направилась к дому, попутно размышляя о том, что со мной случилось у Саши. Ничего, что могло бы объяснить такую резкую смену настроения, мне в голову не пришло, поэтому я попыталась отвлечь себя от этих мыслей. Я переключила свое внимание на людей вокруг. Их было много, но я фокусировалась на тех, кто выделялся из толпы, например, милый дедушка в клетчатой рубашке и серой фуражке, выгуливающий своего мопса. Он медленно шел по улице, опираясь на свою трость, а впереди него радостно, вразвалочку, бежал песик, высунувши язык наружу. Затем я переключилась на маленькую девочку, которая кормила голубей хлебом и смеялась, когда воробьи утаскивали крошки у них «из-под носа». Пройдя еще несколько метров, мой взгляд пал на парня, который сидел на скамейке и читал книгу, похожую на школьный учебник. Подойдя ближе, я увидела, что он не только читает, но и что-то записывает. Я посмотрела ему в глаза, мне показалось, что где-то я его уже видела. Спустя несколько секунд я вспомнила. Это Дима – тот самый парень, который помог мне добраться до дома. Нужно поздороваться, надеюсь, он меня помнит. Я аккуратно села рядом с ним. Поначалу он меня даже не заметил, так как был погружен в свое занятие.

– Привет! – сказала я. Парень слегка дернулся. Он ответил не сразу, а лишь спустя несколько секунд, когда рассмотрел меня.

– Привет, – он сделал паузу, – не ожидал тебя снова увидеть.

Мне показалось, что его голос звучал разочарованно.

– Я шла домой и увидела тебя, решила подойти.

– Приятно, что ты меня вспомнила, – робко произнес он.

– Как же я могла забыть, – улыбнулась я, после чего повисло неловкое молчание. Дима продолжил что-то записывать, и я решила спросить: – что ты делаешь?

– Домашнее задание.

– На улице?

– Мне лучше думается на свежем воздухе.

– А… Тогда мне лучше не отвлекать тебя, – сказала я и, поднявшись с места, собралась уходить.

– Ты не отвлекаешь, – остановил меня Дима, подняв на меня глаза, – если хочешь, можешь остаться.

Недолго думая, я все же решила составить ему компанию. Дома все равно делать нечего, а это было хоть каким-то развлечением. Мы сидели на скамейке и говорили обо всем, точнее, говорила в основном я, Дима чаще всего слушал. Несмотря на это, он был интересным собеседником, и время в его компании пролетело незаметно. Солнце почти зашло за горизонт, и уже начали зажигаться уличные фонари. Пора возвращаться домой.

Прокручивая в голове то, что сегодня произошло дома у Саши, я решила, что поговорю об этом с отцом. Последний раз я поднимала тему о маме, когда мне было около десяти лет, но в ответ я получила лишь: «Я не хочу об этом говорить, София». Сейчас я надеюсь, что у меня получится развязать ему язык. Дорога до дома не заняла много времени. Я даже не заметила, как мы оказались около моей школы.

– Дальше я могу сама дойти. Тебе, наверное, тоже домой пора.

– Хорошо.

– Спасибо, что снова проводил меня, – улыбнулась я.

– Не за что, – он слабо улыбнулся, потом сделал вдох, будто готовился что-то сказать, но так и не решился.

– Может, мы завтра еще раз с тобой встретимся? – спросила я, в надежде, что он согласится. Дима поднял на меня взгляд, на его лице впервые засияла искренняя улыбка, которую я еще никогда не видела.

– Обязательно, – произнес он.

Так и началась наша дружба.

Зайдя в дом, я почуяла приятный запах. Отец приготовил курицу в духовке и ожидал меня за столом. Я быстро помыла руки, переоделась в домашнюю одежду и села ужинать. Сначала мы обсуждали, как у каждого из нас прошел день. Я рассказала, что нашла себе еще одного друга, на что отец отреагировал положительно. Думаю, сейчас отличный повод поговорить о маме, пока он в хорошем настроении.

– Пап, а можешь рассказать мне что-нибудь о маме? – осторожно спросила я. Отец резко поднял голову и опустил вилку с едой, которую собирался съесть. Он посмотрел на меня с опущенными бровями, которые говорили о том, что он явно недоволен этим вопросом, однако его стеклянные глаза выдавали настоящие чувства, которые он испытывает.

– София, сколько раз я просил не поднимать эту тему, – строго сказал он.

– Почему? – мой голос звучал дерзко. Раньше я бы просто согласилась с отцом и закрыла тему, но сейчас я настроена решительно, – почему ты никогда о ней не говоришь?

– Ее больше нет, и смысла о ней говорить, тоже нет.

– Она моя мать. Я имею право хоть что-то о ней знать, – наш диалог звучал как борьба, и, мне казалось, что я в ней выигрываю.

Отец опустил голову и сделал долгую паузу. Я сурово смотрела на него.

– Я не могу тебе ничего рассказать, София. Я хочу, чтобы ты жила спокойной жизнью, – он произнес это с дрожащим голосом, как будто подавляя свои эмоции. Мне стало его даже жалко. Он просидел так около минуты, затем встал и пошел на второй этаж.

– Я пойду спать, долго не засиживайся, – уходя, сказал отец.

Я осталась одна, так и не получив ответ на свой вопрос. Проиграла. Возможно, для отца это слишком сильная утрата, поэтому он всячески избегает данную тему. В любом случае, на сегодня диалог завершен, поэтому я убрала все со стола и отправилась в свою комнату. У меня полностью пропало настроения, поэтому я рано легла спать в надежде скорее оставить горечь этого дня позади. Уснуть быстро, конечно же, не получилось. В голову лезли различные мысли. В основном об отце. Я чувствовала обиду на него, ведь он скрывает от меня то, о чем я имею полное право знать. Это не справедливо.

Все эти мысли долго не давали мне уснуть. Но, когда мне все-таки удалось это сделать, меня разбудило странное чувство, будто кто-то стоит рядом со мной. По телу пробежали мурашки. Я осмотрела темную комнату, но никого не увидела. Страх взял верх, и я медленно направилась к отцу. Но в спальне его не было, что напугало меня еще сильнее, так как уже была глубокая ночь. Я проверила комнаты внизу, но там его тоже не оказалось. В панике, я начала звать его. Ответа не последовало. Дышать стало тяжелее, глаза наполнились слезами, а руки дрожали от страха. Отец никогда не оставлял меня ночью одну и не уходил без предупреждения. Вдруг с ним что-то случилось? Набравшись смелости, я решила выйти на улицу и поискать его там.