Пришла она в гостиницу в половине первого ночи.

Изабелла ждала ее в панике. Марине не хотелось выслушивать бредни подруги и отвечать на ее вопросы, она только сказала, что всё нормально, и легла спать. Не хотелось потому, что она несколько часов слушала умного человека, который говорил с ней мягко и спокойно. В разговоре с ним она не чувствовала неловкость, ей было комфортно. И это ее поражало…

16 сентября был последний день, который Марина с Изабеллой планировали провести в Париже. Накануне вечером они договорились с Мишелем, что в 18:00 Йован заберет их из отеля. Поэтому до вечера девушки были предоставлены сами себе.

Изабелла негодовала и злилась, потому что в 19:00 ей нужно было забрать ключи от квартиры у арендаторов и передать их риелтору. Мысли об этом приводили ее в бешенство, так как у нее не было возможности пойти на мюзикл вместе с Мариной и Мишелем, но изменить ситуацию она не могла – ее обязанностью было подписать документы.

Марина молча слушала ее ворчанье, не придавая значения произносимым словам подруги. Она никак не могла забыть вчерашний вечер. Девушке было непонятно: действительно ли ее так впечатлил Париж или это отношение к городу сформировалось благодаря присутствию Мишеля? Марина прекрасно владела своими чувствами и всегда четко определяла свое отношение к каждому человеку. Но понять, что именно она чувствует, находясь рядом с Мишелем, она не могла. Конечно, это не могла быть любовь! Чувство, когда тебя переполняет счастье и радость от присутствия рядом любимого человека, ей было известно. Такое чувство она переживала, находясь рядом с Рудиком. Но сейчас было что-то другое… Мишель слишком взрослый и абсолютно не привлекательный как мужчина. Чувство уважения? Да! Конечно, оно было… еще бы, человек с таким запасом знаний, воспитанный, вежливый и, самое главное, его поступки говорили о его щедрости и благородстве. Конечно, она его уважала. Но было что-то еще… Что-то ранее неизвестное ей. Марина сравнивала свои чувства по отношению к мужчинам, которых она уважала, но это уважение ограничивалось лишь пониманием, что она знакомилась с хорошими людьми. С Мишелем ситуация обстояла иначе. Марина умудрилась в его отсутствие впасть в депрессию! Она считала часы до встречи с ним. В обществе этого человека Марине было комфортно. Но она с ужасом представляла, что сегодня ей предстоит увидеть его в последний раз! И что это было за чувство? Интерес? Любопытство? Ведь она о нем почти ничего не знала. И ни к какому другому мужчине, которого она уважала, такой тяги не было!

Марина не могла этого понять. Она решила, что, скорее всего, после отъезда из Парижа ей будет спокойнее и она забудет этого «некрасивого дядю», а сейчас они с Бэллой должны собраться и выйти погулять.

Девушки гуляли по городу почти до пяти часов вечера. Они посетили «Галери Лафайет», пообедали в кафе на площади Согласия и сделали много фотографий, в том числе Лувра, куда решили не заходить, так как времени уже не оставалось. Изабелла уехала по своим делам, а Марина пошла в гостиницу, чтобы подготовиться к вечерней прогулке.

Девушка приняла душ и достала из чемодана свой вечерний наряд, похвалив себя за предусмотрительность: она взяла в поездку красивое шифоновое платье ярких цветов и мягкие сандалии молочного цвета. Подготовив одежду, она занялась прической. Это был самый сложный и долгий процесс в сборах девушки. Ее густые, длинные волосы с трудом поддавались укладке, поэтому Марина старалась выбирать легкие, простые прически. Она уложила волосы, заколов их заколками и оставив по бокам свисающие локоны. Не пользуясь никогда косметикой, она и сейчас решила сэкономить время и не делать макияж.

В 17:45 Марина была готова к выходу. Не дожидаясь звонка Мишеля, она спустилась в лобби и направилась к выходу. Едва она вышла на улицу, как «Роллс-Ройс» Мишеля уже смотрел на нее своими прямоугольными фарами. Йован выскочил из машины и, кивнув девушке в знак приветствия, открыл заднюю дверь. Марина улыбнулась и разместилась на сиденье. Мишеля в машине не было, очевидно, он ждал ее на месте. Марина не переживала. Она уже полностью доверяла новому знакомому. Усиливало доверие к нему его происхождение. Конечно, среди евреев хватало негодяев и подлецов, как и среди любой нации. Но сделать что-то плохое девушке своей нации, находясь на чужбине…

К Дому конгрессов подъехали минут за десять. Мишель ждал возле входа, одетый в черный смокинг с бабочкой и белую рубашку. Он галантно поцеловал Марине руку, и вежливо спросил:

– Где ваша подруга?

– Она ушла по делам… – ответила Марина. – Так что ее сегодня не будет.

– Я вам признаюсь честно, – немного прищуриваясь, заговорщически произнес Мишель. – Люблю говорить то, что думаю… Тем лучше, что она не пришла. Я даже рад! Не имею ничего против Бэллы, но при ней вы не можете расслабиться, я это заметил!

Марина улыбнулась:

– Я промолчу, но думаю, что вы правы.

– Ну и отлично! – воскликнул он. – Тогда вперед! Посмотрим, что нам приготовили Пламондон и Коччанте[1].

Следующие часы, сидя в зале, Марина погрузилась полностью в представление. Она буквально оказалась рядом с героями, и все эмоции, которые звучали в прекрасных песнях, девушка переживала в себе. Голос Гару, который играл Квазимодо, проникал ей в самую душу. В какой-то момент Марине казалось, что она находится там, в том самом времени, рядом с Эсмеральдой, а все окружающие ее люди в зале – плод ее воображения.

Когда мюзикл закончился, Мишель встал и протянул ей руку. Марина, как будто очнувшись, положила свою кисть руки на его тонкую ладонь, которая была меньше, чем у нее, и встала с кресла.

– Вам понравилось? – спросил Мишель.

– Очень! – ответила девушка. – Я никогда в жизни… не видела ничего подобного… Это просто… потрясающе!

– Я очень рад! – довольно сказал мужчина. – Вы на французском всё понимали?

– Вы знаете, если какие-то отдельные слова я и не знаю, то по смыслу понимаю, о чем идет речь. Я на самом деле понимаю всё… У меня только с произношением проблема, поэтому я и не говорю…

– Это вопрос практики, – уверенно заявил Мишель.

Едва они вышли из зала, как откуда-то сбоку вдруг появилась группа молодежи. Не заметить их было невозможно, они отличались от остальных своей одеждой в неформальном стиле. Марина сразу вспомнила парня и девушку, с которыми они вместе рассматривали красивые витражи собора. Девушка узнала Мишеля и, шепнув что-то парню, подошла и обратилась к мужчине:

– Вы… в соборе были! Помните нас?

– Ах… Да-да, конечно… – ответил Мишель, очевидно, играя, что только что их вспомнил. – Вы… кажется из Брюсселя?

– Да! – воскликнул парень. – Мы еще вам говорили, что хотим сходить на мюзикл… но билеты очень дорогие… Мы знаем кто вы! Вы Мишель Куперман! Это правда? Вы действительно он?

Мишель рассмеялся:

– Нет, друзья мои. Я это я! Меня Пьер зовут… Вы меня с кем-то перепутали.

– Не может быть, – огорченно произнес парень. – Мы так верили, что вы действительно он… Только он мог так… Мы еще говорили, что хотели попасть на этот мюзикл…

– Но вы всё-таки пришли, – подмигнул им Мишель. – Молодцы! Вам понравилось?

– Очень! Это было восхитительно! – в один голос заговорили ребята. Но девушка их остановила и, смотря Мишелю в глаза, спросила:

– Если вы не Мишель Куперман, то скажите, не знаете ли вы, кто подарил нам эти билеты? Их принесли вчера ночью и, ничего не сказав, отдали.

– Откуда же мне знать? Я не знаю, кто такой этот… Мишель. – задумчиво произнес Куперман. – А вы ищете того, кто вам билеты купил?

– Да! – ответила девушка. – Мы хотели его поблагодарить. Мы сидели в партере… Даже не представляю, сколько могут стоить такие билеты… Этот подарок мог сделать только Мишель Куперман.

– Тогда, милая мадемуазель, – поучительным тоном произнес Мишель, – вы этого человека не ищите, а запомните, что лучшей благодарностью для него будет, если вы будете совершать такие же красивые и добрые поступки. Будьте здоровы, ребята!