Его родители.

- Фил… – Выдыхает Техно, на мгновение вырываясь из агонии собственного горя, потому что Фил сломлен. Духи шепчут ему на уши жестокие слова, резкие обвинения, каждое из которых больно режет сердце – его друг заметно вздрагивает каждый раз, когда призраки открывают рот. Техноблэйд не слышит произносимых ими слов, но видит выражения их лиц – неестественно искаженные гневом, печалью и болью, и все это направлено на Фила.

- Мне очень жаль. – безмолвно шепчет Фил, качая головой, пытаясь отразить то, что говорит его мать. Затем пират замирает, когда чья-то рука касается его щеки. Техноблэйд теряет его из виду, потому что Вилбур, стоящий спереди, отступил назад, невольно вставая между ними. Он сталкивается с чем-то, похожим на самого Фила. Он выглядит иначе, но Техноблэйд… все равно его узнает. Грязные светлые волосы и скованные запястья, остекленевшие глаза и пустая улыбка – человек, смотрящий на мир, будто потерял все.

- Пожалуйста. – Говорит призрачный Фил, и его голос звучит прерывисто, хрипло и отчаянно. – Вилбур, не делай этого. Тебе не нужно этого делать.

- Стой. – Судорожно выдыхает Вилбур. – Я… я не хотел, я должен был это сделать, я… - Он делает еще один неуверенный шаг назад, а другой дрожащей рукой тянется к пистолету, которого больше нет. – Ты не он… ты не можешь им быть, он сказал, что простил меня! Он не…? – Вилбур замолкает, его глаза засветились чем-то испуганным.

Он прямо там, хочет закричать Техноблэйд, потому что отец Вилбура находится там, стоит на коленях прямо за ним, страдающий чем-то подобным. Но глаза Вилбура пусты и остекленели, сосредоточены на его собственном сражении, и вряд ли простые слова помогут ему в таком состоянии. Техноблэйд делает шаг, чтобы помочь, сделать что-нибудь – что угодно, чтобы помочь им – но его останавливает голос, зовущий еще раз.

- Капитан. – Говорит его юнга и он тут же вспоминает о своем затруднительном положении. Техно медленно поворачивается – его сердце, кажется, останавливается, колени дрожат. Юнга смотрит на него, и на детских губах расползается леденящая кровь улыбка. Только на этот раз он не один – он стоит в окружении десятков других людей. Мужчины и женщины, молодые и старые, с до боли знакомыми лицами – у каждого есть имя, которое Техноблэйд знает, как свои пять пальцев. Имена, которые он пишет снова и снова, произнося, как молитву, каждую ночь, отказываясь забыть ушедших. И вот они, их призрачные лица выглядят всего лишь слегка грустнее, чем он их помнит. Более изможденные, бледные, с темными кругами и почти стеклянными на вид глазами. А их одежда…

При каждом шаге с них капает вода.

Техноблэйд подавляет крик, отступая под ужасающий хруст под ботинками. Его команда идет следом, их ноги даже не касаются пола, на лицах только печаль – горечь преждевременной смерти. Раскаленный добела стыд, разрывающий его каждую ночь, проведенную без сна, сейчас кажется каплей в море – ничто, по сравнению с тем, что он чувствует сейчас. Ощущение, будто его раздавили – тяжесть морской воды, которая заставляет, дрожа, упасть на колени. Техноблэйд снова тонет, отчаянно хватаясь за пустой воздух в попытке вернуть свою команду, которая погружается все ниже и ниже, в темные глубины, куда он не может уйти.

Куда он не захотел уйти.

Он всегда задавался вопросом, обвиняют ли они его в крушении. Теперь - глядя, как они обвиняюще указывают на него пальцами и непрерывно плачут, позволяя воде стекать с одежды – он думает, что ему лучше было бы не знать.

- Хороший капитан уходит на дно вместе со своим кораблем. – Яростно шепчет юнга. – Но ты оставил нас, Техноблэйд.

- …Да. – Выдыхает он, его голос ломается, становясь болезненным. Он чувствует себя ребенком, которого ругают. Чувство такое же, как когда он впервые вошел в кабинет начальства, чтобы сообщить о своем провале. То же самое унижение, душераздирающая вина, раскаленный добела гнев, направленный на самого себя – все это возвращается назад. Его щеки горят, он вздрагивает и не может даже поднять взгляд. Не имеет права. Он не может больше видеть ни их разочарование, ни их наполненные болью взгляды. Техноблэйд пытается выговорить извинения, но ни одного из них недостаточно – ни одно извинение не сможет искупить то, что он сделал. То, что они потеряли из-за его ошибки.

А потом до его ушей доходит вопрос.

- Почему?

Это такой простой вопрос, но он несет на себе всю тяжесть мира. Почему он оставил их? Почему он не погиб вместе со своим кораблем, как любой благородный капитан? Почему он так упорно боролся, чтобы выжить? Почему он принял руку совершенно незнакомого человека… врага?

У него нет ответа, как бы он ни пытался его найти. Ничто не будет уважительной причиной для их смерти – нет ни одного достойного оправдания.

- Вы оставили нас, капитан. – Продолжает мальчик, и теперь он зол, в его взгляде мерцает то же презрение и отвращение, которые чувствует Техноблэйд. – Ради пирата.

И, боги, это больно, потому что это правда – потому что те же слова он говорил себе. Раньше, они с Филом были не более чем незнакомцами – в лучшем случае знакомыми, в худшем врагами. Он тоже спрашивал себя, почему он принял руку помощи пирата, даже не один раз, а дважды, отказавшись от прежних нравов. Почему он взял за руку того, кто, хоть и непреднамеренно, стал причиной их смерти.

- Я… я не мог… я не… - Слов не хватает, потому что он разрывается на полпути между протестом и извинениями. В сердце Техноблэйда идет война между желанием искать прощения и ошибочностью всего этого. Он оставил свою команду ради новой, и они знают это – они все это видели, и даже сейчас могут созерцать все его грехи. Техноблэйд оставил их позади, не более чем воспоминанием – лишь пара имен в книге – и отправился в новое путешествие с Филом, Томми, Туббо, Ранбу, Ники и…

Техноблэйд вздрагивает, отчаянно ища хоть какое-то укрытие или шанс для побега. Его команда все еще сражается – некоторые буквально с оружием и мечами наготове, другие все еще ведут эмоциональную битву. Некому ему помочь, и чем дольше он ждет, тем ближе приближается его команда, окружая его, словно загнанное в угол животное. Кости хрустят под ним, и идти некуда, бежать некуда, и…

- Они не настоящие, Техноблэйд! – Слышится зов Эрета сквозь шум, как луч света среди бури. Техноблэйд видит руку, протянутую, будто ведьмак мог дотянуться до него через хаос. Он стоит там, высокий и гордый, не тронутый ни одним духом, его подбородок поднят, а выражение лица спокойное. Его глаза широкие и невидящие, но все же в них так много всего – безмолвное обещание, тихая мольба и побуждение вспомнить.

Вспомнить – это то, что он делает.

Техноблэйд вспоминает слова Эрета – первые, которые он услышал от него. Те, которые ведьмак сказал ему месяцы назад, при их первой встрече.

«Не бойся оплакивать, Техноблэйд. Они бы не хотели этого»

Они бы не хотели этого.

И вдруг все обретает смысл.

- Вы не они. – Выдыхает он, и призраки замирают.

- Что?

- Вы не они. – Повторяет он, поднимаясь на ноги, когда к нему возвращается уверенность. - …Моя команда – они бы не хотели, чтобы я винил себя. Они бы не… они не винят меня в том, что случилось. – Пока он это говорит, в его сердце вспыхивает и разгорается что-то совершенно чуждое, но такое же успокаивающее, как знакомые объятия.

Принятие.

Появляется кое-что еще. Безмолвное заверение, что-то устойчивое, чему Техноблэйд не может дать название. Ощущение, будто теплая рука постоянно лежит на его плече, удерживая и подталкивая вперед.

Он их не видит, но все равно знает, что они там.

Его команда. Его настоящая команда.

- Это не моя вина. – Его слова эхом разносятся сквозь туман, в целом тихие и мягкие, как шепот, но удивительно громкие. – Я не мог ничего поделать. – И впервые, он действительно верит в это, поднимая взгляд, чтобы встретиться с глазами обвинителя со всей уверенностью, которая у него есть.

Через поле костей он видит, как Эрет улыбается.