— Да-а-а-а-а, — Уррий наконец кивнул, — такая сделка меня устраивает.
— Не смей соглашаться, — холодно сказал Эл. — Даже не думай, бог смерти.
— А кто мне может помешать? — Уррий улыбнулся. — Всё честно, детектив.
Эл побледнел, кидая на меня тревожный взгляд.
— Харука, не надо. Ты не должна этого делать. Это слишком рискованно.
— Нет, должна, — упрямо ответила я и обвела взглядом всех присутствующих. Я тоже в какой-то мере виновата, и готова ответить по справедливости. — Кира! Я знаю, что ты сейчас находишься здесь. Если ты сдашься добровольно и в течение сорока секунд сам признаешь свою вину, то Эл арестует тебя и, возможно, ты проживёшь ещё несколько лет в тюрьме, — сказала я, сжав руку в кулак. — Если ты струсишь или каким-то образом сможешь от меня избавиться, бог смерти запишет твоё имя в свою Тетрадь, и уже ничто тебе не поможет. Уррий, начинай считать.
— Один, два… — с улыбкой начал тот, держа наготове раскрытую Тетрадь и ручку.
Эл смотрел на меня с негодованием, и я заметила, как слегка дрожит его нижняя губа. Я ободряюще улыбнулась ему, но в ответ детектив лишь осуждающе покачал головой.
— Я этого не хотел, — искренне сказал он, вызывая удивлённые взгляды остальных. — Зачем ты это делаешь?
— Я сама это решила. И не вздумай себя винить, если что-то пойдёт не так. Ты ни в чём не виноват, ясно тебе?! — с напором сказала я, а потом посмотрела на взбешённого Ягами Лайта, который, покрываясь потом, не сводил с меня паникующего взгляда. В глубине его глаз я отчетливо видела неестественный красный блеск.
Я загнала тебя в ловушку, Кира. Теперь, даже если я умру, ты тоже недолго проживешь. Я не боюсь потерять свою жизнь. А ты?
Рюк встал рядом с Лайтом, с интересом глядя на него и ожидая его решения.
— Двадцать пять, двадцать шесть… — продолжал считать бог смерти, пока вокруг стояла абсолютная тишина.
Я выжидающе смотрела на Лайта. Его лицо странно дергалось, руки дрожали, и сам он выглядел на редкость жалко и затравленно. Он знает, что деваться некуда. При любом выборе он проиграл.
— Тридцать один, тридцать два, тридцать три…
Это тебе за твоего отца, Лайт. За Миками Тэру. За всё. Ты это заслужил. И я готова пожертвовать собой, чтобы ты ответил за всё зло, которое сделал.
— Тридцать семь, — с предвкушением прошептал Уррий, занося ручку над Тетрадью, — тридцать восемь, тридцать девять…
— Стой! — закричал Лайт, хватаясь за волосы и брызгая слюной. — Хватит! Прекрати считать!
Бог смерти запнулся на слове «сорок», взглянул на Ягами.
Лайт всхлипнул, врезаясь спиной в стену и закрывая лицо руками. Его трясло, волосы торчали во все стороны, и он продолжал издавать странные звуки, похожие на хрипы. Айзава, Джованни, Лестер и Мэлло держали оружие наготове. Ниа продолжал сидеть на полу, накручивая на палец прядь волос, Мэтт мрачно жевал сигарету. Эл неожиданно выпрямился, вздёрнул подбородок и, засунув руки в карманы джинсов, безучастно разглядывал скрюченную спину своего съёжившегося врага.
Внезапно Ягами Лайт выгнулся, запрокинув голову, и расхохотался истеричным грубым смехом, заставив меня вздрогнуть от ужаса. Точно так же, Кира смеялся в моём давнем кошмаре, стоя над телом мёртвого детектива L. И, как в моём сне, сейчас его глаза были полностью красными. Похожими на глаза настоящего бога смерти. Я сглотнула, чувствуя, как самообладание начинает изменять мне, и прикрыла глаза, пытаясь успокоиться.
И вздрогнула, когда в полной тишине раздался весёлый и совершенно безумный голос Ягами Лайта.
— Кира — это я.
Японские детективы и агенты СПК с ужасом смотрели на улыбающегося Ягами, который стоял, прислонившись к стене и наблюдая за нами с усмешкой. Взгляд его остановился на L, и он презрительно скривился, отрываясь от стены и становясь в полный рост. Эл спокойно наблюдал за ним, ожидая продолжения. Его наследники молчали, ожидая приказов своего кумира.
— Кира — это я, — повторил Лайт. — И что с того, а?
Он повернулся ко всем присутствующим.
— И что вы теперь сделаете? Убьёте меня здесь?
Лайт посмотрел на Эла, который задумчиво прикусывал ноготь указательного пальца.
— Слушай, я — Кира. Настоящий Кира. Я — Бог нового мира, L.
Детектив вскинул брови, потирая одну ногу другой.
— В наши дни, Кира — это закон и порядок, — продолжал Ягами. — В наши дни Кира олицетворяет справедливость. Я подарил людям надежду. И ты собираешься убить меня, L?
Детектив молчал, хмуря брови.
— Поймай ты меня в прошлом — это было бы справедливо, — прищурился Лайт. — А теперь — это преступление.
Эл усмехнулся, но взгляд его был далеко не добрым.
— Люди изменились, — продолжал Лайт. — Я остановил войны и сократил преступность почти на девяносто процентов. Но мир всё ещё несовершенен.
— Ты и вправду думаешь, что, убивая людей, сможешь создать идеальный мир? — печально спросил Эл, разглядывая пол под своими ногами.
— Да, да! — Лайт с надеждой подался вперёд. — Люди гонятся за счастьем, но не могут получить его, пока есть те, кто им мешает! Это не случайность! Всё из-за существования преступности в этом мире! Зло порождает ещё большее зло, преступники совершают его, и это распространилось по всему миру, остальные люди будут учиться у них и станут такими же. Такие люди не достойны того, чтобы жить! Они должны быть уничтожены! Я караю зло и тех, кто вредит другим! Ведь таких людей невозможно изменить!
— Невозможно изменить… — эхом повторил Эл, разглядывая Лайта с интересом.
— Право на счастье… Все мы обладаем им одинаково! Оно не может быть получено, вредя другим. Не препятствовать счастью других людей и уважать друг друга — именно при таких правилах человечество должно существовать!
Детектив мрачно рассматривал Киру, но в этот раз по его лицу сложно было что-то прочесть.
— Прогнивший мир… политика… справедливость… образование… Что делает этот мир правильным? — спросил Лайт, выставив вперёд руки. — Когда Тетрадь попала ко мне… я сразу понял, что я был выбран! Я прекрасно понимал, что убивать людей — это преступление, но это был единственный выход! Ты знаешь, о чём я говорю, Рюдзаки. Ты можешь меня понять, потому что ты такой же, как я!
Лайт безумно ухмыльнулся.
— Позволь мне убить их всех, L. Или давай убьём их вместе! Сегодня мы можем изменить мир! Нам с тобой не нужно воевать, ведь у нас с тобой одна цель. Мы можем стать богами нового мира. Разве ты никогда не думал об этом? Я уверен, что думал. У тебя есть шанс обрести власть, о которой другие могут только мечтать! Мы станем олицетворением справедливости и вдвоём спасем мир!
Эл смотрел на него с отвращением, кривя губы. Лайт с надеждой ждал ответа.
— Ты проиграл мне, Кира — сказал детектив, не сводя с него холодного взгляда. Ягами отшатнулся, явно не ожидая такого ответа. Обвёл всех нас безумным взглядом, сжимая зубы.
— Думаете, будет лучше, если вы убьёте меня здесь?! Что будет после моего ареста?! Что ты будешь делать, Рюдзаки, когда меня не станет?! Я подарил тебе самое лучшее в мире дело, дело, ради которого ты жил! Я — твой единственный друг! Я — тот, кто подарил тебе Киру! Я — тот, кто спас всех людей от несправедливости! Я — бог нового мира!
— Заткните его уже кто-нибудь, — с тоской сказал Уррий, подбрасывая в воздухе Тетрадь. Рюк же наблюдал за Лайтом с разочарованием и молча косился в сторону детектива.
Эл хмурился, рассматривая Киру с презрением и сжимая губы. Он явно был зол.
— Нет, — внезапно раздался голос Ниа, который продолжал сидеть позади детектива в окружении кукол. Он поднял голову, бесстрастно глядя на Киру и продолжил: — Ты — всего лишь убийца, Ягами Лайт, а эта Тетрадь — самое мерзкое оружие массового уничтожения в истории.
— Он пытался управлять посредством террора, этот шизанутый глупец! — вставил Мэлло, после чего получил от Мэтта подзатыльник. Ниа покосился в их сторону, а затем перевёл взгляд на Эла. Детектив слегка улыбнулся мальчику, и его взгляд заметно потеплел.
