Это был бешеный бег. В её воспалённом из-за ужаса, отчаяния и боли мозгу, пульсировала лишь одна мысль: «Ребёнок! Ребёнок! Ребёнок! Спрятать! Спрятать! Спрятать!» Казалось, этот бег стал смыслом жизни, основной целью. Ничто вокруг не имело значение, ни ливень, смывающий дорогу и застилавший глаза, которые и так были полны слёз, ни корни деревьев, торчащие ото всюду, словно корявые руки, пытающие схватить любого, по беспокоящего их покой.

Всё. Больше нет сил. Она не может. Последние недели выпили все оставшиеся капли жизни из её хрупкого тела. Как она ещё жива?! Девушка сама не понимала. Казалось, не было причин удерживающих её здесь, в этом сумраке. И вопреки всему и всем она была жива, ради него, её ребёнка –родного, любимого, единственного лучика света. То ради чего она оставалась здесь, на земле. Все девять месяцев страха, отчаяния, борьбы за жизнь, не для себя – для него, каждый день, каждую минуту она вела борьбу, которую невозможно выиграть. Но вопреки всему она подошла к её финалу. Скоро всё закончиться, осталось совсем чуть-чуть и он будет в безопасности. Он должен быть в безопасности, по-другому нельзя – этот было бы нечестно. Кроме этого, она больше не чём не могла думать.

Зацепившись за очередной сук, девушка упала на колени и разодрала их в кровь, но даже не заметила это. За двадцать лет можно ко всему привыкнуть: боли, унижениям, постоянному чувству страха и одиночества. Вся её жизнь пролетала перед глазами, казалось, что она заново её переживала, и это было не выносимо.

Не видя дороги, скорее каким-то шестым чувством, она двигалась к своей цели. Главное, чтобы её не опередили, но она не даст, нет! Не позволит!

Внезапно деревья закончились и она увидела то, что так давно искала. Вот он, тот камень! Осталось только нажать в правильном порядке и всё закончится. Всё будет по-другому. Она наконец-то будет счастлива, вместе со своим малышом.

Руки скользили по мокрым камням, ладошки царапали колючие ветки, которые опутали камень, но она это не замечала. Главное правильно набрать: эльфийская руна, глаз дракона, единорог, а дальше….?! Что дальше?!

«Нет, не может быть, чтобы я забыла! Сейчас, сейчас, главное сосредоточиться, не думать о погоне», – девушка старалась вспомнить из-за всех сил.

– Не плачь малыш, сейчас, сейчас. Эльфийская руна, глаз дракона, единорог и, и… и… и… Меч! Да меч! – обрадовано вскрикнула девушка и нажала последний символ.

Внезапно яркий свет ударил ей в лицо, на мгновение, ослепив её. Камень медленно начал отодвигаться и перед её глазами открылась яркая поляна. Внезапно мягкое тепло окутало девушку с головы до ног. Почувствовав ужасную слабость, она, едва переступив черту, отделяющую сумрак от света, упала без сознания. Последнее, что увидела девушка – это смутный силуэт женщины, протягивающей к ней руки.

– Миррэк, следи за осанкой!

– Да, учитель.

– Подбородок выше!

– Да, учитель.

– Крэк, ты совсем загрузил мальчишку, дай ему отдохнуть.

– Лианель, в бою ему никто не будет давать перерыв на отдых или обед.

– Ну, какой бой, ему только семь лет!

– Ему уже семь лет!

– Ладно, я не буду с тобой спорить, но если через 15 минут, не увижу вас за столом на обед, бой ты получишь в самое ближайшее время.

Миррэк мысленно улыбнулся. Перечить Лианель Крэк не посмеет.

Лианель и Крэк были мужем и женой. Хотя их союз вряд ли бы одобрили их расы. Лианель была эльфийкой, самой прекрасной эльфийкой. С белокурыми волосами. На солнце они блестели, как снег. Хотя Миррэк никогда не видел снег, но если бы видел, он блестел бы именно так. Глаза были большие, но не сильно раскосые, как свойственно большинству эльфов, голубого цвета, обрамленные веером пушистых ресниц. Когда она была довольна, они были похожи на озеро в солнечную погоду, но если Лианель была в гневе, они приобретали цвет самой тёмный тучи во время бури. И лучше в такие моменты ей не попадаться. Миррэку довелось увидеть такой цвет один раз. Ему было пять лет, когда он решил обследовать лес, куда ему было строго-настрого запрещено ходить, но детское любопытство взяло вверх. В тот день он свалился в обрыв и просидел там до вечера, пока Крэк его не нашёл. Тогда Миррэк думал, что лучше бы остался в обрыве, чем попал под гнев Лианель. С виду эльфийка казалась очень хрупкой, почти воздушной, но это было обманчивое мнение. На самом деле под лёгкими платьями скрывалось достаточно мускулистое тело, что тоже не свойственно для девушек её расы. В бою она ничем не уступала своему мужу, хотя он был самым лучшим воином. Так же она была очень умна, знала несколько языков, наук чему и учила Миррэка.

На Крэка было возложено обучение воинскому искусству. В его деле ему не было равных. Он владел различными видами оружия и в бою мог с лёгкость перейти от меча к молоту, булаве или кинжалу. Крэк был грубоват, редко проявлял нежность, как и большинство кентавров, хотя внутри у него была чувствительная душа, но открывал он её только для Лианель. С виду Крэк был типичный представитель своей расы. Мужественность лицу придавал массивный подбородок и высокий лоб. Глаза у него были чёрными как смоль. Волосы, цвета крыла ворона, доходили до пояса, но он всегда их завязывал в хвост, для удобства. Он любил Миррэка, хотя никогда об этом не говорил, но мальчик это чувствовал.

– Время вышло, – послышался голос Лианель.

– Уже идём, – буркнул Крэк. – Слезай Миррэк, не будем её злить.

Миррэк послушно спрыгнул с бревна и отправился в дом. Там уже был накрыт стол, на котором стояли овощи, фрукты и запечённая рыба.

– Мой руки и садись.

– Хорошо.

Пока Миррэк мыл руки, он услышал, как Лианель вычитывала Крэку.

– Он ещё маленький, а ты заставляешь его выделывать такие вещи. Помни он не кентавр и не эльф. Он обычный человек.

– Ну и что?

– А то, что не надо от него требовать слишком многого и готовить так,

как-будто завтра бой.

– Откуда ты знаешь, когда он будет?

– Неважно, он всё равно ещё мал.

– Да я в его возрасте уже с закрытыми глазами мог в любую мишень попасть. И ты знаешь пророчество, как бы ты не хотела его избежать, но это не возможно, – заключил Крэк.

Лианель немного постояла в задумчивости, потом прислонилась к мужу и вздохнула:

– Я просто хочу его защитить. И не хочу потерять, – помолчав, добавила она.

Крэк погладил её по волосам.

– Ты и так защищаешь, даёшь ему знания, я силу. Это и есть его защита.

– Я знаю, знаю, – вздохнула Лианель и ещё сильнее прижалась к мужу.

– Быстрее, ещё быстрее! Уклоняйся вправо, так теперь влево, выпад!

Миррэк изо всех сил пытался обойти Крэка, но тот словно предугадывал все его движения наперёд. Но он должен обойти его, но как?! Быстрым взглядом юноша оценил обстановку и заметил палку стоявшую у забора. В два прыжка Миррэк оказался возле неё и использовав её как шест перелетел Крэка. Но кентавр быстро повернулся, сделал выпад мечом и подрезал палку. Миррек кувыркнулся и отлетел к стоящей рядом телеге, но которой стоял бидон с молоком. От удара он пошатнулся и упал на Миррека.

– Юноша, может, хватит отдыхать и принимать молочные ванны? – иронично сказал Крэк.

– Учитель, но как Вы догадались? – растерянно спросил Миррэк, вытирая лицо.

– Миррэк, запомни, когда ты вступаешь в бой, помимо защиты и нападения, ты должен осматривать место битвы и анализировать возможные действия врага. Это было очевидно, что ты ею воспользуешься.

– Я никогда не стану, как Вы учитель, – обречённо вздохнул Миррэк.

Крэк с минуту посмотрел на него, а потом добавил:

– Тебе и не надо быть мной, ты будешь лучше! Ты будешь великим воином!

Миррэк от удивления даже не сразу сообразил, что ответить. За всё время – это была самая первая и самая ценная похвала: