© Андрей Фатула, 2021

© Интернациональный Союз писателей, 2021

Андрей Васильевич Фатула родился 25 ноября 1946 года в селе Волковое в Закарпатье, СССР, ныне Украина.

В 1969 году окончил Тюменский педагогический институт, а в 1980-м – Академию МВД СССР. Кандидат наук. После ухода в отставку с должности начальника факультета занялся историей родного русинского края.

В 2009 году издал книгу «Подкарпатская Русь» – исторический очерк, а в 2011-м – сборник рассказов «Перед смертью все равны», за который награжден грамотой «Русская премия» как победитель народного голосования (Прага, 2012). Автор книг «Русины. Кто они такие?» (2016) и монографии «Русиния. Подкарпатская Русь. Закарпатье» (2019). Соавтор двух литературно-публицистических альманахов «Карпатская Русь» (2013 и 2017 гг.).

С 2011 г. – председатель правления межрегиональной общественной организации «Объединение русинов».

Проживает в Московской области.

Хорошие сны, иногда вещие, просто так людям не даются. Их надо заслужить. Зачастую такие сны посылаются людям за их сильные переживания, беспокойство по какому-то поводу, жизненные потрясения или что-то другое. Человек нервничает, не спит, ищет ответа. И вот измученный, в поисках выхода из создавшейся ситуации он наконец-то засыпает и видит сон.

История, литература, религия и даже наука знают много примеров таких сновидений. Возьмем пример из Библии, когда царь Ирод приказал умертвить всех младенцев до одного годика из-за родившегося на территории его страны Божьего Сына. В ту же ночь Иосифу приснился сон о необходимости срочного переезда с Марией и маленьким Иисусом из Вифлеема в Египет. Второй пример – сон Менделеева о периодической системе химических элементов. Сон жены Цезаря, Кальпурнии, убеждавшей мужа не ходить на заседания Сената, где его могут убить. И таких примеров множество.

Или пример из нашего времени. 6 октября 2009 года по телеканалу «Культура» шла передача о разновидности снов. Принимавший участие в передаче поэт Юрий Крылов сказал, что ему снятся уже готовые стихи и, проснувшись, он их записывает. А народный артист России Николай Цискаридзе часто видит сны, как ему танцевать в том или ином акте балета.

Что касается меня, то приведу читателю всего один эпизод из моих личных сновидений о покойном отце, но вначале опишу сон про Черномырдина.

Под утро в четверг, 21 июля 2011 года, мне приснился покойный Виктор Степанович Черномырдин – премьер-министр России при президенте Б. Н. Ельцине.

Было это так.

День клонился к вечеру, но Солнце светило достаточно ярко и припекало так, что мне пришлось снять рубашку и идти в одной майке-безрукавке.

Я шел по широкому полю, усеянному травой, сквозь которую прорастало множество цветных растений. Все растения доставали мне до колена, а кое-где и повыше. Подуставший и изнемогающий от жажды, я брел в поисках какой-нибудь хижины, чтобы попросить воды, немного отдохнуть, а быть может, попроситься и на ночлег. Иногда на несколько секунд останавливался, поворачивался во все стороны, а вокруг – ни души, и глаза устремлялись к небу, моля о помощи. Возникала мысль, появлялось ощущение, что я заблудился.

И вдруг вдали, примерно в полукилометре, как в тумане завиднелся невысокий дом. Я направился прямо туда. Вначале мне показалось, что он как бы находился на окраине какого-то села. Подойдя поближе, я увидел, что невысокое здание окружено сплошным забором из камня и кирпича, покрашенным белой известью, под два метра высотой.

Одноэтажный дом был выстроен небольшим полукругом, с низкой крышей, и, хотя выглядел далеко не новым, чувствовалось, что простоит еще не одну сотню лет.

Ворота оказались полуоткрыты, и я вошел во двор. Весь двор был вымощен камнем с проросшей между щелями низкой травой. Справа от дома, примерно в пяти-шести метрах, шли невысокие постройки под мастерские и домашнее хозяйство. Двери были всюду чуть приоткрыты.

Глядя на дом и открытые форточки, я произнес негромко: «Есть ли хозяева дома?»

В следующее мгновение я почувствовал, что кто-то появился сзади меня. Повернувшись, я не поверил своим глазам: через открытую калитку во двор входил Виктор Степанович Черномырдин. Одетый в темные шорты и серую майку-безрукавку, с какой-то замысловатой ручной пилкой и топориком в руках, он направился к открытой двери в хозяйственном блоке. День выдался жарким, и майка на нем была вся в поту, а рабочие шорты – чуть пыльные. Чувствовалось, что Виктор Степанович, как и при жизни, весь день хорошо трудился. Я моментально осознал, что это другой мир: мир, где обитают души, покинувшие земную жизнь, в который я иногда попадаю в своих сновидениях.

Я поздоровался и спросил его:

– Виктор Степанович, глазам своим не верю. Как вы очутились в этом месте и что здесь делаете?

Черномырдин остановился, посмотрел на меня удивленно и, прищурив глаза, вопросительно сказал:

– Это ты меня спрашиваешь, как я здесь очутился и что здесь делаю? Можно подумать, что ты не догадался, – затем, широко улыбнувшись, спокойно ответил: – Видишь, это мой дом, и я здесь сейчас живу один. Пока один.

Я снова спросил его:

– Виктор Степанович, вы же были премьер-министром?!

Он мне в ответ:

– Ну и что! Это было в той жизни. Сейчас я рабочий человек и доволен своей судьбой. Смотри: у меня свой дом, свое хозяйство, я не боюсь никакой работы. Многие из тех, кого я знал и с кем работал, попали в такие плохие места, что не дай бог никому, а мне, – он чуть улыбнулся, – повезло. Видишь, – он показал рукой, – у меня есть дом и работа, но я один, – и снова повторил, – пока один.

Потом Черномырдин, чуть прищурив глаза, пристально посмотрел на меня и спросил:

– А ты почему тянешь с книгой своей, Андрей? Думаешь, когда попадешь сюда, в эти места, тебя здесь по головке погладят?! Сколько людей, сколько добрых людей, – повторил он, – могли бы спасти свои души, прочитав твой рассказ! Ты хоть понимаешь это?! – Он закончил свою речь повышенным тоном, примерно так, как учитель отчитывает своего нерадивого ученика, продолжая укоризненно смотреть мне в глаза.

Я был поражен: откуда он знает о моем рассказе под названием «Перед смертью все равны»? Многим я рассказывал о своем сновидении, но Виктору Степановичу – никогда.

Правда, такая возможность у меня была. Помню, весной 1998 года я более двух часов прождал Виктора Степановича в кабинете его пресс-секретаря, с которым познакомился на свадьбе его младшего брата, ученого-физика, женившегося на близкой подруге моей старшей дочки, – они учились вместе в медицинском институте. Он мне и пообещал встречу с Виктором Степановичем. Я хотел передать лично Черномырдину видеозапись, на которой он с губернатором области охотился на медведицу с малышом в ярославском лесу, а заодно рассказать о своем сне и о том, что ждет таких людей за их грехи. Вспоминаю, как тогда волновался, наивно полагая, что, услышав о моем сне, Виктор Степанович мог бы задуматься и раскаяться в убийстве мамы-медведицы с детенышем. Однако, не дождавшись премьер-министра, я ушел. Позднее такое желание пропало, и я передал пленку помощнику первого заместителя премьера, который пообещал лично вручить ее Виктору Степановичу. Больше этим вопросом я не интересовался. Не знаю, смотрел ли видеозапись о жестоком убийстве медвежонка с матерью Черномырдин, но я молниеносно почувствовал, что он прочитал мои мысли о той охоте.